Аргирвита - Олег Звездин

— Какие пеньки, Арина? О чём ты говоришь?

— Какие, какие! Обычные! Вон он стоит! — она возмущённо выбросила руку в сторону пенька. — Только что торчал на той стороне тропинки, а теперь — на этой!

— Я этого не заметил. Ты ничего не путаешь? — Лексий немного растерянно посмотрел на пенёк.

Арина не ответила и даже отвернулась от воина. От досады она подняла голову вверх, и взгляд её упёрся в уже знакомое гнездо, кособоко висящее на ветке, мимо которого они проезжали всего полчаса назад.

— Вот, гнездо ещё, — пробурчала она. — Я его уже видела недавно. Теперь опять оно! И очень скоро мы выйдем на опушку.

Лексий промолчал и направил коня вперед по тропинке. Вскоре они действительно вышли на опушку.

— Всё, приехали, — ураниец слез с коня. — Здесь заночуем.

Остальные тоже спрыгнули на землю и стали разминать затёкшие ноги. Добромир подошёл к уранийцу.

— Что всё это значит, Лексий? Мы что — кругами ходим? Почему так? Заблудились?

— Лешаки нас водят, не пускают дальше, — спокойно ответил Лексий. — Завтра пойдём, по солнцу, а сейчас бесполезно, да и темнеет быстро, — в его голосе не слышалось былой уверенности.

С коней сняли уздечки и сёдла и отпустили пастись на лужайку. Воины насобирали сухих веток и сучьев и развели костёр. Удобно расположившись вокруг огня на краю опушки, они в первый раз за весь день спокойно поели.

— А кто такие эти лешаки? — спросила Арина, когда с ужином было покончено.

— Да, расскажи Лексий, про них мы тоже ничего не знаем, — попросил Баяр.

— В Арадии нет таких больших лесов, как этот, потому вы и не знаете. А ещё у нас водяные есть, на болоте живут. Сам не видел никогда, но люди говорят.

Добромир и Баяр переглянулись.

— А на кого они похожи? — донимала уранийца Арина. — Их, вообще-то, кто-нибудь видел?

— Кого, леших-то? — Лексий кинул веточку в костёр. — Мало кто их видел, они на глаза не показываются. Только водят людей по лесу, проверяют.

— Что проверяют? — заинтересовалась девочка.

— Проверяют, каков из себя человек, насколько чиста его душа. Если на душе есть червоточинка, если губит он зазря живое дерево, заведут его лешие в такую глухомань, откуда дороги назад не сыскать. Там и сгинет человек или останется до той поры, пока душа его не просветлеет и сердце от скверны не очистится. Некоторые охотники встречали таких заблудших в лесу.

— И что, выводили их обратно?

— Каких выводили, а которые и сами не захотели возвращаться, дух лесной им понравился.

Сухие ветки весело трещали в костре. Все смотрели на огонь и представляли себе Величие и Могущество дремучего леса.

— А как же наш костёр? — спросила Арина. — Мы ведь сейчас дерево сжигаем, лешаки нас не накажут?

— Мы ведь не живое дерево жжём, а сушняк, — ответил Лексий. — От этого лесу только польза.

— Понятно…

С дерева сорвался листочек и, покружившись в воздухе, упал возле девочки. Это был листочек клёна, слегка пожелтевший по краям. Ещё далёкое, казалось бы, дыхание осени давало о себе знать. Арина подняла его и молча разглядывала, любуясь красотой природы. На память ей пришли строки из стихов Есенина. На эти стихи ещё сложилась песня, которую Арина со своим отцом вместе пели под гитару. Она сейчас представила, как папины пальцы перебирают струны, и тихонько, запела:

— Клён ты мой опавший, клён заледенелый, что стоишь, качаясь под метелью белой…

В ночной тишине вокруг костра медленно разливался негромкий голос. Оба арадийца и ураниец задумчиво вслушивались в слова песни. Ночью, перед пляшущими языками огня, песня воспринимается совершенно иначе, она разливается по всему телу, затрагивая самые потаённые уголки сердца, и каждая клеточка внимает слову. Песня превращается в часть живого мира, накрывает своими большими мягкими крыльями, и на душе становится ещё теплее.

Арина прервала песню на полуслове, вспомнив свой дом и родителей. «Что они думают о моём исчезновении? Наверное, с ума сходят без меня!»

— А дальше? Есть продолжение? — спросил Лексий.

Арина кивнула головой и продолжила петь. Когда песня закончилась, воцарилось молчание. Лишь треск догоравших веток в костре нарушал тишину.

— А дальше? — снова услышала девочка.

— Всё, — ответила она и замерла… Этот голос доносился откуда-то из-за дерева за её спиной.

Воины вскочили на ноги и схватились за рукоятки мечей. Арина не оборачиваясь, прыгнула прямо через костёр, и остановилась за спиной Добромира.

Неподалёку от дерева, под которым только что сидела девочка, зелёным светом в ночной темноте светились два больших глаза. Их взгляд был направлен на людей. По другую сторону клёна вспыхнули ещё два зелёных огонька.

— Не хватайтесь за мечи, человеки, — прозвучал низкий голос из темноты, — сейчас они вам ни к чему!

Воины послушно убрали руки от рукояток мечей. Они поняли, что если бы на них захотели напасть, то напали бы без предупреждения.

Светящиеся зелёные глаза приблизились к костру и остановились поблизости. Теперь стали заметны силуэты двух фигур, обе на две головы выше человеческого роста, с туловищем, похожим на ствол дерева и бревно подобными руками и ногами. Голова жителя леса сливалась с короткой шеей, и казалось, что не сможет даже повернуться. На первый взгляд эти существа выглядели неповоротливыми, но это было бы обманчивым мнением, потому что лесные жители обладали не только большой силой, но и необычайной проворностью.

Не отрывая взгляда, воины смотрели на жителей леса.

— Лешие! — чуть слышно с уважением проговорил Лексий, хотя всем и так сразу стало понятно, кто перед ними находится.

Девочка вышла из-за воинов и встала перед ними.

— Здравствуйте, меня зовут Арина.

Ей стало интересно увидеть живого лешего, ведь она читала про них только в книгах, а тут, пожалуйста — ожившая сказка. Опасности перед собой она не чувствовала.

— Здравствуй, — ответил леший басистым голосом. — Приятно слышать, что люди проявляют уважение. А ты, воин, верно говорил, живое дерево губить нельзя, всегда можно отыскать сухие ветки. Деревья, как и люди, тоже не вечные.

Оба лесных жителя снова посмотрели на девочку.

— Песня твоя очень красивая, — сказал тот, что пониже ростом. — Сколько лет живу, а такой ещё не слышал.

— Да вы присаживайтесь, что стоите-то, — пробасил второй, и по голосу было понятно, что он улыбается в темноте.

Путники только подумали куда бы примоститься, как заметили, что позади них стоят четыре пенька — замшелые и довольно большие. У них даже спинки были как у стульев. Все удобно расположились на пеньках-стульях и молчали, не смея первыми начать разговор. Арина осмотрела пень, на котором сидела, и с удивлением обнаружила, что корни его вросли в землю, как будто он стоял здесь всё своё жизненное время.