Книга Мирдада - Михаил Наими

Вся власть в мире — не более чем безделушка. Пусть ею забавляются те, кто еще слишком мал для Понимания. Но вы уже не должны возвышать себя ни над одним человеком. Ибо то, что силой навязано, рано или поздно, силой же и отвергается.

Не ищите власти над жизнями людей; над ними властна одна Всемогущая Воля. Не ищите власти и над вещами, принадлежащими людям, ибо люди зачастую привязаны к вещам ничуть не меньше, чем к самой жизни. Они возненавидят того, кто к ним вмешается, и забьют его своими цепями. Но ищите путей к сердцам людей с помощью Любви и Понимания. Достигнув его однажды, вы сможете гораздо лучше помочь людям избавиться от их цепей.

Ибо Любовь будет направлять вашу руку, а Понимание освещать путь.

XXVIII. Князь Бетара Появляется в Гнезде Орла вместе с Шамадамом. Беседа Князя с Мирдадом о Войне и Мире. Шамадам заманивает Мирдада в Ловушку

Наронда: Как только Учитель закончил говорить, а мы погрузились в обдумывание его слов, снаружи раздались тяжелые шаги и неразборчивая, приглушенная речь. Вдруг появились два огромных солдата, вооруженные до зубов, и заняли позиции по обеим сторонам от входа. Их сабли были наголо и блистали на солнце. Затем появился молодой князь при полных регалиях. За ним робко проследовал Шамадам в сопровождении еще двух солдат.

Князь был одним из самых могучих и прославленных властителей в Молочных Горах. Он на мгновение задержался при входе, внимательно вглядываясь в лица всей собравшейся там компании. Затем, остановив сияющий взгляд своих огромных глаз на Учителе, он низко ему поклонился и сказал:

Князь: Приветствуем тебя, святой человек! Мы пришли выказать уважение великому Мирдаду, чья слава распространилась далеко за пределами этих гор и даже достигла нашей отдаленной столицы.

МИРДАД: Вдалеке слава всегда скачет на колеснице. Дома же она ковыляет на костылях. Чему сам господин является свидетельством. Не доверяйся, князь, капризам славы.

Князь: Все же так сладостна капризная слава, так сладостно слышать свое имя на устах людей.

МИРДАД: Уста людей хранят имя не дольше, чем морской песок сохраняет это имя, написанное на нем. Вода и ветер быстро его сотрут с песка. Стоит чихнуть, и нет уже имени на устах. Если ты не хочешь, чтобы твое имя сдуло с людских уст, то запечатлевай его не там, а вжигай в сердца людей.

Князь: Но сердце человека заперто за семью замками.

МИРДАД: Замков, может быть и много, но ключ — один.

Князь: Есть ли у тебя этот ключ? Я в нем так нуждаюсь.

МИРДАД: У тебя он тоже есть.

Князь: Увы! Ты оцениваешь меня гораздо выше того, что я действительно стою. Я так долго искал ключ к сердцу близкого человека, но так и не смог его отыскать. Он — могущественный князь и затеял идти на меня войной. Я вынужден поднять свою армию на борьбу с ним, несмотря на мои самые мирные намерения. Пусть моя корона и расшитые драгоценностями одежды не введут тебя в заблуждение, Учитель. Я не обрел в них искомого ключа.

МИРДАД: Они скрывают ключ, но сами его не имеют. Они затрудняют твои шаги, связывают руки, отводят взгляд, тем самым, делая бесполезными все твои поиски.

Князь: Что понимает Учитель под этим? Должен ли я отбросить прочь свою корону и драгоценные одежды, чтобы найти ключ к сердцу близкого?

МИРДАД: Держась за них, ты вынужден потерять близкого. Сохранив близкого, ты потеряешь их. А человеку потерять близких, значит потерять себя самого.

Князь: Я бы не стал покупать дружбу своего соседа за такую огромную цену.

МИРДАД: Не хочешь ли ты купить себя за такую ничтожную цену?

Князь: Купить себя? Я не узник, чтобы платить за себя выкуп. Более того, у меня есть хорошо оплачиваемая, хорошо обученная армия, которая способна меня защитить. Сосед не может такой похвастаться.

МИРДАД: Оказаться узником одного человека, невольником одной вещи, одно это является достаточно горьким заточением. Но быть заложником целой армии людей, целого сонма вещей, это настоящее и непрерывное бедствие. Ибо зависеть от чего-то, значит быть невольником этой вещи. Лучше зависеть от одного лишь Бога. Ибо быть невольником Бога, значит быть воистину свободным.

Князь: Должен ли я, в таком случае, отказаться от защиты себя, своей короны, своего трона, своих подданных?

МИРДАД: Ты не должен отказываться от защиты себя.

Князь: Но тогда я должен содержать армию.

МИРДАД: Тогда тебе следует распустить армию.

Князь: Но тогда мой сосед мгновенно проглотит все мое княжество.

МИРДАД: Он может проглотить твое княжество. Но ты не сможешь проглотить ни одного человека. Две тюрьмы сливаются в одну, не оставляя Свободе даже крошечного уголка. Радуйся, если кто-то пытается тебя выгнать из тюрьмы. И не завидуй тому, кто явился в твою тюрьму, только чтобы покончить собой.

Князь: Я отпрыск рода, прославленного на полях сражений. Мы никогда не начинали войн против кого-нибудь. Но если на нас шли войной, мы никогда не разбегались в страхе, мы никогда не покидали поля боя, как только со знаменами, высоко реющими над трупами поверженных врагов. Ты, уважаемый, даешь мне очень плохой совет, если говоришь, что я должен позволить соседу идти своим путем.

МИРДАД: Разве не ты сказал, что жаждешь мира?

Князь: Да, я хотел бы мира.

МИРДАД: Тогда не воюй.

Князь: Но мой сосед навязывает мне войну, я теперь просто должен победить его, чтобы между нами установился мир.

МИРДАД: Ты хотел бы убить соседа, чтобы жить с ним в мире! Вот удивительное зрелище! Нет заслуги в том, чтобы не враждовать с мертвецом. По-настоящему ценно, это жить в мире с живым. Если ты должен обязательно воевать с любым, чьи вкусы или интересы временами не совпадают с твоими, то воюй уж сразу с Богом, ведь это Он создал все вещи такими. Воюй со Вселенной, ибо в ней не счесть вещей, которые не укладываются в твой ум, тревожат сердце, и волей-не-волей противостоят твоей жизни.

Князь: Так что же мне делать, если я хотел бы мира, а мой сосед только и думает о войне?

МИРДАД: Воевать!

Князь: Вот теперь ты говоришь дело!

МИРДАД: Да, воевать! Но не с соседом. Победи сначала все то, что принуждает тебя и соседа враждовать.

Почему твой сосед хочет идти на тебя войной? Уж не потому ли, что твои глаза голубые, а его карие? А может быть потому, что ты видишь во сне ангелов, а он демонов? Или ты любишь его как себя самого, и владеешь своим так, как будто оно принадлежит ему?

Нет, князь, это твои одежды, твой трон, твое богатство, твою славу и все прочие вещи, что тебя поработили, хочет завоевать твой сосед.

Хочешь победить его, не поднимая копья? Тогда отложи поход против него, а сам объяви войну всем этим вещам. Когда ты победишь их, избавив свою душу от их хватки, когда ты швырнешь все это в кучу хлама, случится так, что твой сосед тоже отменит свой поход, вложит меч в ножны и скажет себе: ”Если бы все эти вещи стоили сражения, мой сосед не свалил бы их в кучу хлама”.

Если же твой сосед окажется настолько безумным, что захватит эту кучу хлама, то возрадуйся собственному избавлению от него, но печален будет жребий твоего соседа.

Князь: Но что же тогда с моим достоинством, которое мне гораздо дороже всего достояния?

МИРДАД: Единственное достоинство человека — быть Человеком, живым образом и подобием Бога. Все иные достоинства — унизительны.

Почести, возданные людьми, людьми же легко и оскверняются. Слава, начертанная мечом, мечом же легко и вырубается. Почет, о князь, стоит не больше сломанной стрелы, и уж во всяком случае, меньше, чем капля крови или горючая слеза.

Князь: А свобода, моя и моего народа, разве она не достойна величайшей жертвы?

МИРДАД: Ради Истинной Свободы стоит пожертвовать собой. Никакая армия твоего соседа не сможет ее отнять. Да и твоя собственная армия не в состоянии ни завоевать ее, ни оборонить. И поле боя для нее окажется могилой.

Истинная свобода завоевывается и теряется в сердце.

Ты хочешь воевать? Тогда пойди войной своим сердцем против своего же сердца. Разоружи свое сердце от всех надежд, страхов и тщетных желаний, которые все вместе превращают твой мир в тесный загон, и ты обнаружишь, что он на самом деле шире, чем целая Вселенная. Ты сможешь бродить по этой Вселенной, где пожелаешь, и не останется ничего, что могло бы тебе помешать.