Проклятие черного единорога. Часть первая - Евгения Преображенская

Орфа взорвалась звонким смехом, но тут же запнулась, опасливо покосившись на отца.

— Если это и ведьмак, то выученный, — со знанием дела заключила Джиа.

Солнце клонилось к горизонту. Позвякивали бубенцы. Телега размеренно катилась по дороге. Заболоченные леса остались позади, на дороге стало оживлённее. То и дело повозка обгоняла купеческие обозы и возвращающихся с полей крестьян. Люди громко переговаривались и смеялись, воодушевлённые предстоящим празднеством.

Братья снова принялись тихо и басовито напевать. Собаки, недовольные остро пахнущим попутчиком, держались ближе к хозяину. А вот кошка забралась на руки к Джиа и настоятельно требовала ласки, тычась мордой в тонкие ладони девушки.

Поле заметил, что путница понравилась их питомцам. Филе заметил, что Джиа понравилась Поле. Орфа немного ревновала обоих братьев.

Наконец они добрались до поселения. Это была большая деревня, дворов на шестьдесят, огороженная высоким частоколом. Поскольку располагалась она на пересечении двух больших трактов вблизи от столицы, в деревне имелось два постоялых двора и рыночная площадь, на которой в выходные и праздничные дни устраивались весёлые гулянья.

Нарядную и цветастую повозку деревенские встретили радушно, благо на Праздники музыкантам и артистам рады всегда и без исключения. Подобранного ими неизвестного воина, всё ещё бесчувственного и порядком просоленного, устроили у местной лекарки. Джиа сердечно поблагодарила попутчиков и, пообещав прийти на их выступление, отправилась по своим делам.

* * *

Они напали внезапно, все сразу, словно стая бешеных уток, — вёрткие, склизкие болотные бесы-утки. Они шумно хлопали крыльями, царапались и вгрызались в плечи, спину, руки и ноги. Сотни острых игл проникали сквозь звенья кольчуги и вонзались под кожу — живая грязь, серо-зелёная гнилостная масса водяных бесов.

Но он смог отбиться. Он разрубил и бросил каждого из них обратно в вязкую пучину. Они разлетались от ударов его меча, с хлюпаньем падая в тёмную воду и навеки исчезая в трясине. Потом была долгая дорога сквозь топи и жаркий удушливый день. Лес и тьма. Вонючая тьма и тяжесть в груди.

Спазматический вдох вывел его сознание из кошмаров. Мужчина втянул ноздрями прохладный свежий воздух и открыл глаза. Он лежал в маленькой комнате, в постели, на чистом белье, отмытый и перебинтованный. За столом у открытого окна сидела молодая девушка. Сиделка?

Мужчина сосредоточился, чтобы разглядеть, какого цвета на ней платье, но под действием крепускулы — ягоды, положительно влияющей на ночное зрение, которой он наелся ранее — глаза всё чаще подводили. Платье казалось ему то зелёным, то красным, а то и просто серым. На столе перед окном стояли глубокая ароматно пахнущая тарелка, два кубка и кувшин.

Услышав его шевеления, девушка обернулась. Она приветливо улыбнулась, взяла один из кубков и поднесла ему. У неё были красивые глаза под цвет платья. И мужчина сильно понадеялся, что глаза эти либо серые, либо зелёные. Он приподнялся в постели и жадно, одним глотком выпил содержимое. В кубке оказалась вода, слегка разбавленная кислым вином. Он закашлялся и презрительно сплюнул.

— Что за мерзость такая?

Его силы возвращались. Тело, приученное к ядам, восстанавливалось быстро.

— Вода с вином, — безразличным голосом ответила его сиделка. — Выводит токсины.

— А чего покрепче не нашлось? — усмехнулся он.

— О, можно подумать, мало тебе яда в крови, — ухмыльнулась девушка.

— …Мои вещи? — спохватился он.

— При тебе был лишь меч и ничего больше.

— Где меч?

— В целости и сохранности. Я поставила его там, — сиделка махнула рукой в сторону изножья кровати. — Завернула в тряпки, чтобы не привлекать внимания.

Он повернул голову. В углу стоял сундук, на крышке которого были аккуратно сложены остатки его одежды, обновка и меч — как будто даже его меч, судя по навершию.

— А ты не очень-то вежлив, — холодно заметила девушка, и в её глазах промелькнуло нечто недоброе.

Теперь мужчина сообразил, что ухаживала за ним вовсе не сиделка. Да и глаза с таким выражением вполне могли оказаться не серыми и не зелёными. Он сел в кровати. Голова кружилась, но сознание постепенно прояснялось.

— Как я здесь очутился?

— Мы нашли тебя в канаве, оказали первую помощь и привезли сюда, — вкратце пересказала девушка.

— Признателен, — скупо поблагодарил он, внимательно приглядываясь к собеседнице.

— Расскажи мне, что случилось? — попросила она. — Там на болотах, кто тебя так?

Мужчина нахмурился:

— Анчу̀тки.

— Анчутки? — удивилась девушка. — Они же безвредные! Шалят только…

— Водные анчутки, — хмуро проговорил он, — переродились вместе с болотом да расплодились немеренно. Они начали наведываться в деревни. Голодные и злые. Пугали людей. Нападали на скот.

— Нда, не самое приятное явление, — согласилась девушка. Она подлила из кувшина питьё и, отхлебнув из своего кубка, кивнула ему. — Пей, тебе нужно равновесие в крови восстановить…

— …Неприятное, — зловеще ухмыльнулся он, проигнорировав рекомендации не-сиделки. — И четыре десятка маленьких острых зубов да когтей с гнилостным ядом. Хватит и царапины, чтобы погубить корову!

— …Не говоря уже о человеке, — тихо добавила девушка. — Значит, ты не совсем обычный человек, м? Наёмный солдат не стал бы тратить время на каких-то анчуток, а мракоборского солнца на шее у тебя нет; значит, ты…

— А ты, — тихо процедил он, — больно любопытная?

— Я тут, видишь ли, тоже по делу, — важно заявила девушка.

— Желаешь доложить мне о нём?

— Мне нужны сведения. И ты, похоже, кое-что знаешь.

— Но с чего бы мне этим делиться? — удивился он.

— А твоей спасённой жизни будет мало? — она прищурилась. — Ну, хорошо… Я объясню. Понимаешь ли, убив одну-другую стаю анчуток или прочих бесов, ты проблему не решишь. Болото… — она вздохнула и поморщила острый носик. — Болото будет и дальше расти и привлекать существ, враждебных людям. Это их естественная среда обитания. И не они виноваты в том, что появилась эта среда в непосредственной близости от людей. Необходимо найти и устранить саму причину распространения болот…

Девушка достала из потайного кармашка платья маленькое зеркальце в черепашьей оправе, и глядя в него, поправила волосы. Её манеры и рассуждения, сильно попахивали кое-чем ему знакомым.

— Не пытайся меня зачаровать фокусами, — предупредил мужчина.

— Что? — девушка приняла удивлённый вид. — Чем же это? Зеркальцем? Да оно самое обычное. — Она рассмеялась: — И самые обычные женские фокусы…

— А я ведь знаю, кто ты…

— Да ну? — незнакомка подняла брови.

— Ну да, — сообщил он. — Я убиваю тварей, которые убивают людей. А вот ты…

— Ага? — невозмутимо улыбаясь, спросила она.

— Сумеречные лисы — наёмники эльфов, — тихо прошипел он. — Вы убиваете всех, без разбора.

— Совершенно не понимаю, о чём ты говоришь, — покачала она головой. —