Музыка для хамелеонов - Трумен Капоте

25 ноября 1975 г.: День благодарения. Проснулся утром, подумал о Джейке и вспомнил, что ровно год назад ему "привалила удача": он пошел на обед к Адди, а она поведала ему о Куинне и Голубой реке. Я решил все же не звонить ему, мой звонок может лишь усугубить мучительные воспоминания, связанные с этой годовщиной. Вместо этого я позвонил Фреду Уилсону и его жене Элис и пожелал им приятного аппетита перед праздничным обедом. Фред спросил меня о Джейке, я ответил, что, разговаривая с ним в последний раз, узнал — он ловит грабителей, угоняющих скот. Фред сказал: "Да, они стараются загнать его вконец, чтобы он больше не думал о том деле, которое парни из Бюро прозвали "Гремучий змееныш". Они передали следствие молодому детективу по фамилии Нелсон только так, для виду. Хотя юридически дело еще не закрыто, на самом деле Бюро поставило на нем крест".

5 декабря 1975 г.: Разговаривал с Джейком. Первое, что он сказал: "Тебе, наверное, интересно будет узнать, что почтмейстер жив-здоров и находится в Гонолулу. Рассылает направо и налево почтовые открытки. Уверен, что послал открытку и Куинну". Говорит, что до сих пор занимается ловлей грабителей, угоняющих скот, и страшно от этого устал. "Мне стоило бы присоединиться к грабителям. Они зарабатывают в сто раз больше, чем я".

20 декабря 1975 г.: Получил поздравительную открытку к Рождеству от Мэрили Коннор. Она пишет: "Сарасота прекрасна! Я впервые провожу весну в теплом климате и должна честно признаться, что совсем не скучаю по дому. Знаете ли Вы, что в Сарасоте проводит зимний сезон цирк "Ринглинг бразерс"? Мы с кузиной часто ездим смотреть, как репетируют перед выступлением циркачи. Это страшно интересно. Мы подружились с одной русской, которая тренирует акробатов. Да пошлет Вам Бог удачу в Новом году, и примите, пожалуйста, от меня небольшой подарок". Это был любительский снимок Адди из семейного альбома — ей было тогда примерно шестнадцать лет. Адди стоит в цветущем саду, на ней белое летнее платье и такая же белая ленточка в волосах; в руках она держит белом котенка, очень осторожно, словно он так же нежен, как ажурная листва вокруг. Котенок зевает. На обратной стороне фотографии Мэрили написала: "Аделаида Минерва Мейсон. Родилась 14 июня 1939 г., отозвана назад 29 августа 1975 г."

1 января 1976 г.: Звонил Джейк, пожелал счастливого Нового года. Голос у него как у могильщика, роющего могилу для самого себя. Сказал, что провел новогоднюю ночь в постели, читая "Дэвида Копперфилда". "В Бюро устроили праздничный вечер, но я не пошел. Иначе напился бы и свернул кое-кому голову. Может, даже немало голов. Но и в пьяном, и в трезвом состоянии, как только оказываюсь рядом с шефом, еле удерживаюсь, чтобы не двинуть по его толстой роже". Я сказал, что получил к Рождеству открытку от Мэрили, и описал фотографию Адди, которую она прислала вместе с поздравлением. Он ответил, что получил точно такой же снимок. "Но что это означает, почему она пишет — "отозвана назад"?" Я попытался объяснять ему, но он прервал меня, буркнув, что это слишком заумно для него, и добавил: "Я люблю Мэрили. Я всегда говорил, что она милая женщина, но слишком недалекая".

5 февраля 1976 г.: На прошлой неделе купил рамку для фотографии Адди. Поставил снимок на столик в спальне, но вчера убрал в ящик. Фотография тревожит меня, все кажется таким живым, особенно зевающий котенок.

14 февраля 1976 г.: Получил три послания по случаю Дня святого Валентина[25]: одно — от старой школьной учительницы мисс Вуд, другое — от налогового инспектора и третье, заканчивающееся словами: "С любовью. Боб Куинн". Это, конечно, шутка Джейка. Вероятно, так он представляет себе черный юмор.

15 февраля 1976 г.: Позвонил Джейку, и он признался, что открытка от него. Я спросил, не был ли он пьян. Сказал, что был.

20 апреля 1976 г.: Получил коротенькое письмо от Джейка, нацарапанное на почтовой бумаге с изображением мотеля "Прерия": "Провел здесь два дня, собирая сплетни, в основном в "О'кей кафе". Почтмейстер все еще в Гонолулу. У Хуаниты Куинн был удар. Я хорошо отношусь к Хуаните и огорчился, узнав о ее болезни. Но муж ее здоров как бык. Мне это на руку. Не хотелось бы, чтобы с ним стряслась какая-нибудь беда, прежде чем наложу на него свою лапу. Бюро, быть может, и забыло об этом деле, но только не я. Я никогда не откажусь от него. Искренне твой…"

10 июля 1976 г.: Звонил вчера вечером Джейку после двухмесячного перерыва и разговаривал с совершенно новым Джейком Пеппером, или, точнее, со старым: деятельным, веселым, словно он пробудился от глубокого сна и, отдохнув, снова готов ринуться в бой. Я тотчас же узнал, что вызвало у него такой подъем духа. "Поймал за хвост самого дьявола. Дельце что надо". В действительности же дельце, несмотря на один весьма интригующий момент, было самым обыкновенным убийством. Во всяком случае, таким оно показалось мне. Двадцатидвухлетний молодой человек жил с престарелым дедом на скромной ферме. В начале весны внук убил старика, чтобы получить в наследство ферму и присвоить себе деньги, которые его дед собирал по грошу и прятал у себя под матрасом. Соседи заметили, что старый фермер исчез, а парень раскатывает на сверкающей новой машине. Уведомили полицию, и та вскоре обнаружила, что внук, который не мог объяснить причину внезапного исчезновения деда, купил новую машину, заплатив за нее старыми банкнотами. Подозреваемый в убийстве парень не желал ни отрицать, ни признавать свою вину, хотя власти уверены, что убийство совершил он. Сложность заключалась в том, что никак не могли обнаружить труп. А без этого нельзя арестовать подозреваемого. Но как ни искали, жертву найти не удавалось. Местная полиция обратилась в Бюро расследований штата, и Джейку поручили распутать дело. "Невероятная история. Этот парень — настоящая продувная бестия. Сотворил со стариком нечто дьявольское. И если нам не удастся обнаружить тело, он избегнет наказания. Но я уверен, что труп спрятан где-нибудь на ферме. Чутье подсказывает мне, что внук разрубил дедушку на мелкие куски и закопал их в разных местах. Мне нужна только голова. И я найду ее, если даже мне придется перепахать всю землю акр за акром или дюйм за дюймом". После того как нас разъединили, меня охватил настоящий приступ злости и ревности, точно я узнал об измене своей возлюбленной. Я и в самом деле не хотел, чтобы Джейк проявлял интерес к какому-либо другому делу, кроме того, которое волновало меня.

20 июля 1976 г.: Телеграмма от Джейка: "Нашел голову, одну руку и две ноги. Отправляюсь на рыбную ловлю. Джейк". Интересно, отчего он послал мне телеграмму, а не позвонил? Может, думает, что я не буду радоваться его успеху? Нет, я рад, я знаю, что теперь, по крайней мере, его честь как-то восстановлена. Надеюсь только, что он отправился па рыбную ловлю куда-нибудь неподалеку от Голубом реки.

22 июля 1976 г.: Написал Джейку поздравительное письмо и сообщил, что уезжаю за границу на три месяца.

20 декабря 1976 г.: Получил рождественскую открытку из Сарасоты: "Если будете в этих краях, не забудьте заглянуть. Да благословит вас Бог. Мэрили Коннор".

22 февраля 1977 г.: Записка от Мэрили: "Я все еще подписываюсь на газету своего родного города и думаю, что прилагаемая вырезка может заинтересовать Вас. Я написала письмо ее мужу. Когда с Адди произошел несчастный случай, он прислал мне прекрасное письмо". В вырезке сообщалось о смерти Хуаниты Куинн. Она умерла во сне. Странно, но после ее смерти не было ни церковной службы, ни похорон, так как покойная просила, чтобы ее кремировали и пепел развеяли по Голубой реке.

23 февраля 1977 г.: Позвонил Джейку. Он сказал смущенно: "Привет, старина. Ты совсем меня забыл!" Но я послал ему письмо из Швейцарии, на которое он не ответил, и дважды звонил ему на Рождество, но не заставал дома. "Ах, да, я был в Орегоне". Наконец я сказал ему о главном — некрологе Хуаниты Куинн. Джейк без обиняков заявил: "Мне это кажется подозрительным". А когда я спросил почему, ответил: "Кремация у меня всегда вызывает подозрение". Мы поговорили с ним еще четверть часа, но разговор получился неловкий, он говорил напряженно, с явным усилием — вероятно, я напомнил ему о делах, которые он, несмотря на всю свою моральную стойкость, старается уже забыть.

10 июля 1977 г.: Позвонил Джейк. Он в приподнятом настроении. Без всякого вступления заявил мне: "Как я и говорил тебе, кремация всегда внушает подозрение. Боб Куинн — новобрачный! В общем-то все знали, что у него есть другая семья, женщина с четырьмя детьми, и все — от сквайра Куинна. Он держал их в Эпплтоне, что находится примерно в ста милях отсюда к юго-западу. На прошлой неделе Куинн женился на этой женщине. Привез на ранчо новую жену и весь выводок, гордый собой, как петух. Хуанита перевернулась бы в гробу, если бы у нее был гроб". Ошеломленный быстротой, с какой он излагал новости, я задал глупый вопрос: "Сколько лет детям?" Он ответил: "Старшей — семнадцать, а младшей — десять. Все девочки. И скажу тебе — весь город кипит. Здесь вполне спокойно могут проглотить убийство, и даже несколько убийств не очень-то смутит этих людей, но когда их светлый рыцарь, этот прославленный герой войны появился здесь со своей бесстыжей потаскухой и ее четырьмя ублюдками — это оказалось слишком для пресвитерианской морали". Я сказал: "Мне жаль этих детей и эту женщину". Джейк в ответ изрек: "Я приберегу свои сожаления для Хуаниты. Если бы сохранилось тело, которое можно было бы эксгумировать, я уверен — судебный врач обнаружил бы в нем приличную дозу жидкого никотина". Я сказал, что сомневаюсь в этом. Вряд ли Куинн стал бы причинять зло Хуаните. Она была алкоголичкой, и он пытался ее спасти, он любил ее. Тогда Джейк тихо произнес: "И ты, конечно, считаешь, что он не имеет никакого отношения к несчастному случаю, происшедшему с Адди?" Я ответил ему, что Куинн собирался убить ее и в конце концов сделал бы это, но она утонула. Джейк сказал: "Ну конечно, избавила его от хлопот! О'кей. Объясни же случай с Клемом Андерсоном и с Бакстерами". Я признал: "Да, все это — дело рук Куинна. Он совершил эти преступления, ибо считает себя мессией, призванным выполнить свой долг". Джейк спросил: "Так почему же Куинн дал преспокойно смыться почтмейстеру?" — "В самом деле? — спросил я. — Думаю, что старика Джейгера еще ожидает встреча в Самарре[26]. Куинн пересечет ему однажды дорогу. Он не успокоится, пока не сделает этого. Он ведь ненормальный, как ты знаешь". Перед тем как повесить трубку, Джейк язвительно спросил: "А ты нормальный?"