Апелляция - Джон Гришэм

Фиск в недоумении покачал головой.

— Я не знаю, — сказал он. — Мне будет сложно покинуть фирму.

Но он хотя бы задумался о том, чтобы ее покинуть. Наживка была в воде, а рыба за ней наблюдала. Закари кивнул, выражая согласие. Он был само сочувствие. Фирма представляла собой сборище изможденных крючкотворов, которые тратили время, освобождая под залог пьяных водителей и улаживая мелкие аварии за день до суда. В течение четырнадцати лет Фиск занимался одним и тем же изо дня в день. Все его дела ничем не отличались друг от друга.

Они уселись на закрытое перегородкой место в кондитерской и заказали сливочное мороженое со взбитыми сливками.

— Что такое кампания типа блицкриг? — спросил Фиск. Они были одни. Все остальные «будки» пустовали.

— Это, по сути дела, засада, — ответил Закари, чтобы распалить интерес, прежде чем перейти к любимой теме разговора. — Сейчас судья Маккарти понятия не имеет, что у нее есть конкурент. Она размышляет, надеется на победу, практически даже уверена, что никто не бросит ей вызов. На ее счету для кампании лежит шесть тысяч долларов, но она и десяти центов не соберет, если не озаботится тем, что они могут ей понадобиться. Скажем, вы решаете баллотироваться. Крайний срок внесения кандидата в списки наступит только через четыре месяца, и мы будем ждать до последней минуты, прежде чем объявим о вашем участии. Однако займемся делом прямо сейчас. Мы сколотим для вас команду. Положим деньги в банк. Напечатаем предвыборные плакаты, рекламные наклейки на бампер, брошюры, материалы для почтовой рассылки. Мы снимем для вас телевизионную рекламу, наймем консультантов, людей для проведения опроса и так далее. Когда вы объявите об участии, мы наводним округ рекламой. Первая волна будет нести неофициальную информацию о вас, вашей семье, вашем призвании, клубе «Ротари», членстве в бойскаутских организациях. Вторая волна будет отражать жесткий, но правдивый взгляд на профессиональную деятельность Маккарти. Вы пуститесь в предвыборные гонки как сумасшедший. Будете давать по десять выступлений в день, каждый день по всему округу. Мы будем перевозить вас повсюду на частном самолете. А она не поймет, с чего и начать. В первый день она будет в ужасе. 30 июня вы сообщите, что в фонде вашей компании миллион долларов. А у нее не наберется и десяти тысяч. Юристы-судебники напрягутся и наскребут для нее немного денег, но это будет капля в море. После Дня труда мы пустим в ход тяжелую артиллерию в виде рекламы по телевидению. Она слишком терпима к преступникам. Терпима к геям. Терпима к ношению оружия. И выступает против смертной казни. Она упадет и больше не поднимется.

Подали мороженое, и они приступили к еде.

— Сколько все это будет стоить? — спросил Фиск.

— Три миллиона долларов.

— Три миллиона долларов? На выборы в Верховный суд?

— Только если вы хотите выиграть.

— И вы можете собрать столько денег?

— «Судебное видение» получает взносы. И если понадобится, то мы соберем больше.

Рон набрал полный рот мороженого и впервые задался вопросом, почему какая-то организация жаждет потратить целое состояние на то, чтобы сместить судью Верховного суда, которая не имеет большого влияния на злободневные социальные проблемы. Суды Миссисипи редко рассматривали дела в отношении абортов, прав гомосексуалистов, ношения оружия, иммиграции. Со смертной казнью они то и дело сталкивались, но никогда не собирались ее отменять. Более важные вопросы всегда подпадали под юрисдикцию федеральных судов.

Быть может, социальные вопросы имели важность, но здесь дело было в чем-то другом.

— Это как-то связано с материальной ответственностью организаций, не правда ли? — спросил Фиск.

— Это целый пакет, Рон, состоящий из нескольких элементов. Но да, ограничение компенсационных выплат и материальной ответственности является одним из приоритетов нашей организации и ее аффилированных групп. Мы собираемся найти лошадь для этих скачек, надеемся, что ею станете вы, а если нет, то отправимся к следующему кандидату. И когда мы найдем нужного человека, ему придется доказать, что он разделяет наши взгляды касательно ограничения компенсационных выплат в гражданском судопроизводстве. Юристов-судебников нужно остановить.

Тем вечером допоздна Дорин готовила кофе без кофеина. Дети уже спали, но взрослые точно нет. И не собирались в ближайшее время. Рон позвонил ей из офиса после ухода мистера Закари, и после этого они только и думали о Верховном суде.

Вопрос номер один: у них трое маленьких детей. Джексон, место заседания Верховного суда, находился в часе езды от дома, а семья не планировала уезжать из Брукхейвена. Рон думал, что ему придется проводить в Джексоне по два вечера в неделю максимум. Он будет туда ездить, это легко. И сможет работать дома. На самом деле перспектива того, что пару вечеров в неделю ему придется проводить вдали от Брукхейвена, казалась не совсем удручающей. Дорин же весьма освежала мысль о том, что периодически дом будет оставаться в ее полном распоряжении.

Вопрос номер два: кампания. Как он будет играть в политику всю оставшуюся часть года, продолжая заниматься юридической практикой? Рон полагал, что фирма окажет ему поддержку, но все же это будет нелегко. И потом ни одна победа не обходится без жертв.

Вопрос номер три: деньги, хотя это не особенно должно его заботить. Повышение зарплаты представлялось очевидным. Его чистый доход от работы в фирме немного вырастал каждый год, но больших премий не ожидалось. А ставки судей в Миссисипи регулярно повышались законодательным собранием. К тому же власти штата предлагали более выгодный пенсионный план и страховку.

Вопрос номер четыре: его карьера. После четырнадцати лет однообразной работы идея полной смены карьеры казалась просто великолепной. Одна мысль о том, чтобы покинуть легионы, где он был одним из тысяч, и стать лишь одним из девяти, возбуждала и волновала. Возможность перепрыгнуть из окружного зала суда на вершину правовой системы штата, сделав лишь одно энергичное сальто, казалась настолько невероятной, что вызывала у него смех. Дорин не смеялась, хотя выглядела довольной и проявляла к происходящему интерес.

Вопрос номер пять: возможный провал. Что, если он проиграет? Причем с полным разгромом? Испытают ли они унижение? Такая мысль заставляла умерить пыл, но он повторял себе слова Тони Закари: «Три миллиона долларов помогут выиграть выборы, а деньги мы найдем».

А здесь уже возникал другой довольно важный вопрос: кто такой Тони Закари и могли ли они ему верить? Рон целый час провел в Интернете, пытаясь выяснить что-то о «Судебном видении» и мистере Закари. Все казалось законным. Он позвонил другу с юридического факультета, работавшему в офисе главного прокурора штата в Джексоне и, не раскрывая своих целей, попытался прощупать почву в отношении «Судебного видения». Друг вроде бы что-то о них слышал, но немного. К тому же он занимался нефтяными оффшорами и не особенно интересовался политикой.

Рон позвонил в офис «Судебного видения» в Джексоне и после ряда соединений вышел на секретаршу мистера Закари, которая сообщила ему, что начальник путешествует по южному Миссисипи. Повесив трубку, она связалась с Тони и доложила об этом звонке.

Фиски встретились с Тони за обедом на следующий день в «Дикси спрингс кафе» — маленьком ресторане у озера в десяти милях к югу от Брукхейвена, вдалеке от потенциальных шпионов, подслушивающих разговоры в городских ресторанах.

Для этого случая Закари занял несколько иную позицию. Сегодня он изображал человека, у которого был выбор. Условия таковы — либо да, либо нет, решайте сами, потому что у меня есть обширный список из белых протестантов-мужчин, с которыми я должен поговорить. Он был вежлив и даже очарователен, особенно по отношению к Дорин, которая вначале относилась к нему с подозрением, но вскоре поддалась его обаянию.

На каком-то этапе во время бессонной ночи мистер и миссис Фиск независимо друг от друга пришли к одному и тому же выводу. Жизнь в их маленьком городке стала бы намного полнее и богаче, если бы юрист Фиск стал судьей Фиском. Их статус взлетел бы до невиданных высот. Никто и пальцем не смог бы их тронуть, и хотя власти или известности они не искали, перед такими перспективами устоять было почти невозможно.

— Какова ваша основная проблема? — спросил Тони после пятнадцати минут бесполезной болтовни.

— Ну, это будет в январе, — начал объяснять Рон. — А в течение следующих одиннадцати месяцев я только и буду заниматься тем, что планировать и проводить кампанию. Естественно, я беспокоюсь о моей юридической практике.

— Решение есть, — сказал Тони без колебаний. У него на все были готовы решения. — «Судебное видение» представляет собой хорошо скоординированную и согласованную группу. У нас масса друзей и сторонников. Мы можем устроить, чтобы в вашу фирму поступала часть заказов на правовое обслуживание. Дела, связанные с лесоматериалами, энергетикой, природным газом, — в общем, к вам рекой потекут крупные клиенты, которых интересует эта часть штата. Вашей фирме придется взять на работу одного или двух юристов для ведения дел, пока вы будете заняты на другой работе, но это поможет облегчить напряжение. Если вы решитесь на участие в кампании, вы ничуть не пострадаете в финансовом отношении. Как раз наоборот.