Огни сумеречного города - Николай Игоревич Епифанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дождь усиливался, и Марк начал чувствовать, как потихоньку промокает, но это никак не могло заставить его сдвинуться с места. Он продолжал пребывать в мире собственных мыслей.
С тех пор как юноша составил список принципов того, как следует жить, его больше не мучили противоречия, а когда он узнал о существовании подвала с чудесными книгами, его представления о мире… Да что там о мире! Представления о целой вселенной начали меняться с такой огромной скоростью, что порой не хватало времени переваривать полученную информацию.
Даже упрямый Артур всё-таки позволил себе сдаться, чтобы в итоге победить. Хоть он этого и не понимал, продолжая скрывать ото всех, кроме Марка, книги Конан Дойля, но это было так. Что знал Марк о рыжеволосом Артуре, производившем впечатление слишком умного и слишком серьёзного человека для своих лет? Он так отчаянно искал способ быть как все, причина этих поисков крылась в родителях, а вернее, в непомерной любви к ним. Отец юноши работал часовщиком, а мама занимала какой-то непонятный для Марка пост на Северной электростанции. Они были скромными, тихими людьми, заботливо оберегавшими то, что у них есть. Чётко выстроенный баланс между работой и личными делами позволял им много времени проводить вместе. И долгие годы всё шло хорошо и размеренно, пока однажды маленький Артур не стал задавать множество вопросов, о которых взрослые никогда прежде и не думали. С каждым днём любознательность малыша росла, что вызывало панику у несчастных родителей. Прошло немало времени, прежде чем Артур понял, как сильно расстраивает тех, кого считает лучшими людьми на свете. Он хотел быть как они, хотел постичь этот таинственный образ жизни, когда тебе не нужны ответы. Хотел, чтобы мама и папа им гордились. Но эмоции и неправильное толкование ситуации привели Артура в тупик. Он упорно не хотел понимать, что родители любят его всем сердцем и по-настоящему гордятся, просто не понимают. Тот мир, который видел Артур, отличался от их мира, но это вовсе не было причиной для разочарования.
Марк пытался объяснить это другу, и Артур бы понял, если бы чувство стыда перед родителями не застилало ему глаза. Поэтому Марк возложил всю надежду на книги. Возможно, если Артур расслабится, отпустит свои жёсткие границы и со стороны увидит истории других людей, то сможет по-новому взглянуть и на свою жизнь.
– Ты забыл, где дверь? – снизу вверх на Марка смотрел Виктор, которого от непогоды защищал тёмно-серый дождевик.
– Нет, – улыбнулся Марк. – наслаждался дождём.
– Фу. Ну, наслаждайся, – только и сказал Виктор, а затем зашёл в пекарню.
Марк увидел, как Артур поднял голову на звук открывшейся двери и его глаза в испуге округлились. Артур поспешил захлопнуть «Собаку Баскервилей» и спрятал её в середину одной из стопок. Операция прошла успешно, потому что Виктор даже ничего не заподозрил – он был слишком увлечён тем, чтобы стянуть с себя неудобный дождевик, а когда с этим было покончено, довольно развалился на стуле.
Неумолимый дождь набрался смелости, чтобы со всей силой обрушиться на город. Он стучал по железным крышам, лаская слух Марка, который так и не сдвинулся с места. Юноша жил только этим неповторимым мгновением. Ему нравились холодные капли, скатывающиеся по лицу, мурашки, покрывавшие кожу, осознание того, что за тонкой стеклянной преградой сухо и тепло, а его друзья ведут какую-то оживлённую беседу, пока он здесь, в центре чудесного мгновения, оторванного от всех сложностей и забот. Для Марка не было ни до, ни после, а одно единственное сейчас.
– Привет, – юноша услышал голос Анны и повернулся.
Она стояла под старым потрёпанным зонтом и недоумевающе смотрела на него. На её тёмном платье отчётливо выделялись узоры цветов, которые, судя по всему, девушка вышила сама. Марк опустил взгляд ниже и увидел жёлтые резиновые сапоги, выбивающиеся из общего образа.
– Бабушкины, – сказала девушка, заметив его взгляд. – Не знаю, сколько им лет, но думаю, очень много.
– Привет. Прекрасно выглядишь, – Марк тепло улыбнулся.
– Ты чего тут стоишь? Ты же весь мокрый.
– Нестрашно, оно того стоит.
– Заболеть? Пойдём внутрь. Ребята же ждут.
– Ещё пару минут, – попросил Марк.
– Иди хотя бы под зонт. Заболеешь, – Анна подошла ближе, пытаясь укрыть друга от дождя.
– Не надо, тогда потеряется смысл.
– Какой смысл?
– Помнишь, ты рассказывала, как дедушка учил тебя замечать всякие важные мелочи?
– Конечно помню. Как забыть? – девушка рассмеялась.
– Мне кажется, я сейчас поймал нечто подобное.
– Тогда поделись. Куда смотреть? – Анна попыталась понять, что так привлекло внимание юноши.
– Нет, тут не смотреть надо. Тут надо чувствовать.
– Не знаю, сработает ли с зонтом, но не хочу, чтобы ты тоже промокла.
– Если ты говоришь, что оно того стоит, то почему бы и нет, – Анна тут же закрыла зонт и, когда её коснулись капли дождя, вскрикнула от неожиданности: – Холодно же! Ты сумасшедший.
– Безумцы всех умней? – спросил Марк, процитировав «Алису в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла.
– Я начинаю в этом сомневаться.
Вид её намокших волос вызвал у Марка прилив нежности.
– Закрой глаза. Не думай о том, что холодно. Просто почувствуй дождь, слушай его. Ничего, кроме этого, нет. Мы никуда не спешим. Мы здесь одни. Только дождь. Потом открой глаза и посмотри через стекло в пекарню, где сидят Виктор и Артур. Представь, каково им там. Соедини эти два чувства.
Анна верила Марку и потому не усомнилась в его словах. Её глаза медленно закрылись, и она попыталась сделать всё в точности так, как сказал юноша. Поначалу получалось плохо, потому что Анна отвлекалась на холод и мокроту, но наконец, когда удалось отодвинуть это на задний план, она почувствовала то же, что и Марк. Бесконечное мгновение, которое пройдёт очень быстро, оставшись навсегда в памяти. Ей хотелось нарисовать его, и перед мысленным взором даже появился небольшой наброс ок, но такое нельзя изображать на странице блокнота – нужно нечто большее.
Анна сама не поняла, как и почему, но её хрупкая рука ухватилась за руку Марка. Для юноши это стало неожиданностью, и он не
