Деревня страха - Мартин Джексон

Эдвард пришел в одиннадцать часов. Не теряя даром времени, Анита провела его к себе на открытую веранду, залитую ярким солнечным светом, и усадила в шезлонг с мягкими подушками.

- Вы будете сидеть здесь, - сказала она, демонстрируя свою заботливость и гостеприимство, что, правда, не вязалось с ее возбужденным видом и вызывающим нарядом, и направилась в кухню приготовить кофе. Эдвард откинулся в кресле, улыбаясь самому себе и радуясь тому чувству, которое внушала ему Анита. У него никогда не заходило слишком далеко с другими женщинами. Работа, наука, природный талант и возможность доказывать свои теории не оставляли времени на что-нибудь, кроме профессиональных увлечений. Он думал, что у него все нормально в отношении женщин, как у любого другого мужчины, однако в действительности все его немногочисленные связи заканчивались где-то на полдороге и ничего в его сердце не оставляли. Анита, которая сразу же взяла инициативу в свои руки, распахнула в его душе такие двери, о существовании которых он и не догадывался. Она была очень доброжелательна, и он догадывался, что она искушена в любовных делах. Когда он додумался до этого, то пришел к выводу, что это как раз то, что ему нужно. Должен же быть кто-то, кто поможет ему, наставит в вопросах любви. Он решил, что ему очень повезло.

- А вот, наконец, и мы, - объявила Анита, входя с подносом. Отвергая такие качества, как деликатность и утонченность, ни в коей мере не являясь их последовательницей - она считала их ненужной потерей времени и препятствием к активным действиям, - Анита низко наклонилась, ставя поднос на стол, чтобы продемонстрировать свой туго обтянутый юбкой зад. Эдвард был потрясен.

- Вы меня испортите, - с трудом пробормотал он, чувствуя, как новое и волнующее чувство схватило его за горло и пожаром разлилось по всему телу, сосредоточившись где-то в паху.

Она выпрямилась и взглянула на него. Сидя очень низко, Эдвард мог наблюдать верхнюю часть ее ног, вплоть до белого нейлона.

- Я могу заботиться и беспокоиться только о людях, которых я люблю, - сказала она застенчиво. Это было правдой: чем умнее и образованнее человек, тем скорее он попадается на такие штучки, считала она. Вот и сейчас она заметила, что он покраснел от удовольствия.

- Вы действительно считаете, что обо мне стоит беспокоиться? - спросил он.

- Да, считаю. - Она повернулась и села в кресло напротив него, предоставив для обзора свои прелести. - Вы же знаете, Эдвард, какие чувства я к вам питаю. - Она улыбнулась, улыбка была продумана заранее, но не стала от этого менее естественной и сердечной. Он ей очень нравился. Бывает, что наткнешься в магазине на что-то нужное, и сразу хочется прижать к себе. Она обнаружила, что ей трудно спокойно сидеть рядом с ним. Ей все время хотелось дотрагиваться до него.

Эдвард наклонился вперед и начал разливать кофе. Руки его дрожали. Видя Аниту так близко и в таком ракурсе, одетую, но одетую так эротически вызывающе, он чувствовал себя польщенным. У тех женщин, что он знал раньше, единственным достоинством были их хорошие мозги. Все остальное ниже среднего. У Аниты голова работала отлично, но своеобразно, а все остальное было выше всяких похвал. Он с трудом заснул прошлой ночью, и все из-за того, что вспоминал Аниту и сходил с ума от ее пышных форм.

Они пили кофе в молчании. Анита с удовольствием отметила про себя, как легко ей удается пробудить в мужчине сексуальный настрой. Этим приемом она пользовалась часто. Если у нее возникало желание заняться любовью, она приглашала мужчин к себе домой, и хотя все они прекрасно знали, зачем они здесь, Анита поначалу держала их в отдалении, создавая то небольшое напряжение, которое помогало ей взинтить себя и получить большее наслаждение от последующего. По ее оценке Эдвард она внимательно наблюдала за ним поверх кофейной чашки - завелся буквально через минуту. Будучи верной своему принципу - непосредственность действий, - она допила кофе и приступила к делу.

- Эдвард, вам не хотелось бы лечь со мной в постель?

Увидев такое в кино, Эдвард, наверное, поперхнулся бы кофе. Но сейчас ничего такого не случилось. Он поставил чашку на блюдце и внимательно посмотрел на нее.

- Вы имеете в виду - сейчас? - Щеки его ярко вспыхнули. Это развеселило и возбудило Аниту. Его ум, изощренный в науке, отказывался работать, он с трудом пытался скрыть замешательство. Было интересно за этим наблюдать. Очень многие мужчины оставались невозмутимыми в такой ситуации. Эдвард же был непосредственным, застенчивым человеком.

- Ну да. Прямо здесь. - Она прикрыла глаза и сглотнула слюну, как человек, испытывающий сильное желание. - Я страшно хочу тебя.

Эдвард отвел взгляд. Она нравилась ему, он был ее пленником. Но ее откровенное предложение шокировало его, хоть он и догадывался, что все идет к этому.

- Не знаю, что и сказать.

- Скажи "да".

- Да, я хочу тебя. Я не скрываю этого. - Он замолчал и тряхнул головой. - Это трудно объяснить, но я был не совсем готов к твоему вопросу. Пять минут назад я пришел сюда на чашку кофе. А сейчас ты меня спрашиваешь, не хочу ли я с тобой в постель.

- Твое желание возникло внезапно, ты даже сам не отдавал себе в этом отчета, вот почему я и спросила, - сказала Анита, демонстрируя глубину психологического анализа. - И ты застеснялся.

Он улыбнулся:

- Да, ты права. Если бы ты знала, что творится у меня внутри, мы бы лучше поняли друг друга.

Анита поднялась, близко подошла к нему и встала, слегка раздвинув ноги, зная, как это действует на него, - она догадывалась, что он видит и чувствует. - Пойдем со мной, Эдвард. Я хочу тебя и хочу сейчас.

В спальне, уже раздетая, лежа на предмете своего вожделения, который просто сгорал от стыда, Анита начала потихоньку заводить его - при его полной неспособности помочь ей. Откровенное бесстыдство и обычная женская ласка, - все пошло в ход, она соблазняла Эдварда Шорта тщательно и осторожно, стремясь довести его до такого экстаза, который он вряд ли когда-либо испытывал. В течение часа они катались по кровати, ощущая одну только сладостную боль. Лишь скрип кровати и их стоны нарушали тишину спальни. Она положила все силы для достижения своей цели, казалось, она выполняет самую важную в ее жизни работу. Она пробуждала в нем жажду к себе, старалась войти в его плоть и кровь, чтобы он понял, что утолить эту жажду может только она - его единственная женщина. Позже Эдвард признался, что у нее это получилось.

- Я люблю тебя, Анита.

Она знала наверняка, что таких слов он до нее никому не говорил. Сердце ее прыгало. Раскинувшись на постели рядом с ним, сияющая и счастливая, как любая женщина, которую любят, она поцеловала его в ухо и прошептала: "Я тоже тебя люблю". Дело было сделано. Она сумела добиться того, чего хотела, и установить такие взаимоотношения, какие ей были нужны.