Украина: политика упущенных возможностей - Дмитрий Табачник

Вот что писал о происходившем Ваврик: «жандармы… делали каинову работу в силу своих обязанностей. Поэтому можно до некоторой степени простить им провинение, но каинова работа галицко-украинской интеллигенции достойна самого острого публичного осуждения… «сечевики» набросились в Лавочном в Карпатах с прикладами и штыками на арестованных, чтобы переколотить ненавистных им «кацапов», хотя там не было ни одного великоросса, а все были галичане… эти стрелки, прославленные украинскими газетами, как народные герои, избивали родной народ до крови, отдавали его на истребление немцам, сами делали самосуд родных».

Стоит коротко рассказать о Василии Ваврике (1889–1970) — ученом, поэте, писателе, чье имя в современной Галичине считается табу. Во время Первой мировой войны он, будучи студентом юридического факультета Львовского университета, был арестован по доносу за проповедь общеславянского единства. Все круги австро-венгерского ада — Терезин, Талергоф не сломали узника, писавшего стихи в страшных условиях. Более того, Ваврик руководил подпольным Сопротивлением, выпускал листовки с протестом против зверств тюремной и лагерной администраций, собирал свидетельства об издевательствах над галичанами.

После войны Василий Романович закончил философский факультет Карлова университета в Праге и Львовский университет. Собранные в заключении показания очевидцев стали основой книги «Терезин и Талергоф», переведенной на многие языки мира. В советское время бывший «москвофил» работал преподавателем Львовского университета и сотрудником Исторического музея во Львове.

Дело уничтожения подлинной галичанской элиты, оставшейся верной собственному народу, продолжили «Нахтигаль», шуцманшафтбатальоны, УПА. «Упари» не оставили палаческую работу и после изгнания немецких руководителей. От их рук в Галичине погибло больше местных жителей, чем было выслано или арестовано. Это дает ясный ответ, кто терроризировал Галичину — советские органы госбезопасности, боровшиеся с гитлеровской агентурой и бандитами, или созданная и вооруженная абвером (считай — фашизмом) УПА.

Можно только склонить голову перед героизмом бойцов истребительных отрядов («ястребков»), выступивших против банд УПА, которые вырезали целые семьи за малейшее подозрение в нелояльности. Почти никто из добровольцев не остался в живых, для УПА было вопросом первостепенной важности уничтожить именно земляков — галичан, посмевших выступить против бандеровского террора. Целенаправленно, почти ритуально убивались бандеровской СБ представители интеллигенции и православные священнослужители. Так, показательно зарубили ненавидевшего националистический фашизм писателя Ярослава Галана и застрелили на ступенях храма прото-пресвитера Гавриила Костельника, выступившего за возрождение галицкого православия.

УПА в целом завершила идущую от Талергофа «селекцию» населения Галичины с помощью уничтожения и запугивания всех не приемлющих ненависти к украинско-русскому единству. Высочайшего уважения достойны те немногие галичане, которых не удалось сломать несмотря ни на что.

«Оранжевые», захватив власть, без колебаний воспользовались достигнутыми результатами. В западных областях давно выработалось устойчивое представление — поддержка бандеровцев угрожала в худшем случае Сибирью, неподдержка — лютой смертью всей семьи. Это к вопросу о «всенародной поддержке повстанцев», о чем любят разглагольствовать «майданные» лидеры.

Урожай посеянных «зубов дракона» взошел в 2004 г., когда, после подсчета голосов на сельских избирательных участках, развернулся поиск непокорных, посмевших проголосовать за Виктора Януковича.

Победившую часть Галичины, строго говоря, нельзя назвать националистической. Национализм все-таки должен предполагать хотя бы отстаивание интересов собственной нации, а у галичанских «националистов» есть только ненависть к православию, украинско-русскому единству и лакейская исполнительность указаний оккупантов.

Мотивацию получаемых ими указаний прозорливо раскрыл еще гетман Павел Скоропадский, лишенный власти именно за излишнюю прозорливость и желание отстаивать интересы Украины: «При существовании у нас и свободном развитии русской и украинской культуры мы можем расцвести, если же мы теперь откажемся от первой культуры, мы будем лишь подстилкой для других наций и никогда ничего великого создать не сумеем».

Свергнутый в результате «цветной революции» 1918 г. гетман не хотел видеть государство «подстилкой для других наций», но такая независимая Украина не была нужна ни Германии, ни Антанте, и последовал приказ на начало мятежа, в котором ключевую роль сыграли галичанские части.

Для Скоропадского, предок которого гетман Иван Скоропадский вместе с русскими войсками бил под Полтавой Карла ХII, была очевидна роль, отводимая галичанским антиукраинским «янычарам», о чем он писал прямо:

 «Узкое украинство, исключительно продукт, привезенный нам из Галиции, культуру каковой целиком пересаживать нам не имеет никакого смысла: никаких данных на успех нет и является просто преступлением, так как там, собственно, и культуры нет… Великороссы и наши украинцы создали общими усилиями русскую науку, русскую литературу, музыку и художество, и отказываться от этого своего высокого и хорошего для того, чтобы взять то убожество, которое нам, украинцам, так наивно любезно предлагают галичане, просто смешно и немыслимо. Нельзя упрекнуть Шевченко, что он не любил Украины, но пусть мне галичане или кто-нибудь из наших украинских шовинистов скажет по совести, что, если бы он был теперь жив, отказался бы от Пушкина, Гоголя и тому подобных и признал бы лишь галицийскую культуру; несомненно, что он, ни минуты не задумываясь, сказал бы, что он никогда от русской культуры отказаться не может и не желает, чтобы украинцы от нее отказались».

Бывший первый в ХХ веке глава Украинской державы утверждал, что галичане «живут объедками от немецкого и польского стола», а в их языке «на пять слов 4 польского и немецкого происхождения».

«Украинизацию» — то есть уничтожение не только русского, но и украинского языков с заменой их галичанским «волапюком» — Украина переживала не раз. Ющенко со своими карикатурными «учеными-языковедами», как всегда, живет заимствованиями.

Первая подобная попытка красочно описана Константином Паустовским, который, хоть и является прямым потомком гетмана Сагайдачного, считается «оранжевыми» украинофобом и вычеркнут из школьных программ. Великий представитель русской культуры Украины следующим образом писал о тщетных попытках оккупантов из Галичины уничтожить украинский язык:

«Петлюра привез с собой так называемый галицийский язык — довольно тяжеловесный и полный заимствований из чужих языков. И блестящий, действительно жемчужный, как зубы задорных молодиц, острый, поющий, народный язык Украины отступил перед новым пришельцем в далекие шевченковские хаты… Там он и прожил «тишком» все тяжелые годы, но сохранил свою поэтичность и не позволил сломать себе хребет».

Сейчас не стоит рассчитывать на то, что культуру Украины удастся спасти простым отступлением. Мы уже отступили слишком далеко и стоим на краю пропасти, в которой окажемся после следующего шага назад. Никогда еще у компрадоров не было таких системно работающих хозяев, настолько далеко зашедших в планах достижения мирового господства. Атлантические неоконсерваторы привыкли доводить до конца дело разрушения суверенных государств и создания вместо них марионеточных режимов — будь-то на Балканах, Среднем Востоке, в Центральной Америке или в любой другой точке планеты.

У «внешних управляющих» периода гражданской войны не хватало времени, чтобы в условиях быстрого развития кризисов полностью использовать исполнительность наемников. За рубежом не могли просчитать развитие менявшейся ситуации и вынуждены были постоянно изменять приказы или оставлять подопечным свободу действий.

А действия «ландскнехтов» показывали истинное, без флера красивых фраз отношение к Украине. Достаточно вспомнить «верность» Украинской Галицкой армии (УГА), объявленной сервильными придворными псевдоисториками эталоном патриотизма и рыцарской чести. Потерпев в Галичине сокрушительное поражение от польских войск, галичане переместились на территорию Великой Украины, где за «Единую Соборную Украину» не столько воевали, сколько убивали мирных жителей и грабили. Одновременно ее командование начало конфликтовать с Петлюрой, которого раздражали галичанские амбиции на верховное руководство.

После того как отношения с «головным отаманом» достигли градуса кипения, галичанское войско в полном составе перешло на сторону Вооруженных сил на Юге России (ВСЮР), сражавшихся под триколором за «Единую и Неделимую Россию». В Лондоне и Париже считали, что Деникин скоро въедет в Кремль, к УНР потеряли всякий интерес, потому и одобрили политический кульбит галичан. Просчитались: добровольцы-деникинцы вместо триумфального вхождения в Москву начали отступать под ударами Красной армии.