На грани войны (ЛП) - Стоун Кайла

— Я полагаю, что США станут похожи на Румынию в девяностые годы, — прокомментировала бабушка. — Я помню те репортажи. Тысячи бездомных сирот бродят по улицам, занимаются воровством, продают себя, попрошайничают — все, что угодно, лишь бы поесть. Их родители не справлялись. Или они не могли прокормить своих детей и были вынуждены бросать одних, чтобы спасти других. Старших выкидывали из гнезда, чтобы они выживали сами. Те, кто смог выжить, объединялись в банды.

Квинн ужаснулась.

— Прямо как в романе «Повелитель мух», но только в реальной жизни.

— Это происходит, пока мы говорим. Семьи голодают в своих домах, и никто не обращает на это внимания. Некому задокументировать это или что-то сделать.

Квинн хмыкнула и навалила еще одну охапку дров на кучу. Она рассеянно потерла кольцо на губе.

— Мы можем попытаться. Мы должны как-то помочь.

— Ты не можешь спасти весь мир, девочка, — пробурчала Молли.

— И это говоришь ты! Не забывай, что я знаю обо всех этих тайных пожертвованиях в продовольственную кладовую Бишопа. Я даже доставила некоторые из них. Хорошая попытка, бабуля.

Молли, не отвечая, закончила заделывать края бутылки.

— Половина Фолл-Крика в черном списке. Я разговаривала с Кэролайн Литтон с соседней улицы. Они уже неделю не получали еды. Мы могли бы им помочь.

— И у нас самих запасы закончатся через недели, а не через годы. Или же мы даем еду соседям по доброте душевной, раскрывая тем самым все, что у нас есть. Когда наши соседи впадут в отчаяние, они придут и украдут наши припасы, или еще хуже.

Квинн нахмурилась.

— Я знаю, знаю. Ты предупреждала меня сотни раз. Я не глупая. Я поняла.

— Тем не менее наблюдать за происходящим крайне тяжело, — сказала Ханна.

Квинн бросила на нее благодарный взгляд.

— Мы могли бы снова сделать это через Бишопа. Он заслуживает доверия. Мы могли бы доставить ему еду ночью, тайно, а он мог бы привезти ее в город. Никто не должен знать, что это от нас.

Молли спускалась по лестнице, покачиваясь на каждом шагу. Ханна попыталась помочь ей, но старуха только отмахнулась.

Нахмурившись, она повернулась лицом к внучке.

— Отлично. Ты выиграла. Но только один раз. И только если Бишоп скроет, что это от нас.

— Договорились! — воскликнул Майло.

Молли положила руки на бедра и уставилась на солнечную лампу. Яркий свет заливал сарай. Неплохо для пластиковой бутылки, зажатой в крыше.

— Пятьдесят пять ватт энергии от солнца, бесплатно, — удовлетворенно отметила она.

— Так просто, но так умно, — добавила Ханна. — Люди могут использовать это и в своих домах. В ванных комнатах, прачечных, коридорах, в любом помещении, где нет окон или естественного света. Все, что помогает экономить батареи или топливо, очень ценно.

Молли кивнула.

— По правде говоря, я взяла эту идею из книги по выживанию на той электронной книжке, которую Квинн до сих пор не прочитала.

Квинн нахмурилась и потащила в сарай еще одну охапку дров, свалив расколотые поленья в кучу высотой по грудь.

— Если ты не заметила, я занята.

Молли прищелкнула языком.

— Я не буду рядом вечно, девочка. Только знания помогут тебе пройти через это.

Квинн нахмурилась еще больше.

— Пожалуйста. Мы все знаем, что ты собираешься жить до ста двадцати лет только для того, чтобы продолжать мучить меня.

Молли лукаво усмехнулась.

— Признаюсь, это мое самое заветное желание.

— Я бы хотела почитать ваши книги по выживанию, — проговорила Ханна. — Нам нужно многому научиться. Людям тоже будет интересно.

— Хорошая мысль, — согласилась Молли. — Я больше склоняюсь к обмену информацией, чем припасами. Чем больше люди знают, тем больше они могут себе помочь.

— У меня много писчей бумаги, — предложил Майло. — Мы можем разрезать ее, как карточки, и написать инструкции. А потом выдавать их в день торговли.

Квинн закатила глаза.

— Это займет целую вечность и еще один день. Где копировальный аппарат, когда он нужен?

— Хорошо, что твои руки работают так же бойко, как и рот, — проворчала Молли.

— Я точно заполучу судороги рук.

Майло потянул ее за рукав куртки.

— Пожалуйста? Это будет весело. Мы сможем слушать «Hey Jude» и «Yellow Submarine», пока будем работать!

— Неужели тебе никогда не хотелось послушать что-нибудь кроме «Битлз»? Как насчет Элвиса?

— Как насчет «Queen»? — Майло начал громко, с энтузиазмом исполнять «We Are the Champions».

Квинн зажала уши руками в притворном ужасе.

— Только не это! Ладно, ладно, твоя взяла. Давай дадим бедной бабуле немного покоя. Когда ты крутишься рядом, она точно рада, что уже плохо слышит.

— Я еще не оглохла, юная леди! — прошипела Молли.

Майло вытащил Квинн из сарая, напевая «…мы будем бороться до конца» во всю мощь своих легких.

— Прими свои лекарства! — крикнула Ханна.

Майло махнул рукой в знак согласия, глядя на Квинн с полным обожанием. Всему, что она говорила, он верил. Все, что она делала, он тоже хотел делать.

Большинство подростков расстроились бы из-за необходимости постоянно возиться с ним, но только не Квинн. Она относилась к нему с нежностью, как к любимому брату. В ответ Майло расцвел под ее заботой и вниманием.

Сердце Ханны разрывалось от благодарности. К Квинн. К Молли, Бишопу, Рейносо и Пересу, Аннет и Дейву. Ко всем хорошим людям в этом маленьком городке, которые так стараются выкарабкаться из этой ситуации — если это вообще возможно.

Глава 23

Ханна

День сорок восьмой

— Квинн — умница, — сказала Ханна. — Вы должны ей гордиться.

Молли поджала губы.

— Я не наивна. С такой матерью, как у нее, большинство детей оказались бы на каталке, со следами от уколов на руках или порезами на запястьях. Но не эта девочка. Квинн такая, какая она есть, вопреки своему воспитанию, а не благодаря ему. Она проложила свой собственный путь. Эта девчонка — настоящая бунтарка.

— Согласна.

— Если бы только можно было сохранить их юность. — Молли вздохнула и вытерла руки о джинсы. — Я знаю, чего хочет Квинн. Это написано на ее лице каждый раз, когда она смотрит на Лиама.

— Она хочет быть похожей на него.

— Она хочет быть им. Она хочет стать солдатом, воином. Она обязательно обратится к нему, если уже не сделала это.

Квинн была молода, но чертовски умна, и сурова. Судя по тому, что рассказали ей Ноа и Молли, она уже пережила столько травм, что хватило бы на несколько жизней. И все же она выдержала все это с достоинством и духом.

Ханна прикусила нижнюю губу.

— Что вы об этом думаете?

— До катастрофы мы пытались защитить наших детей, оградить их от всего уродливого, что творится снаружи. Но это происходило не только снаружи, но и здесь. — Молли постучала себя по груди. — Это живет в каждом из нас, постоянно. Прежде, до краха, мы питали ложные надежды. А сейчас? Говорим, что мы защищаем их, не давая возможности улучшить мир? Не позволяем найти свой собственный путь? Это не помогает им. Мы делаем это, чтобы почувствовать себя лучше. А не для них.

Ханна удивленно свела брови. В словах Молли имелся какой-то мрачный смысл. Родители по природе своей стремятся как можно больше оградить своего ребенка. Черт, какая-то часть ее души не хотела больше выпускать Майло или Шарлотту из поля зрения.

Но жизнь, достойная жизни, требует риска. Иначе ты оказывался заперт в клетке собственного творения, как собака, слишком сломленная, чтобы заметить, что дверь клетки широко открыта.

Уж в чем-чем, а в клетках Ханна разбиралась.

Молли вздохнула.

— Нам следует проверить, как там дети. Наверняка они дремлют рядом с этой твоей огромной собакой.

Поморщившись, она потянулась за своей тростью, прислоненной к дровянику. Ханна взяла «Моссберг» и спрятала его под мышку. Она вышла вслед за Молли из сарая, закрыла двери и обеими руками заперла висячий замок.