Невский романс - Ольга Свириденкова

Оттеснив Свистунова, Владимир и доктор, взятый им на дуэль, склонились над Иваном. С минуту доктор внимательно осматривал Вельского, потом медленно поднялся с колен и облегченно вздохнул.

— Не паникуйте, господа, ничего страшного, — проговорил он, недовольно посматривая на Свистунова. — Господин Вельский ранен в правую руку, но кость и крупная артерия, насколько я могу судить в результате беглого осмотра, не задеты. Дайте мне мою сумку, князь, — обратился он к Зоричу. — Нужно…

— Так он жив?! — гаркнул Свистунов над самым ухом доктора, который при этом возгласе подпрыгнул на месте. — О, слава всещедрым небесам! Но отчего же он тогда без сознания, если рана не опасна?!

— Отчего-отчего! С перепуга, должно быть, — сердито пробурчал доктор, доставая из сумки флакон с нюхательными солями.

Свистунов бросил на доктора оскорбленный взгляд.

— Милостивый государь… — возмущенно начал он, но тут же замолчал, встретив предостерегающий взгляд Владимира.

Двадцать минут спустя перевязанный Вельский был торжественно посажен в фаэтон. Доктор, которого Владимир просил ехать с пострадавшим и не выпускать его из дому, расположился рядом.

— Чуть не забыл! — внезапно воскликнул Свистунов, выпрыгивая из экипажа. — Господин Нелидов, будьте так любезны, подойдите сюда! Я ведь не спросил, удовлетворены ли вы результатом поединка. Может быть, у вас остались претензии к господину Вельскому? Если так, то…

— Нет-нет, — торопливо проговорил Владимир, — я всем доволен и не имею никаких претензий.

— Ну что ж, в таком случае, господа, вам остается лишь пожать друг другу руки, — торжественно провозгласил Свистунов, забыв в суматохе задать тот же вопрос Ивану.

Владимир пожал чуть дрожащую руку Вельского, а затем с громадным облегчением распрощался с гусарами.

— Ну-с, дорогой мой граф, довольны ли вы теперь? — насмешливо спросил Зорич, поглядывая вслед удаляющемуся экипажу.

— Не совсем.

Александр резко повернулся к нему.

— Черт тебя побери! — сердито воскликнул он, встряхивая друга. — Нет, ты хоть понимаешь, что он едва тебя не убил?! Что ты, может быть, только потому и остался жив, что он поторопился и не сумел как следует прицелиться?!

— Да успокойся ты, Саша, все я понимаю… Ладно, Бог с ним, забыли. Едем лучше ко мне. Позавтракаем, а потом на площадь. Посмотрим на другое безрассудство, не в пример безрассуднее моего.

— Что ж, посмотрим, пожалуй, — со вздохом протянул Зорич. — Только ни во что не вмешиваться! С меня на сегодня довольно.

Владимир направился к экипажу, но, вспомнив концовку дуэли, остановился.

— Нет, клянусь честью, я все-таки набью морду этому дураку Свистунову! — в бешенстве воскликнул он. — Паникер проклятый. Заорал как ошпаренный: «Убит, убит!» Да я сам чуть в обморок не грохнулся от его воплей!

— Ничего-ничего, господин Нелидов, впредь будете знать, с кем связываться, — язвительно поддел его Александр. — А все-таки согласись, что в этом есть что-то поучительное, — прибавил он с саркастической улыбкой. — Рвутся в заговорщики, а сами падают в обморок при свисте пуль и ведут себя, как истеричные барышни.

— Да уж, — хмуро протянул Владимир, забираясь в коляску. — Хороши бунтовщики, ничего не скажешь.

— Да, кстати, — спросил его Зорич, — а зачем ты ему в руку-то стрелял? Ведь он уже сделал выстрел. Стало быть, тебе следовало в ногу целить. Ну, чтобы он наверняка не попал на площадь.

Несколько секунд Владимир непонимающе смотрел на друга, а потом хлопнул себя по лбу и расхохотался.

— Так ты не нарочно? Просто не сообразил, да?

— Да, — подтвердил Владимир, — не сообразил! Нет, приятель, все, с меня достаточно. Больше я к этим Вельским и на пушечный выстрел не подойду. Совсем задурили мне голову!

— Ох, дружище, не зарекайся, — вполголоса пробормотал Зорич.

15

Ночь на четырнадцатое декабря Полина провела без сна. Но под утро усталость взяла свое, и девушка задремала. Она не слышала, как брат уехал из дома, и проснулась, лишь когда ее начали тормошить за плечи.

— Вставайте, барышня, скорее, Иван Юрьевич зовет к себе, — приговаривала Вера.

— Жан? — переспросила Полина, вспомнив о дуэли и в испуге подскочив на кровати. — Так он уже здесь? Сколько сейчас времени? Дуэль уже прошла? Господи, как он там, что с ним?!

Помогая ей одеваться, Вера обстоятельно ответила на все вопросы. Как ни странно, известие о ранении Ивана не произвело на Полину впечатления. Она ожидала от этой дуэли самого худшего и теперь, узнав, что брат легко ранен в руку, скорее обрадовалась, чем огорчилась.

Иван был в постели. Одного взгляда на его лицо, преисполненное сознания собственной значимости, Полине оказалось достаточно, чтобы успокоиться. Поздоровавшись с доктором и Свистуновым, она села рядом с братом на кровать и засыпала его вопросами. Иван пустился в подробный рассказ. Едва он закончил, как в разговор включился сгоравший от нетерпения Аркадий, и Полине пришлось во второй раз выслушивать подробное описание дуэли.

Временами она бросала вопросительные взгляды на доктора, но тот оставался бесстрастным. Он и не думал запрещать раненому болтать без умолку и даже пересел подальше от кровати, чтобы не мешать говорунам. Казалось, доктор вообще забыл про своего подопечного, так как весь этот час обращался исключительно к Вере, угощавшей его кофе с пирожками.

Наконец Иван замолчал и посмотрел на доктора. Тот сразу встал и с непонятной Полине озабоченностью посмотрел на часы.

— Двенадцатый час, — тихо пробормотал он, словно обращаясь к самому себе. — Рановато, черт побери! Вот что, господа, — строго и внушительно обратился он молодым людям, — теперь, когда вы вдоволь наговорились, пора заняться делом. Вас, милые дамы, я попрошу пока выйти. А вы, господин Свистунов, пожалуйста, останьтесь. Мне необходима ваша помощь при осмотре раненого. Этот повторный осмотр настолько важен, что без вас я не справлюсь.

— Да-да, господин Васильев, разумеется, — поспешно согласился Аркадий. — Вы можете полностью на меня положиться.

— Вот и отлично, — проговорил доктор с довольной и несколько странной усмешкой. — Что ж, господа, приступим!

Вскоре Полину позвали завтракать. Ломая голову над тем, как объяснить родителям отсутствие Ивана, она спустилась в столовую. Но, к счастью, ни отца, ни матери там не оказалось. Дворецкий пояснил, что князь Юрий Петрович уехал в клуб, а княгиня Дарья Степановна завтракает у графини Лисовской.

— Ну и прекрасно, — с облегчением выдохнула Полина и подумала: «Будем надеяться, что к обеду они тоже не вернутся. А к вечеру Жан немного оправится, и мы постараемся скрыть причину его недомогания».