Весы змея - Ричард Кнаак

— И как я объясню этот богатый улов, когда вернусь? — слегка пошутил Мендельн. — Все знают, какой из меня охотник. Если мне удаётся поймать гриб, при всей его сообразительности и быстроте, это уже можно считать большой удачей.

Ахилий скорчил гримасу.

— Я… Думал… Что… Но… Я всё равно охотился…

Он снова попытался очиститься от грязи. Однако даже в темноте Мендельн мог разглядеть, что грязь свисала у лучника со штанов, ботинок, рубахи… Похоже, её количество почти мгновенно восстанавливалось за счёт грязи, буквально из ничего формирующейся на самом теле Ахилия.

— Я говорил с Ульдиссианом, — наконец вмешался Мендельн, одновременно чтобы прервать его тщетные попытки и перевести в разговор на важные темы. Это был не тот разговор, который он задумывал изначально, но он чувствовал, что ничего важнее сейчас нет, — и принял решение. Настало время сообщить ему о твоём присутствии. Я приведу его сюда, и…

— Нет.

Мендельн ожидал отпора, но, хотя он и уважал жуткое положение своего друга, он понимал, что избежать этого нельзя.

— Ульдиссиан — твой друг, как и я. Он с пониманием воспримет то, что случилось с тобой…

Лицо лучника посуровело, белые глаза опасно сузились.

— Нет… Мендельн… Так быть… Не должно… Больше… Не говори…

От интонации, с которой говорил Ахилий, у Мендельна волосы поднялись на затылке. Несмотря на это, он продолжал упорствовать:

— Я больше не буду таить этого от него… Или Серентии, раз уж на то пошло! По меньшей мере…

— По меньшей мере, — повторил другой голос за ним, — это действие может привести к величайшей катастрофе…

Мендельн развернулся. Он знал этот голос. В конце концов, он столько преследовал его…

Высокая фигура была одета в тёмный плащ с капюшоном, обрамляющим лицо, почти такое же бледное, как у Ахилия. На первый взгляд, в остальном он выглядел, как обычный человек… Не считая того, что черты, пусть и угловатые, были невозможно идеальными.

— Кто ты? — вопросил брат Ульдиссиана. — Я знаю тебя, но не знаю имени!

Новоприбывший кивнул.

— Да, нам случилось узнать друг друга довольно неплохо, сын Диомеда… И потому я приношу извинения за то, что я должен сделать. К несчастью, ты не оставляешь мне выбора.

— Что ты такое несёшь? — Мендельн попятился от фигуры и натолкнулся на Ахилия. Грязные пальцы схватили его руки, сжимая его смертельной хваткой, в буквальном смысле. — Повторяю! Кто ты такой? Кто?

— Упрямый дурак, вот кто я такой, — ответил тот, поморщившись. Он протянул к Мендельну руку.

В ней был кинжал… Кинжал, который, на взгляд Мендельна, был изготовлен не из металла, но скорее из чего-то, похожего на слоновую кость.

Кость?

Его мучитель произнёс три коротких слова, и, хотя Мендельн не понял его, он, конечно же, узнал язык. Он то и дело всплывал у него в голове.

Кинжал ярко сверкнул, ещё лучше осветив лицо под капюшоном. Оно было таким, каким Мендельн всегда видел его в своих видениях, разве что теперь он увидел, насколько древним оно было, несмотря на то, что в целом на вид пришелец был немногим старше его.

— Что же до имени, матерью я был назван по-другому, но теперь я известен как… Ратма, — он кивнул Мендельну, как бы прося извинения. — А теперь нам пора идти.

— Идти? Куда…

Но прежде, чем брат Ульдиссиана успел закончить, он и создание по имени Ратма исчезли.

Остался один Ахилий — он знал, что так будет. Он взглянул на свои пустые ладони, пустые от человека, которого они держали, но не от инфернальной грязи.

— Извини… Мендельн… — в конце концов пробормотал он пустым джунглям. С некоторой неохотой он снова поднял свою добычу. — Так… Было… Нужно…

Внезапно издалека донёсся звук, который заставил его посмотреть в сторону лагеря. Двигаясь в полной тишине, Ахилий растворился в темноте. Нельзя было, чтобы кто-нибудь видел его, особенно Ульдиссиан, который, наверное, и приближался теперь.

И даже меньше, чем своему старому другу, он желал дать понять ей, что он рядом.

Ульдиссиан вдруг остановился, зная, что что-то не так. Он отправился на поиски своего обрата, который обещал дать ответы, и один из его последователей указал ему в эту сторону. Ульдиссиан немедленно почувствовал близкое присутствие Мендельна… А в следующий момент его уже не было.

Поначалу он подумал, уж не новая ли это уловка его брата, какая-то новая способность. Ульдиссиан не имел понятия ни о силах, каким владел Мендельн, ни об их источнике. Он припомнил, как Люцион попытался представить Мендельна демоном или, по крайней мере, одержимым демоном. Эти воспоминания преследовали Ульдиссиана, потому что, хотя он и знал, что это была ложь, он терзался вопросом, а не было ли всё-таки в этом какой-нибудь доли правды.

Продолжая свой путь, Ульдиссиан наконец обнаружил место, где он в последний раз чувствовал своего брата. Тем не менее, не было никаких следов, по которым можно было бы понять, куда вдруг исчез Мендельн, и от этого Ульдиссиан заволновался ещё больше. Мендельн был не из тех, кто играл в игры — во всяком случае, в такие.

Не в силах найти своего брата при помощи своих способностей, Ульдиссиан перешёл на более простой метод. Он начал звать Мендельна по имени, сначала шёпотом, затем, когда начальная попытка не дала результатов, в полный голос.

Но Мендельн не появлялся.

При воспоминании об опасностях, которые таили джунгли, — как природных, так и иных, — Ульдиссиан ещё больше встревожился. Однако он не заметил ни следа чего-нибудь необычного.

Склонившись, Ульдиссиан пробежал пальцами по мягкой земле. В то же время он наконец призвал сферу мягкого голубого света. В этом свете Ульдиссиан принялся искать следы.

Он отыскал отпечатки, которые определённо принадлежали не ему. Похоже, человек останавливался в ярде слева от него. Судя по позиции, один человек ожидал другого… Но почему он стоял спиной к лагерю? Конечно, Мендельн смотрел бы в другом направлении.

Затем область сразу рядом с первой привлекла его взор. Только сейчас Ульдиссиан заметил, что земля была потревожена, словно кто-то много двигался на маленьком участке пространства. Он не мог сказать хоть с какой-нибудь уверенностью, куда были повёрнуты ноги здесь, но перевёрнутая земля давала повод подозревать, что именно здесь что-то пошло не так.

Вот где Мендельн стал недоступен для считающихся превосходными органов чувств его брата.

Снова выпрямившись, Ульдиссиан сделал шаг вглубь…

— Вот ты где!

Не успел он оглянуться, Серентия показалась из джунглей. Шар света был в стороне от его лица, так что она не могла увидеть на нём испуг, который он поспешил скрыть. Мендельн только что пропал; в последнюю очередь Ульдиссиан хотел, чтобы самый дорогой для него человек теперь находился в этой области. Как знать, может, та же опасность осталась подстерегать здесь в ожидании возможности похитить и её тоже?