Бешенство небес - Лев Жаков

Сфера мчалась по чуть мерцающей прозрачной трубе, которая, плавно изгибаясь, пронзала тело мира. То она ныряла куда-то в невообразимую глубину, то взлетала почти к самой поверхности, и тогда Смолик видел далеко вверху слои спрессованной земли или каменные своды. Но по большей части вокруг, сколько хватало глаз, тянулся зеленоватый желейный мир, полный чудес: небольших укромных пещерок, воздушных труб, полостей, огромных залов, повисших в сумеречных просторах, нитей, жгутов и полотнищ блеклого света. Иногда по сторонам или внизу появлялась область красного свечения, будто желе в этом месте пропиталось кровью, отчего стало рыхлым и пузырилось алыми сферами, которые всплывали и лопались. Несмотря на сумасшедшую скорость, Тео заметил, что в плоти мира кто-то живет, какие-то светящиеся создания перемещаются внутри мягкого стекла.

Спустя продолжительное время после того как он покинул область под желейной горой кальмаров, Смолик попытался управлять шаром, прикасаясь к различным фигурам, поворачивая пирамиду, сжимая ладонями куб, вдавливая пальцы в тор. Пузырь проворачивался вокруг оси в разные стороны, и один раз Тео обратился лицом вниз, продолжая при этом сидеть на плоскости и не сползать с нее. Они летели быстрее или медленнее, а как-то в ответ на особо хитрый поворот куба вращавшиеся вокруг пассажира механизмы замерли, и пузырь остановился, завис на невообразимой высоте над странным призрачным пейзажем, состоящим преимущественно из света. Тео встал, ощущая небывалую легкость в теле, подмигнул мечу, шагнул к люку и коснулся его. Пробежали концентрические круги, поверхность разошлась... и пальцы ткнулись в желе. Быть может, светящиеся создания и могли обитать там, свободно перемещаясь в любую сторону, но для человеческого тела среда была слишком плотной. Капитан сел обратно, повернул застывшую возле колен пирамиду, и пузырь полетел дальше.

Через некоторое время Смолик сумел добиться максимальной скорости, быстрее шар двигаться уже не мог. Зеленоватый ландшафт несся назад, сгустки света стали полосами. А потом мир словно обрушился вниз: труба круто изогнулась, и они взлетели, при этом постепенно замедляясь. Дорога вновь стала горизонтальной. Тео вцепился в пирамиду, останавливая пузырь.

Должно быть, они оказались близко к поверхности. Здесь была каменная пещера, длинная кишка, сквозь которую труба-дорога протянулась так, что нижняя ее часть почти соприкасалась с полом. Пузырь пролетел еще немного и встал. Тео выпрямился, поглядел по сторонам, на всякий случай взял меч. Прикосновением пальцев раскрыл люк, шагнул наружу и медленно побрел вдоль стены, под которой возвышался ряд больших полупрозрачных осьминогов.

Существа – или машины – имели более сплюснутые тела, чем у обитателей желейной горы, более мощные, широкие щупальца. Они лежали на боку, привалившись к стене, выставив согнутые отростки перед собой. Тео подумал, что они напоминают великанские руки, вернее, кисти со скрюченными пальцами.

– Что это, а? – спросил он у меча. – Сколько удивительного стало встречаться на моем пути после того, как я познакомился с пиратиком и хозяйкой!

Меч молчал. Пещеру озарял проникающий сквозь трещины тускло-зеленый свет: за камнем было все то же мягкое стекло. Смолик решил, что они находятся не настолько близко к поверхности, как он подумал сначала. Эта пещера каким-то образом опустилась в желейную глубину, будто продавив ее и позволив сомкнуться над собой.

Он замер, уставившись на очередного осьминога.

Эта «рука» была сомкнута, прозрачные «пальцы» образовали высокий цилиндр, и внутри сквозь стеклистое вещество виднелась человеческая фигура. Обнаженная девушка, совсем юная и полностью лишенная волос, стояла, выпрямившись во весь рост, глядя на Смолика большими темно-синими глазами.

– Мать моя Канструкта! – выдохнул Тео, невольно шагнув вперед. – Эй, эй, красотка... ты что это делаешь там?!

Она молчала. Бледные губы были чуть приоткрыты, показывая мелкие зубы. Смолик подался вправо, влево, помахал рукой. Глаза девушки оставались неподвижны: она смотрела, но не видела.

Тео постучал по щупальцу. То же ощущение, которое возникло, когда он в прошлый раз остановил пузырь и, раскрыв люк, попытался выйти. Хотя вещество, из которого состояли машины-осьминоги, все же отличалось от мягкого стекла аквалонских недр – оно не светилось травянистой зеленью, зато его пронзали сотни красных волосков. Будто кусты и деревья, состоящие из артерий, росли внутри. Впрочем, они не мешали разглядывать девушку, и Тео прижался лбом к огромному «пальцу», скользя взглядом по идеальной фигуре, пожирая ее взглядом. Теперь он увидел то, чего не заметил раньше: в нижней части машины была область, где желе будто наполнял дым, застывшие густо-белые клубы. Таинственное вещество там становилось густым, возможно, твердым, образовывая нечто вроде подставки, на которой и стояла машина. Красные нити тянулись оттуда. Их концы касались кожи девушки, пронзали ее, входя внутрь...

– Прекрасная лысая незнакомка, – пробормотал капитан, отступая наконец от цилиндра и нехотя шагая дальше, при этом не отрывая глаз от заключенной в прозрачную темницу пленницы, рискуя споткнуться о камни. – Я бы хотел познакомиться с тобой поближе. Как можно ближе. Настолько близко, насколько это вообще возможно, чтобы ты стала ближе ко мне, чем воздух в моей груди, ближе, чем кровь в моем сердце! Ведь ты не мертва, я знаю, просто спишь, а там, в этом белом основании, расположено нечто, что питает тебя, насыщает кровь... Я хочу – но не рискую своим мечом попытаться сломать машину, – продолжал Смолик почти патетически, – хочу – но не рискую нарушить твое уединение, ведь могу ненароком убить тебя... Так, а это что такое? Ну нет, уже не так интересно....

Произнеся это, капитан окинул взглядом второго узника – мальчика лет семи, тоже лысого и голого. Он стоял в машине, расположенной через три от той, где находилась девушка. Глаза ребенка, светло-зеленые и узкие, тхайские, смотрели в никуда. Концы протянувшихся снизу красных нитей погружались в смуглую кожу.

– Занятно, – сказал Тео, пятясь от ряда машин и окидывая их долгим взглядом. – Пацан и девка. Что-то случилось, и они остались внутри этих штуковин. А остальные? Машины раскрылись, и они... куда делись пассажиры? Покинули это место, которое, быть может, когда-то находилось выше, возможно, даже у самой поверхности или наней, и что же... Что я вижу, какую картину, о чем она говорит мне? Это нечто... некие... лодки? Да, лодки, возможно, летающие, откуда появились люди. Возможно ли, чтобы все... – Капитан надолго замолчал, затем пожал плечами и вдруг устремился обратно к шару, поджидавшему его в начале пещеры, крича на ходу своему мечу: – Но продолжим наше путешествие! Мне не под силу разгадать эту загадку, но я чую, что впереди ждет еще много интересного!