«Если», 2000 № 06 - Дэвид Лэнгфорд

Вообще-то, в фильме столько уровней игры со смыслами, что о нем можно написать трактат, да и название его не так просто, как может показаться. Но к достоинствам Кроненберга как режиссера относится еще и то, что любой его фильм можно смотреть как простой боевик на замыленную тему.

Так что никто из зрителей не уйдет обиженным.

Корр: В фильме «Экзистенция» упоминается слово «фетва»[11]. Кроме того, вы говорили, что первый импульс к написанию сценария вам дала встреча с Салманом Рушди. Можно ли считать, что в каком-то смысле ваш фильм является аллегорией того, что произошло с Рушди?

Д.К.: Только частично. Фильм рассказывает о художнике — в данном случае, о создательнице компьютерной игры, которую было приказано убить из-за ее творения. В первоначальном варианте мы не переносили действие в игровую реальность, даже не показывали ее. Зритель слышал, что герои говорят об игре, видел, как они играют в нее, но не становился участником. Но когда я начал писать сценарий, то захотел поиграть в эту игру и узнать, что находится внутри нее. И хотя в фильме все же остались скрытые намеки на историю с Рушди, зрителю вполне простительно не заметить их. Думаю, это еще одно доказательство того, что, когда вы работаете над произведением, оно начинает жить своей собственной жизнью.

Корр.: Ни в «Автокатастрофе», ни в «Экзистенции» нет тех шокирующих эффектов, которыми славились ваши предыдущие фильмы.

Д.К.: Здесь роль фактора, который выводит зрителя из равновесия, играют сами идеи. Мне кажется, для нашего времени это своего рода достижение — потому что в большинстве современных фильмов нет никаких идей вообще. Сегодня кино стремится быть «кинематографом комфорта», своего рода наркотиком.

Корр.: «Экзистенцию» и ваши предыдущие фильмы объединяет настороженное отношение к техническому прогрессу. Но в последнем трактовка этой темы кажется иной, быть может, более оптимистичной…

Д.К.: Я никогда не был пессимистом в отношении техники — это ошибочное восприятие моих фильмов. Возможно, так проявился подсознательный страх зрительской аудитории… Необходимое условие существования человека — создавать технику, это одна из главных созидательных функций. Мы никогда не были удовлетворены тем миром, который нас окружает. Большая часть технических изобретений может трактоваться как продолжение и развитие органов человеческого тела, и в своем фильме я буквально иллюстрирую это с помощью «биопортов». Я думаю, что с этой проблемой связано столько же позитивных и волнующих моментов, сколько и опасных, негативных. По-моему, это вполне беспристрастный взгляд на технику. В его справедливости вы может убеждаться ежедневно.

Корр.: Это особенно справедливо в отношении компьютеров.

Д.К.: Но также и в отношении истребителей-невидимок «Стеле»: мы подключаем их и к своей нервной системе, и к своей концепции реальности, и к своему телу… Вообще, я думаю, что наши тела очень отличаются от тех «бионосителей», которые существовали на Земле тысячу лет назад. Я даже не уверен, что мы могли бы нормально спариваться с теми людьми — сейчас мы словно особи иного вида. Под влиянием электромагнитных волн и прочих факторов в наших телах произошло множество биохимических изменений. Я вполне сознательно утверждаю, что мы взяли под контроль процесс своей эволюции. Мы больше не развиваемся по дарвиновским законам. Возьмите хотя бы проблему секса, как я это делаю в «Автокатастрофе» и в последнем фильме. Даже такая базисная категория сегодня уже совсем не та, какой была раньше. Мы больше не нуждаемся в ней для воспроизводства. Мы даже способны ввести мораторий на секс. Впервые в истории мы можем сказать: «Секс является причиной очень многих проблем, это слишком сложная штука. Давайте откажемся от него на сотню лет и посмотрим, что из этого получится». И подобный шаг не привел бы к вымиранию человеческой расы. В «Экзистенции» совсем немного буквального секса, но фильм полон техно-секса.

Корр.: В «Экзистенции», по-видимому, есть реальные отголоски творчества Филипа Дика…

Д.К.: Безусловно, хотя их немного. На самом деле я познакомился с литературой Дика довольно поздно. С другой стороны, я принимал участие в работе над фильмом «Вспомнить все» и сделал множество набросков… правда, ни один из них не был использован в окончательном варианте фильма. В «Экзистенции» есть элементы творчества Филипа Дика, но было ли это влияние, или мы пришли к одному и тому же самостоятельно, или он «кристаллизировал» некоторые идеи, которые меня интересовали, я не знаю. Дик мог создавать удивительные вещи. И это не просто какие-то абстракции, а нечто более зримое и осязаемое. У него есть великолепные характеры. И к тому же его интересовали разные уровни реальности.

Корр.: Его страсть к смешиванию реальности и фантазии проявилась в «Экзистенции»?

Д.К.: Да, но в фильме подобного не слишком много. Я довольно быстро пожертвовал этим, чтобы избежать сходства со стандартными лентами о виртуальной реальности. Признаюсь, против обыкновения, я довольно много размышлял о том, чего люди ждут от моего фильма. Зрители могли подумать, что идут смотреть обычное научно-фантастическое кино. Одна из вещей, которых вы ждете от такого фильма, — это город из «Бегущего по лезвию», ставший особой реальностью киномира: в каждом НФ-фильме есть такой город. Я решил, что в моей ленте не будет ни компьютерных мониторов, ни даже телевизоров. Другим элементом, от которого я решил отказаться, была тема пагубных пристрастий, ставшая расхожим клише для любого фильма о ВР.

Корр.: Но Аллегра все же вкладывает в игру необычайно много эмоций…

Д.К.: Это не зависимость. В конце концов, Аллегра — создатель игры. Она художник, а игра — произведение ее искусства. Она переживает, что это произведение может быть уничтожено. Аллегра просто обязана быть немного одержимой.

Корр.: Когда вы писали сценарий, вы имели в виду конкретных актеров?

Д.К.: Нет. В таком случае вы «подгоняете» характер под какого-то актера. Я же предпочитаю свободу характера и не допускаю переписываний сценария после того, как узнаю, кто выбран на роль.

Корр.: Может быть, это и так, но сочетание внутренней застенчивости и профессиональной самоуверенности, которое мы увидели у Аллегры, очень соответствовало экранному имиджу Дженифер Джейсон Ли.