Спасти род Романовых: Первокурсник - Дмитрий Лим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
-— Закрой свой рот, Ваня, это последнее предупреждение. — Лаврентий Лаврентьевич сделал многообещающий жест, вытянув перед собой руку, и сжав вокруг незримой «шее» свои пальцы.
И тут я удивился.
Иван Федорович, очевидно, начала задыхаться, держась своими руками в белых перчатках за шею. Когда с его уст послышался хрип, президент опустил руку, и вопросительно глянул на меня:
-— Леша, после того, как тебя кто-то перенес в библиотеку дома Барятинских, где твоим разумом и разумом Александра завладели запрещенные артефакты, -— он сделал акцент на слове «запрещенные», мимолетно провел взглядом по вояке, и вновь обратился к мне, -— Ты видел его в академии?
«Ага. Уродец то, пропал.»
-— Нет. Если честно, я пробудился только после того, как Павел, тыкал мне пальцем в лицо, говоря, что меня пора собирать на испытание. И, собственно говоря, все.
-— То есть, после происшествия со странным переносом, ты очнулся только в лазарете под махинациями Павла Альбертовича? Верно?
-— Да, -— я удивленно вскинул брови, не понимая, к чему такие вопросы, если он и сам знает на них ответ.
Но тут вояка потерял последний страх, и начал горланить, не забывая все присыпать странными ругательствами, которые на мой вкус, были просто смехотворными.
-— … мать! Вы этого алхимика держите здесь? Его в Швеции ждет трибунал! А в Австрии — сначала отрежут яйца, а потом скормят его свиньям!
-— Ува… — начал было президент, -— А хотя, чего я…
Все произошло в одно мгновенье.
От начала кровати до окна было чуть больше трех метров, но мне показалось, что президент сократил это расстояние в один шаг. Он схватил одной рукой за кусок рубашки, который вылезал из под мундира вояки, и поднял его со стула.
-— Я предупреждал, Ваня. Ты не в своем доме, и мы не на войне.
-— Ты еще… — зашипел тот, -— Пожалеешь.
-— Обязательно, -— Лаврентий улыбнулся одними уголками рта, и вояка вылетел в окно, которое магическим образом открылось, с оглушительным криком.
Звука падающего тела не было, а я и рыжий ринулись к окну, толкаясь у подоконника, чтобы запечатлеть, как Федорович с хлопком исчезает в воздухе.
-— Это он что, испарился? — спросил Ваня.
-— Открыл врата. — коротко ответил Лаврентий Лаврентьевич. — Пройдешь последнее испытание, на занятиях услышишь про то, что могут военные маги при императоре.
«Ага. Значит обычных дураков не берут, а этот псих, хоть и полный дибилоид, все таки сильный маг?»
Ваня отошел от окна, не забыв недовольно задеть мое плечо, и, как я понял, начал о чем-то спрашивать президента, только вот я, не слышал их, все мое внимание было приковано к странному движению в кустах перед кромкой леса справа от женского общежития.
Там определенно было движение и мне не показалось.
Фигура, которая на таком расстояние было не чем иным как пятном, в котором невозможно было что-то рассмотреть, как будто почуяла, что ее видно, и скрылась в лесу.
«Понятно, что ничего не понятно. Ученик же не будет прятаться в лесу, верно? Или это Сашка?»
Однако, проверять это я бы не стал. Я не трус, я аккуратный и рассудительный.
Нет никакого смысла переться хер знает зачем, для хрен знает чего.
-— … ты не слышишь что ли? — голос президента у самого уха, прервал мои размышления.
-— А?! Что?! — я растерянно обернулся, и чуть дернулся, не ожидая увидеть лицо Лаврентия так близко перед собой.
-— Ты точно не видел Александра после той стычки? — повторил он свой вопрос, одарив меня горелым запахом табака.
-— Точно-точно, -— я зажал руками нос, недовольно отступая в правую от окна сторону, -— Не видел и не хочу видеть. Не хватало мне еще конченных психопатов в ближайшем окружении.
Президент, прищурил глаза, но отступил.
-— Через два часа начинается заключительное испытание. Не забудьте позавтракать. Сбор на перекрестке. — развернулся и молча вышел.
«Странный дядька.»
-— Слух, Вано, а что с Лаврухой такое творится? — я повернул голову и ставился, как рыжий деликатно штопает носки.
-— Кто? — переспросил он, не отрываясь от производственного процесса.
-— Лавруха, кто еще-то, -— и понимая, что рыжий нихера не понимает, поправил, -— Ну, Лаврентий Лаврентьевич.
Того словно током пробило, он поднял испуганное лицо на меня, и проговорил:
-— Ты это… По аккуратнее со словами, кличками и обзывательствами… То, что у тебя особые условия — это одно. Но, я тебя уверяю, у всего есть свои границы и у каждого определенное терпение.
-— Да я и не обзывал никого, -— с небольшой досадой в голосе ответил я, — Как думаешь, куда этот кадр мог пропасть?
-— А я почем знаю? — рыжий поднял на меня глаза, -— Меня еще вчера об этом спрашивал президент, не знаю, какого лешего он позволил приперется этому мужику.
-— И я не понимаю.
Собирались на завтрак мы уже в полной тишине.
Завтрак был достаточно сытным, пропустив половину вступительной речи преподавателей, которые рассказывали, каким мы все молодцы, что весь поток прошел испытание, и что нас ждет светлое будущее, я подал очередную добавку омлета.
Это было чудесно. Первое блюдо, которое мне попалось из всех, которые я пробовал, в точности напоминающее еду из тюбика. Только сытнее и насыщеннее.
Про внешний вид блюда можно было сказать отдельное спасибо, что не серая мутная масса.
А вот чай — отныне, мой любимый напиток. Не сказать, что подобное пойло я никогда не пил, но здесь, чувствовалось, что это что-то настоящее, насыщенное, только постоянные чаинки, как их «обозвал чит», раздражали. На вкус, как изоляция провода.
А может, их тоже нужно есть?» -— промелькнуло в моей голове, и я принялся озираться по сторонам.
Сколько бы мое наблюдение не продолжалось, итог был один, никто как я — не выковыривал чаинки из чашки. Студенты как-то умудрялись наливать напиток без этой травы.
«Многому же мне придется у этих детей научиться…»
После объявления «Окончить прием пищи», нас всех не распустили, и даже не позволили покинуть стол. Точнее, никто и не рыпнулся, в отличие от меня. Это выглядело максимально глупо.
Что же, поторопился, ну, с кем не бывает?!
-— Испытание вашей магической силы вот-вот
