Юный граф Дракула - Дмитрий Емец

Вот когда помогла гимнастика, которой он занимался когда-то!

Пробежав по четвертому этажу, Филька притаился за дверью туалета и натянул на себя экранирующий щит.

Только бы не увидели! Ведь точно увидят! Только бы не…

– Куда он делся? – внезапно услышал он голос Антона.

Он звучал совсем близко. Казалось, до вампира можно дотянуться рукой.

– Вниз побежал! Попадет как раз в лапы Орангутанга! Отрезай отступление! – скомандовал Стафилококк.

Оба вампира затопали по лестнице. Филька немного выждал и поднялся к чердаку.

Как он и ожидал, Петька Мокренко ковырялся с замком. Присев перед ним на корточки, толстяк безуспешно дергал его. Лицо у Петьки при этом было как в том анекдоте про чукчу, который, гладя телефон, приговаривает: «Телефона, телефона, чукча кушать хочет!»

Появление Фильки оказалось очень своевременным.

Поняв, что силой ему замок не сорвать, Хитров чуть прищурился и скользнул внутрь. Так вот как он устроен! Если чуть-чуть сдвинуть эти упоры для ключа, а потом провернуть один раз в эту сторону, то…

Неожиданно замок с глухим стуком упал. Мальчик даже не успел осознать, как это произошло. Вновь неведомая сила помогла ему в самой безвыходной ситуации.

Путь на чердак был открыт.

Пробравшись между низко нависшими балками, державшими крышу, друзья толкнули слуховое окно. Первым на крышу выбрался Филька. Крыша была покатой. Только крошечные, не выше колена, перильца отделяли ее от пустоты. Внизу были видны бетонный школьный двор и баскетбольная площадка.

Отыскав начало пожарной лестницы, мальчик вновь вернулся к слуховому окну.

– Вылезай! Не смотри вниз! – велел он, протягивая Наташе руку.

Девочка ловко забалансировала на покатой крыше. Высоты она не боялась. Зато ее боялся Петька Мокренко. Едва выбравшись на крышу, он сразу плюхнулся на свою пятую точку, видимо, доверяя ей больше, чем ногам. Так на пятой точке он и съезжал к лестнице.

– Ты чего? – удивленно спросила у него Наташа.

– Ничего. Кроссовки скользят! – буркнул Мокренко.

– У меня такие же кроссовки! – сказал Филька.

– А ты, вампирюка, молчи! Что ты пристал к человеку? Может, у меня хроническая высотобоязнь? – набросился на него Петька.

Филька потряс лестницу и, убедившись, что она закреплена прочно, поставил ногу на первую перекладину. За ним начала спускаться Наташа. Последним двигался Мокренко.

Спускаясь, толстяк выл и утверждал, что лестница под ним вот-вот оборвется.

– Надо было, чтобы ты лез первым! А то еще рухнешь нам на головы! – засмеялась Наташа.

– Да уж, конечно. Типа на меня вам плевать! Лишь бы ваши драгоценные черепушки были целыми, – проворчал Петька.

– Стоп! – сказал вдруг Филька.

Его нога зачерпнула пустоту. Он посмотрел вниз и понял, что лестница закончилась. Закончилась на уровне второго этажа, довольно высоко от земли.

– Придется прыгать! Я первый – вы за мной! – повиснув на последней перекладине, Хитров отпустил руки.

Удар ногами о бетон был довольно ощутимым. Все-таки метра два с половиной он пролетел.

Филька вытянул руки вперед.

– Прыгай, я тебя ловлю! – крикнул он Наташе.

Будь на месте Наташи та же Ритка Матвеева, она долго бы болтала ногами, визжала, закатывала истерики и требовала бы вызвать пожарную команду для эвакуации своей персоны. Однако Наташа обошлась без всех этих фокусов. Примерившись, она спрыгнула, и Филька поймал ее.

Теперь на лестнице висел только Мокренко. Правильнее было бы написать: болтался.

– Прыгай!

– Нет, не прыгну! Вы меня угробить хотите!

– Прыгай, толстяк!

– За толстяка схлопочешь! О-ооеей!

Мокренко разжал руки и рухнул прямо на Фильку. Рухнул, как мешок с картошкой. Оба они покатились по асфальту.

Первым встал Петька.

– А че? Мне понравилось! Посадка была довольно мягкой! – заявил он.

– Мягче некуда! Ты в следующий раз смотри, куда падаешь! – отряхиваясь, пробурчал его приятель.

– Ты думаешь, я не смотрел? Очень даже смотрел! – жизнерадостно заверил Мокренко.

Сообразив, что толстяк специально свалился ему на голову, чтобы спружинить удар, Филька испытал желание устроить ему небольшое кровопускание в вампирском духе.

Но сдержался. Вампиров и так с легкой руки графа Дракулы расплодилось уже много. Даже слишком много.

– Ладно. Пора отсюда смываться, пока Стафилококк и Орангутанг не обнаружили открытого чердака. На сегодняшний день школы с нас уже хватит! – сказал Хитров.

– Школы-то? С меня ее на всю оставшуюся жизнь хватит! – согласилась Наташа.

Мокренко промолчал. Однако его мнение на этот счет было и так всем хорошо известно. Петьку учеба достала еще первого сентября первого класса.

Ребята перемахнули через забор и заскочили в последний вагон отъезжающего трамвая.

Уже второй час они сидели в парке и совещались.

– Вампиры будут нас искать. Дракула не успокоится, пока мы живы, – сказала Наташа.

– Ясное дело, не успокоится. Смени пластинку, Завьялова, – раздраженно буркнул Мокренко.

Двадцать минут назад он съел последний бутерброд. Теперь он снова был голодный. И потому злой.

– Я пошел домой! – заявил он, вставая. – Мне типа нельзя пропускать обед. У меня больной желудок.

Филька чуть приподнял брови. О Петькином больном желудке он услышал впервые. Очевидно, главные симптомы этой болезни заключались в том, что желудок невозможно было наполнить.

– Конечно, иди! – сказал Хитров. – Домой так домой. Но думаешь, граф Дракула там тебя не найдет?

– У него адреса нет! – выпалил Петька.

– А Дракуле он и не нужен. К тому же, если на то пошло, твой адрес записан у Стафилококка. В журнале, – заметил Филька.

Мокренко остановился. Его аппетит сражался с его же трусостью. Схватка была тяжелой и продолжительной и завершилась полной победой трусости.

С тяжким вздохом Петька вновь уселся на скамейку.

– Мы должны держаться рядом. Стоит нам разлучиться – и может произойти все, что угодно, – сказал Филька. – Спать тоже будем все вместе. У меня. Я уверен, что ночью, сразу после полуночи, вампиры нападут.

Петька и Наташа переглянулись.

– Моя мамаша меня куда угодно отпустит. Хоть на луну. Только имей в виду, что меня надо кормить, – сообщил Петька.

– А с моей мамой могут возникнуть сложности, – озабоченно проговорила Наташа. – Придется пускаться на хитрости: говорить ей, что я поехала к бабушке, а с бабушкой договариваться, что я буду у подруги. Бабушку проще уломать.

Мокренко присвистнул.

– Ну ты, Завьялова, типа дипломатка! Это все равно, что я мамаше бы сказал, что я у деда, и поставил бы деду бутылку, чтобы он меня не заложил.