Голова оборотня - Николай Туканов

Под утро Вилт осторожно потрогал невыспавшегося Тейрама за плечо и прошептал ему в ухо:

– Похоже, мы с тобой вляпались серьезно. Пока Мерги придумает способ, как вытащить нас отсюда, нас уже раз десять прирежут или задушат. Надо выбираться из этого дерьма самим.

– Каким образом?

– С помощью длинных рук дружков Медяка.

– С какой стати они должны нас выручать? – скептически хмыкнул пращник.

– За золото, конечно.

Вилт перебрался к похрапывающему нищему и начал его трясти.

– Зачем ты меня разбудил в такую рань? – недовольно спросил попрошайка, протирая заспанные глаза.

– Я знаю, как найти ваше украденное золото, – заговорщицким тоном прошептал коротышка.

– И из-за этого пустяка ты прервал мой сон? – разозлился Медяк. – Катись к Турулу!

– Ты слышал что-нибудь о похищении Удачи Урмана несколько лун назад? – не сдавался Вилт. – Так знай, что ее нашли мы – я и мои друзья.

– Неужели? – недоверчиво протянул Медяк, окончательно прогоняя остатки сна.

– Могу рассказать, – скромно предложил лекарь.

– … Так что поменьше слушай лживых жрецов, которые за все время поисков ни разу не оторвали свои задницы от мягких кресел, а руки от кувшинов дорогущего вина, – тихо закончил повествование Вилт, опустив из рассказа излишние для нищего подробности смерти дангарца и королевского фаворита.

Медяк переводил взор с коротышки на Тейрама, пытаясь определить, не кормят ли они его выдумками.

– Значит, говоришь, знаешь, как найти наше золото, – принял решение нищий.

– Этого никто не знает, но найти его сможем только мы, – уклончиво ответил коротышка. – Из моего рассказа ты должен был понять, что толпа дознавателей здесь не поможет. Нужно думать головой. А за это у нас отвечает наш друг Мерги, он бывший боевой хитрец, слыхал о таких?

Медяк скрыл удивление и сказал:

– Зачем тогда вы мне нужны?

– Затем, что без нас он и пальцем не пошевелит, и ему нужны соображающие помощники. Твои собратья нас не заменят.

Медяк проницательно посмотрел на друзей и неожиданно благодушно улыбнулся:

– Чтобы отсюда убраться и бороду Турула возьмешься добыть, верно?

Вилт поднял руки, чтобы возмущенно ими замахать, но нищий его прервал:

– Ладно, не надо ничего говорить. Вы меня убедили. Не до конца, конечно, но хватит, чтобы передать наверх ваше предложение.

Утром Медяк не стал дожидаться первой кормежки, которая приходилась у свободных граждан на обед, подошел к решетке и заорал:

– Эй, бездельники, дайте мне вина!

Сокамерники только шушукались, наблюдая за наглой выходкой. Нищий, за все дни заточения не перекинувшийся с остальными заключенными и парой слов, продолжал трясти внутреннюю дверь.

Через минуту появился недовольный тюремщик, который накануне предупредил его о неудачливых соседях.

– Если не заткнешься, то выбью все зубы, – прорычал он. – Ты не в кабаке!

– Есть разговор, – шепнул нищий, перейдя поближе к решетке.

– Что еще? – грубо спросил Росс.

– Сегодня мне приснилось, что ты заработаешь двадцать бератулов, если передашь Хуту, что я хочу его срочно видеть. Срочно! Он попрошайничает через две улицы отсюда напротив таверны Модрона.

– Чудеса! – тюремщик состроил удивленную мину, – я видел точно такой же сон. Только получил в нем не двадцать, а сорок бератулов.

– Ты в своем уме?! – не выдержал скаредный Медяк. – За два золотых мне выроют из этого свинарника подкоп прямо к скамейке Хута! Я лучше обращусь к твоим дружкам, у них должна быть фантазия поскромнее!

– Хорошо, тридцать бератулов, – примирительно произнес стражник. – Я рискую работой.

– Рассказывай это младенцам, – огрызнулся Медяк. – Турул с тобой, пусть будет тридцать. Но чтобы Хут был здесь через час!

– Тогда еще четыре серебряных для часовых у ворот, – быстро проговорил страж.

– Куда катится мир?! – простонал Медяк. – Если через час его здесь не будет, в следующем сне я тебя задушу!

Довольный охранник побежал договариваться с товарищами.

Часа через полтора Медяк узрел сквозь решетку своего собрата по ремеслу, тощего невысокого мужичонка с волчьей пастью. Хут после обмена приветствиями прижался ухом к прутьям. Любитель вина стрельнул глазами по сторонам, затем придвинулся к решетке, и начал шептать. В пяти шагах от них топтался Росс, равнодушно поглядывая по сторонам. Хмурые сидельцы недовольно следили за нарушением тюремного порядка из противоположной половины помещения. Мерги и Вилт стояли у стены в центре камеры.

Разговор нищих длился всего несколько минут, после чего Хут в сопровождении тюремщика пошел на выход.

– Значит, так, – обратился Медяк к прячущим волнение друзьям, – Хут передаст мое послание Ратте, помощнику главы гильдии. Тот перескажет его самому Инбалту, он у нас главный. Если они поверят вам, то вы окажетесь на свободе раньше, чем до вас доберутся ларморцы.

– И сколько времени это займет? – с надеждой спросил Тейрам.

– Не знаю, – пожал плечами нищий, – сначала проверят ваших дружков. Есть ли такие вообще, а если есть, что они знают о возвращении лантарской Любимицы Киргала.

– Лишь бы они не съехали с постоялого двора, – прошептал Вилт.

– Тогда я смогу лишь присмотреть для вас могилку на кладбище. Вы что предпочитаете, солнечную сторону или тенечек? – осклабился попрошайка.

Войдя в комнату, Мерги отрицательно мотнул головой на вопрос в глазах Хемилона.

– До них не добраться, – произнес сапожник. – Я подкупил тюремного писца. Он сказал, что им грозит виселица или каторга.

Хемилон негромко помянул богов.

– Надо приложить все силы, чтобы вытащить их оттуда.

– Сначала нужно сделать так, чтобы их не повесили, а потом можно будет думать и о побеге, – поправил друга Мерги. – Я сходил на площадь Правосудия и узнал имена судей, которые обычно занимаются тяжкими преступлениями. Их шестеро. Нашего золота не хватит, чтобы подкупить их всех сразу. Я отдал золотой стряпчему, который распределяет подсудимых между судьями. Он сам не знает, к кому из шестерых судей попадет конкретный обвиняемый. Все зависит от скорости рассмотрения текущих дел. Мне придется каждый день наведываться к стряпчему, и каждый день платить по десять бератулов. Правосудие в столице дорогое, – невесело пошутил Мерги.

Хемилон негромко выругался.

В этот момент в дверь кто-то требовательно заколотил.

– Кого это еще принесло? – произнес сапожник и отпер тонкую сосновую дверь.

В проеме показался невысокий толстяк с раздутыми щеками и толстыми губами, одетый в неприметную темно-коричневую одежду.