Дочь солнца. Хатшепсут - Элоиз Мак-Гроу

Маленькая Неферур, не оглядываясь на идущую сзади мать, торопливо подбежала к краю бассейна.

   — Она едет ко мне! Она едет ко мне! — кричала девочка.

Так оно и было, кораблик подплыл к берегу прямо под её нетерпеливо вытянутые ручки. Тот нахмурился и открыл было рот, чтобы крикнуть, но не успел. Жадные маленькие ручки неловко стиснули его судёнышко, царапая, перетащили через каменный парапет бассейна и бросили на траву, сломав мачту и рассыпав солдат.

   — Нефер! Отдай мою лодочку! — Тот отчаянно прыгнул через парапет в бассейн и, разбрызгивая воду, побежал к ней.

   — Я хочу куколок! — радостно кричала Нефер.

   — Это не куклы! Это мои солдаты! Отдай их мне! — Тот гневно потянул к себе кораблик. Нефер тоже цеплялась за него, протестующе визжа. Несколько секунд они вырывали игрушку друг у друга, но слабые ручки Нефер не могли состязаться с крепкими руками Тота. Он выдернул у неё вожделенный трофей, и оба разлетелись в разные стороны: мальчик с победным криком, девочка в слезах от огорчения. В этот момент к месту сражения подоспела Хатшепсут.

   — Тот, оставь её в покое! Какой позор! Нефер, Нефер, тише, мой лотос... Клянусь бородой Птаха, какой ужасный шум! Вряд ли я смогу определить, кто прав, кто виноват... Тот, тебе не стоило так вырывать у неё игрушку! Нефер, прекрати кричать, малышка, тихо, тихо.

Тот уже притих. Его крики умолкли сразу же, как только появилась Хатшепсут. Он стоял, глядя на царицу снизу вверх, вода с локона капала на плечо, лодочка в руках была забыта. Она гневалась на него — госпожа Шесу. О, какая она была красивая, стоя в солнечном свете! Она рассказывала замечательные забавные сказки и смеялась так, что он таял от счастья. Мальчик без колебаний отдал бы ей свой новый кораблик, отдал бы от всего сердца, если бы она попросила о этом. Но было очень трудно угадать, что приведёт её в гнев. Она часто сердилась на него, а на Нефер лишь изредка. Только на него. И он никогда не знал заранее, что послужит причиной гнева.

Плач Нефер стих, сменившись отрывистыми всхлипываниями и сопением. Хатшепсут, крепко держа её одной рукой, сердито повернулась к Тоту:

   — Что тебя заставило так поступить? Она хотела поиграть с тобой. Она не повредила бы твою драгоценную лодку!

Что-то сжалось в груди у мальчика, сжалось тяжело и болезненно. Она сердилась на него, очень сердилась.

   — Ну? Ты что, не можешь ответить, когда я говорю с тобой?

Тот пытался заговорить, но не смог. Он молча протянул ей лодку со сломанной мачтой.

При виде лодки лицо госпожи Шесу изменилось, и голос тоже изменился:

   — О, мачта — я вижу. — Она посмотрела ему в глаза, и он почувствовал, что спазм в груди начинает ослабевать. — Это очень плохо, Тот. Яхмос починит твою игрушку. Но Нефер не хотела обидеть тебя. Ты должен помнить, что она только маленькая девочка, а ты уже большой мальчик, тебе пять лет. Ты должен обращаться с ней осторожно.

   — Я буду, — прошептал Тот.

Внезапно Нефер вывернулась из материнских объятий и мстительно стукнула мальчика — прежде чем Хатшепсут смогла поймать её за руку. Тот увернулся, почти столкнувшись при этом с Яхмосом, спешившим к месту схватки со всей быстротой, на которую были способны его старые ноги.

   — Ваше Высочество, я нижайше прошу извинить меня... Тот очень сожалеет — не так ли, мой мальчик? Я вырежу несколько куколок для маленькой госпожи...

Говоря это, Яхмос успокаивающе обнимал плечи Тота и прижимал мальчика к себе.

   — Пустяки, — раздражённым тоном ответила ему Хатшепсут. — Оба они не без греха, как всегда. Пойдём, моя Нефер, тебе лучше посидеть со мной в беседке. Хочешь послушать сказку?

Тот смотрел вслед этим двоим, удалявшимся по траве, желая, чтобы госпожа Шесу была его матерью, а не матерью Нефер. Даже Яхмос не принадлежал ему полностью — Яхмос, который был учителем отца Нефер и единственным другом Тота. Но таким хорошим другом! Он обернулся к старику в полной уверенности, что тот поймёт его.

   — Яхмос, она сломала мачту!

   — Ну-ка, парень, дай я посмотрю. Думаю, что мы сможем починить её. Конечно, сможем. Я выточу новую мачту. Твоя галера была в сражении, малыш, и немного пострадала. Но она одержала славную победу.

Старик улыбнулся Тоту, обнажив беззубую верхнюю челюсть, которая казалась Тоту почти такой же интересной, как косой шрам. Мальчик уставился на широкий провал между крайними зубами как заворожённый: ему не часто удавалось видеть это чудо.

   — А теперь, — продолжал Яхмос, неторопливо направляясь к каменной скамье, — она должна отправиться в родной порт для ремонта. Принеси её сам, а я тем временем поищу, куда дел свой нож.

Несколько минут Тот стоял около скамьи, наблюдая за работой Яхмоса и вздрагивая, когда холодные капли падали с его локона на разогретое солнцем тело. Он ежеминутно посматривал на беседку, где Нефер уютно устроилась на мягкой скамеечке, прижавшись к материнскому колену, и слушала сказку, которая, без всякого сомнения, была вдвое чудеснее всего, что госпожа Шесу рассказывала когда-либо прежде.

Хотя он действительно не собирался оставлять Яхмоса, который так хорошо его понял и вырезал для него новую мачту, вскоре ноги сами понесли Тота по траве, между яркими клумбами, по усыпанной камешками дорожке. У нижней ступеньки лесенки, которая вела в беседку, он постоял в раздумье, крутя в пальцах усик виноградной лозы, обвивавшейся вокруг позолоченной колонны, и глядя на лица сидевших внутри. Его отец сидел неподвижно и, как всегда сутулясь, остановившимся взглядом смотрел поверх головы Тота. Нефер, прижавшись к колену матери, смеясь и гримасничая, лепетала что-то о только что выслушанной сказке, новой сказке, которую он не слышал! И госпожа Шесу смеялась вместе с ней. Затем она подняла глаза и увидела Тота.

   — Вот что, детка, не стой там как потерянный, иди сюда, если хочешь. Ты тоже хочешь слушать сказку?

   — Да! — выдохнул Тот, взбегая к ней по ступенькам.

   — Ты не хочешь поговорить с отцом, сынок? — раздался голос Ненни.

Тот с виноватым видом обернулся и подошёл, бессознательно опустившись на одно колено.

   — Добрый день, господин мой отец.

   — Разве? Хотя мне тоже так кажется. Тебе понравилась твоя лодочка?

Отвечая, Тот повернулся и стоял в неудобной позе, пока отец задавал ему ещё несколько вопросов. Его отец был всегда добр к нему и всегда улыбался, когда смотрел на него. Но голос, который задавал вопросы, был таким усталым, и улыбка была тоже усталая, и поэтому Тот испытывал застенчивость и неловкость. Когда вопросы иссякли, он незаметно стал отодвигаться в сторону. Рассеянный взгляд отца остался устремлённым на место, где он только что стоял. Получив свободу, мальчик подбежал и прижался к плечу госпожи Шесу.

   — Нет, детка, ты ещё мокрый, не прислоняйся к моему платью. Лучше встань сюда. Теперь слушайте а я расскажу вам историю, которую мне рассказала моя старая няня, когда я была маленькой девочкой. Далеко-далеко, на востоке Египта, есть земля, где живут боги...

Тот слушал невнимательно, его глаза не отрывались от хорошо знакомой линии щеки, плавного изгиба около века. Вскоре он запутался в истории о Стране Богов, красивой, далёкой стране, где деревья пахнут ладаном, а сады уступами спускаются к самому морю. Но он тщательно следил за тем, чтобы не прислониться к одежде госпожи Шесу. Через некоторое время, очень осторожно, так, чтобы она не смогла почувствовать, мальчик поднял руку и коснулся волос царицы.

Затем садовые ворота открылись, и всё было испорчено. По дорожке прошествовал придворный в золотом шлеме, преклонил колено и заговорил с фараоном. Тот пришёл в себя, а сказка улетучилась из мыслей госпожи Шесу, будто её там никогда и не было.

   — Что случилось, Ненни? — спросила она, когда придворный ушёл.

   — Какой-то жрец молит об аудиенции.

   — Третий на этой неделе! Лучше было бы принять этого.

   — Почему? Всё равно он не скажет ничего важного. Жрецы никогда не говорят ничего, на что стоило бы обращать внимание.

   — Как ты можешь говорить такое, не увидевшись с ним? Ради бороды Птаха! Представь себе, что случится какое-нибудь чрезвычайное... — резкий голос неожиданно умолк. — Дети, теперь бегите и развлекайтесь сами. Нефер, пошли раба, чтобы он принёс твоих кукол. А ты, Тот... За тобой пришла твоя мать. Смотри, вот она, в воротах. Тебе пора отдохнуть.

   — Нет, ещё слишком рано, почему мне нельзя остаться с вами ещё немного? Я не хочу спать...

   — Всё, ты должен идти. Поспеши.

Подстёгнутый лёгким шлепком, Тот неохотно спустился по лестнице — неохотно, но поспешно, потому что к беседке с каждым мгновением всё ближе подходила его мать. Мальчик не любил, когда его мать и госпожа Шесу были вместе. Он побежал к знакомой хрупкой фигурке и поймал мать на полпути.