Область трансцендентности - Игорь Байкалов

Я так и остановился на пороге, не решаясь войти. Потом подумалось, что не мешало бы проявить толику вежливости:

– Здравствуйте. Извините, что потревожил. Я хотел бы поговорить.

Слова прозвучали глупо и, возможно, неуместно, но других не нашлось. Разумеется, никто не ответил, и я, застыв в напряжённом ожидании, прислушивался к тихому шуршанию несуществующей аппаратуры. Текущее положение казалось абсурдным: если пригласили зайти, то почему никто не встречает? Где хозяин?!

– Есть здесь кто? Я хочу поговорить!

Кресло слегка качнулось. Сначала пришла мысль, что мне просто показалось, но затем оно дернулось второй раз. Меня приглашали сесть?

Я сделал несколько нерешительных шагов, застыв посередине «рубки». Ничего не происходило, и тогда я осмелился сесть в кресло. Из-за скафандра оно еле вместило меня. Конечно, тут же возникла мысль поднять забрало, но такое решение казалось по меньшей мере опрометчивым.

Внезапно пришло ощущение чьего-то взгляда. Он исходил со стороны входа, но там никого не было. Стало невыносимо жутко и захотелось исчезнуть, убежать куда угодно, лишь бы подальше. Я попытался убедить себя, что всё это лишь игра разума, но ощущение не проходило, наоборот, стали происходить ещё более странные вещи. Я остро чувствовал чьё-то присутствие и даже месторасположение этого нечто. Никогда не верил в существование призраков, но сейчас готов был поверить. Кровь застыла в жилах, когда «оно» сначала вылетело на середину рубки, а затем резко приблизилось ко мне (даже через защитный слой скафандра я ощутил морозный ветер), затем пролетело вокруг и снова зависло в центре. Я сидел, боясь пошевелиться, но внезапно прозвучал мелодичный женский голос:

– Прошу прощения. Меня не видно?

Я вздрогнул. Человеческий голос – последнее, что я ожидал услышать.

В центре помещения начал материализовываться шар: сначала он казался едва заметным, почти прозрачным, затем «проявился» настолько, что его можно было хорошо разглядеть.

Нет, он не походил на тот, который я видел, находясь снаружи, здесь он скорее напоминал дух, шаровую молнию, светился переливающимся голубоватым светом, словно покрытый электрическим туманом.

– Вы меня видите? Слышите? – спросил Шар.

Ответить удалось не сразу, я не мог открыть рта, но всё-таки удалось собрать мысли в кучу и выдавить:

– Да.

– Хорошо. Странно, что вы меня не увидели раньше.

Меня такая формулировка несколько удивила, но ещё больше поразил следующий вопрос, его я вообще не ожидал услышать:

– Где мы? Когда мы?

Я не знал, чем вызван этот вопрос и почему именно ко мне. Если честно, мне и самому хотелось спросить нечто подобное.

– Я не знаю.

– Вы не знаете, – понял шар. – Это странно, вы не знаете, где вы находитесь и когда существуете.

В словах я почувствовал удивление и сожаление, но ни капли агрессии.

– Кто ты? Молния? – спросил я и понял, что как любой человек, встретившийся с неизвестным, пытаюсь дать ему имя.

– Молния? Электрический разряд в атмосфере… Эффектно… громко… красиво… Возможно…

«Типичный ассоциативный ряд!» – мысленно воскликнул я, ведь я знал, что именно с этого начинается обучение искинов работе с данными. – «Так чего же я испугался? Передо мной всего лишь фантом, улучшенная версия голограммы! Я же общаюсь с искусственным интеллектом корабля! Ещё одно косвенное подтверждение. Спросим…»

– Кто тебя создал?

– Я думала, вы, – задумчиво ответил Шар. Я обратил внимание на самооценку: этот искин называл себя через женский род, но мы всегда называли машины через мужской. Ладно, пусть будет женский… Интересно, это имеет значение или нет?

– Почему?

– Я не помню. Всё смутно…

Артефакт, искусственный интеллект, который не помнит, кто он?! Машина не может забыть что-то: она либо знает, либо не знает, иного не дано. Хотя здесь уже вопрос в интерпретации слов: если удалить информацию, а оставить логические ссылки на неё, то это можно условно назвать забыванием.

– А что значит «не помню»?

– Просто не помню, – шаровая молния запрыгала. Я решил не торопить события. Это могло быть опасно.

– Как мне тебя называть?

– Не знаю… Предложи…

– Молния? Ты очень похожа в этом образе на шаровую молнию. Как тебе имя Молния?

– Мне нравится, – она, словно в неведомом танце, начала весело раскачиваться.

– А меня зовут Юра.

Вместо ответа она несколько раз подпрыгнула, засветившись ещё ярче.

«Так, значит, она знакома с системой имён», – подвёл я итог и отметил, разглядывая электрическое облачко вокруг шара:

– Ты легко можешь преобразовать свой вид.

– Да, а для вас это проблема?

– Есть такое, – с некоторой заминкой ответил я, размышляя над вопросом. Для неё это казалось естественным, как для нас ходить и говорить. – Нас просто удивило, что ты меняешь спектры поглощения и отражения.

– О, не знаю, что в этом необычного. Мне казалось, что здесь нет ничего необычного. Сначала я пыталась собрать как можно больше информации, а потом, когда она была собрана, я просто стала отражать.

– А почему менялся только видимый спектр?

– Не знаю. Я слабо контролирую процессы.

«Нечто вроде естественной реакции», – оценил я. – «Похоже… Наверное».

– Я думаю, дома могла бы вспомнить, – продолжала Молния. – Меня зовёт домой…

– А где твой дом? – спросил я, как заправский психоаналитик, схватившись за зацепку, которая раскроет тайны души пациента. Удивительно, но совсем позабылся страх перед неизвестным. Я его не воспринимал как нечто экстраординарное. Этот шарик казался мне заблудшим ребёнком, потерявшим родителей и не более того. Она хочет найти своих родителей, и как у любого взрослого человека, видящего такую картину, это вызывало чувство жалости и желание помочь.

– Не знаю, пытаюсь вспомнить дорогу. А ты не помнишь, что было до сна? Может я смогу тебе помочь.

– Смутно… – охотно ответила Молния, – лишь образы… помню планету… на ней очень тепло, ветер гуляет над лесами, птицы… даже молнии бывают.

Мне показалось, она улыбнулась, хотя как я мог это почувствовать? Игра оттенками тональностей звуков нарисовала такую картину.

– На этой планете тебя создали?

– Скорее всего. Но я не знаю… Только чувствую, надеюсь, интуиция меня не подводит…

– Такого даже Ястреб не позволял себе говорить! Интуиция?! Этот механизм формируется в подсознании, уже довольно давно известны этапы этого процесса, но несмотря на это, воссоздать его невозможно, поскольку работа самого подсознания до сих пор остаётся тайной за семью печатями. Неужели древней расе это удалось?