Исповедь задрота - Дмитрий Шахов

Основной способ массовой работы с социальными сетями — это спам приглашений. Однако, в фейсбуке это сделать не так легко, а во вконтакте приглашения и вовсе прикрыли. Осталась только возможность писать на стены, оставлять сообщения в форумах. Но была штука и повеселее.

Мода на фейсбук привела к тому, что многие новостные сайты стали ставить плагины для вывода комментариев из фейсбука. Ладно, кнопка лайков («мне нравится»), но комментарии — какая чушь. Но все можно поставить себе на службу. К превеликой моей радости, такие комментарии пропускают ссылки. Если немного поднапрячься, то можно аккуратно спамить популярные новостные системы, попросту отслуживая появление новостей. Ведь понятно, что первые несколько комментариев всегда привлекают внимание. А если такую новость просмотрят сотни тысяч человек? А если будет проспамлено несколько десятков тысяч статей?

И все, что мне нужно — это регистрация аккаунтов в фейсбуке, которому новостные сайты так доверяют. Зарегистрировал, добавил в специальную программу, которая мониторит новые статьи, и как только она появляется, программа закидывает сообщение вроде «любопытная статья, но я думаю, что вот эта информация дополнит ее» и ссылка.

Я тут же сел искать хорошего десктопного программиста. Даже двух. Один должен был написать мне регер — программу для регистрации аккаунтов. А второй — постер, программу для отправления сообщений. В течение пары дней мне удалось найти таких. Кто же откажется от интересной и хорошо оплачиваемой задачи? Итак, я снова был в деле. И мне это нравилось.

Захваченный новой идеей, я перестал следить за временем и не заметил, как завершились праздники и пришли будни. Параллельно с работой над десктопными программами, еще два человека, программист и дизайнер, работали над платниками — куда-то надо было сливать будущий траффик.

Из дома я выходил только в магазин. Выбравшись однажды к врачу на консультацию, я получил направление на физиотерапию и предписание купить костыли. Но работа отнимала все время, так что я вместо тренажеров ставил пару стульев и пытался делать шаги между ними. Смотрел на статистику на мониторе и, обливаясь потом, делал крохотные шаги. Шаг за шагом давался все легче, но успехи были так себе — ходить даже на костылях я пока не мог.

К концу мая я получил первую версию постера, куда добавил несколько аккаунтов, зарегистрированных вручную. Попробовал проспамить и получилось. Вся прелесть ситуации была в постмодерации — такой комментарий сначала попадал на ленту, и только потом его могли удалить. Новость же привлекает внимание, сразу как появляется, надо лишь быть среди первых комментаторов. Я не открыл америки, но похоже был среди первых, кто спамил через фейсбук. Конечно, многим интересно, сколько спровоцированных таким образом переходов, приносили оплаты. Немного. Но учитывая размах, это был вполне достаточный доход, чтобы продолжать оттачивать мастерство.

Спам — зло? Так это смотря с какой стороны быть на этой войне. Мне он приносил пользу. Чтобы отпраздновать свой успех, я решил выбраться в магазин — купить шампанского. Пить шампанское в одиночку странно, но с некоторых пор я привык, что моим собутыльником были только воображаемые собеседники.

Я выкатился на улицу и столкнулся с почтальоншей — милой замученной женщиной лет пятидесяти, которая нередко звонила мне в домофон или стучала в окно, чтобы я пустил ее в подъезд.

Отлично, что я вас застала, — устало улыбнулась она. Я прижал электронный ключ к домофону, чтобы она могла открыть дверь. А она в ответ протянула мне конверт. — А вам письмо. Хотя кто сейчас пишет письма, если всегда можно позвонить? Одни счета ношу, а тут письмо. И не подписано.

Я взял конверт и откатился к скамейке возле подъезда. Осторожно вскрыл его. Внутри белел почти пустой листок бумаги. Еще не читая, я уже понял от кого оно. Только один человек избегал даже телефонных разговоров со мной. Я раскрыл письмо и начал читать.

«Милый! Дорогой! Единственный! Любимый!

Я старалась винить тебя в том, что произошло. Я старалась искать причину в себе. Я думала, что мне будет легче вдали от тебя. Я никак не могла простить тебе того дня. И не могла жить, не думая о тебе. Я буду бесконечно жалеть, если не попробую снова. Но уже не знаю, сможешь ли ты простить мне мое молчание. Я пойму, если ты откажешь, но я должна попытаться. Мы должны попытаться. Ради нас. Ради будущего. Ради того, чтобы излечиться от этой боли.

И на обороте листа номер мобильного. Она даже оператора поменяла. Я-то предпочитал МТС, а она выбрала Билайн. Я вынул свой коммуникатор, но не смог набрать номер. Словно это письмо лишило мета всех сил. Почтальонша, которая в этот момент вышла из подъезда, подбежала ко мне.

— Вам плохо?

— Нет. Я просто не знаю.

— Чего не знаете.

— В том-то и дело, что ничего я не знаю, — я скомкал письмо, сунул в карман куртки и покатил прочь.

Проехав пару кварталов, я подъехал к огороженной детской площадке и стал наблюдать, как играют дети. Мое внимание привлек один мальчуган, который бросался песком в других детей. Те визжали от негодования, но родители словно не замечали этого. Другой мальчик подошел и треснул обидчика лопаткой. Тот заныл и бросился к своей мамочке.

— Как ты нас нашел? — На мое плечо легла ладонь. Я повернулся и обомлел. Передо мной стояла Анна. — С каких пор ты на коляске?

— Я… Я… Недавно. После аварии. Разбился на машине.

— Надо же. Сожалею. А жена как? Ребенок?

— Мы разошлись. Дочь погибла.

Анна ничего не сказала на это. Вместо ответа она кивнула на площадку.

— Правда, похож на своего отца?

Я посмотрел на нее удивленно.

— Кто? — И вдруг в голове словно щелкнуло. — Ты что? Ты тогда? Мы тогда? Черт!

Действительно, черт. Не думало, что у меня что-то может быть. Одна история до тебя оставила меня без надежд на детей. Но что-то, видимо, случилось в тот момент особенное. И вот этому чуду уже три года. Я назвала его Евгением. В твою честь. Не думала, что мы еще пересечемся… Так как ты нас нашел?

— Я? Я просто тут недалеко живу. Переехал. После аварии.

— Понятно. Мир маленький.

Мы молча следили за игрой детей в песочнице. Я прервал паузу вопросом.

— А можно… Можно я буду вас навещать?

— Да легко. Наверно, так даже лучше. Не придется сочинять сказку про отца-космонавта. Только на большее не рассчитывай.

— Ты не думай, я не навязываюсь. Просто…

— Что?

— Просто я вдруг подумал, что это для меня важно.

— Взрослеешь. Я всегда знала, что из тебя непременно выйдет что-то путное.

Мы стояли и болтали. Я начал рассказывать Анне то, что произошло со мной за время, которое мы не виделись. Она цинично в своей манере комментировала мои успехи и неудачи. А на площадке играл с другими детьми мой сын. Евгений Евгеньевич. Жизнь вдруг, за один день вновь обрела краски и подарила надежду. Будто я перепрыгнул через стену, о которую долго бился головой. И все прошлое осталось там, за высокой преградой. Впереди же была еще одна жизнь. Новая.