Светлолесье - Анастасия Родзевич

– Он наверняка погиб, – с непонятным чувством сказал голос рядом. – Жаль.

Я обернулась: ящерица грелась на солнце, зарывшись в песок почти целиком.

– Кто погиб?

– Драург. – Фед оглядел меня так, будто впервые увидел и повторил:– Жаль.

– А где остальные червенцы? – собственный осипший голос звучал скрежетом древней старухи. Я откашлялась, и горло заполыхало от жажды.

Минт отстегнул от пояса баклажку и протянул мне со словами:

– Здесь они. Неподалеку. – Он отвернулся, помедлил, но все-таки договорил: – Но они не причинят нам вреда.

– А Драург? – спросила я, дрожащими руками поднося питье.

– Не знаю. – Минт покусал губы. – Я не присматривался, есть ли среди них живые. Но нам лучше уходить, Сёнк. Второй раз может и не… повезти.

Рассвет разукрашивал берег золотисто-розовым. Произошедшее казалось сном, правдоподобным мороком. Червенцы получили свое. Так отчего внутри так пусто и глухо, а сердце щемит при взгляде на вздувшиеся пузырями красные плащи?

– Что все-таки произошло?

Минт поднялся, зачем-то отряхнул разодранные до колена штаны, хрустнул пальцами и, лишь когда я с раздражением повторила вопрос, ответил:

– Да я и сам толком не понял – упал в воду, а открыл глаза уже здесь.

– Как мы уцелели?

Я попыталась встать, но удалось лишь со второго раза.

– Так это не ты сделала?

– Не поняла…

– Буря-то была наколдованная.

Воитель отвернулся. Когда я поднялась, сквозь расползшуюся ткань выглянула нижняя рубаха. Жреческое облачение приняло столь устрашающий вид, что, увы, никуда не годилось. Не обращая внимания на старательно отводящего глаза наемника, я произнесла:

– Ты о весло ударился, что ли? Мне не под силу такое плести!

– Если это не Фед и не ты… тогда кто?

– И как нам всем удалось уцелеть? – спросила я сама себя и еще раз прочертила взглядом по сумятице вокруг. – Фед?!

Мы с Минтом обернулись к наставнику. Вид у ящерицы был не просто не встревоженный, а вызывающе безмятежный.

– Мы упали в море, и нас отнесло к берегу, – сказал он.

– А ты видел, какая была воронка в небе? А зеленый цвет? А…

– Лесёна, а знаешь, что видел я? – не отступал Минт. – Ты радовалась! Будто знала, что такое должно было случиться!

Мой голос замер на вздохе. Сон. Гневный взгляд, обрамленный тяжелыми тучами. Будто сам Полуденный царь явился на помощь. Я всегда ждала от него справедливости, но совпадение ли странный зеленый шторм? Или это наши колдовские боги в гневе вздыбили морские глубины?

– Чего молчишь? – Наемник прищурился. – Стыдно?

Я хотела рассказать о сне, но негодование, мелькнувшее на лице Минта, изменило мое решение.

– Обвиняешь меня во лжи, а сам, оказывается, подумывал стать червенцем, – проговорила я едко. – Но ты же друг колдунов, как же так, а?

Наемник отпрянул, как от пощечины, свирепо развернулся и побрел по отмели валким шагом.

Фед взобрался на мое плечо и устало проронил:

– Лесёна… Ну зачем.

– А что? – зашипела я. – Откуда мне знать, как налетела буря?

Я поплелась следом за Минтом. На душе было скверно. Сны-видения вдруг стали настолько сокровенны, что казалось неправильным говорить о них вот так. Да и признаваться в подобном – все равно что выйти на люди без одежды. Неправильно, неловко, да и Фед с Минтом наверняка сочтут меня безумицей.

Я хотела было бросить вслед Минту просьбу о примирении, но он с таким усердием собирал по берегу вещи, что было понятно: одними словами тут не отделаться.

– Знаешь, Лесёна, Минт вчера спас тебя от большой беды, – прошептал Фед. – Кто знает, чем все кончилось бы, не настигни нас буря?

– Он отдает тебе долг, разве непонятно? Вот затем он и идет с нами. И еще… Ты же слышал тогда. В Асканию с Ладой его бы не пустили. Вот он и решил поискать славы в Светлолесье! Минт просто хочет утереть нос Старейшинам.

Наставник тяжело вздохнул.

– Я видел вчера кое-что странное. Алый Ворон сидел над железными таблицами, и на таблицах тех были выбиты руны. Драург без конца бормотал себе под нос что-то на языке, который я никогда прежде не слышал.

Я выпрямилась. Чтобы Фед не знал про какой-то язык? Но самое удивительное было еще впереди.

– Приходила мунис-c-cа, убеждала его наказать тебя, но Драург просто выгнал ее. Я уже хотел уползти, но тут вдруг покои затянул густой дым… И в нем появилась тень мужчины в царском венце! Драург побелел, прошептал: «Не может быть!» – и все озарилось зеленью. Вскоре началась буря.

Могло ли быть такое, что Драург и сам был колдуном? Или он пользовался какими-то колдовскими уловками, чтобы удержать власть, помыкать людьми? Я вспомнила длинные руки, рвавшиеся ко мне и царевне через стол. Да, мог.

И многое бы поменялось, знай люди правду об Ардонии и ее кровавом наместнике! Я с досадой швырнула свою промокшую суму обратно в песок. Фед молчал, но угадать его мысли было не сложно. Как бы ни был лют и хитер старый враг, теперь его кости глодали рыбы, и правду, открывшуюся нам случайно, тоже унесло море.

– Вы слышите?

Минт махнул нам рукой, указывая на чахлую рощицу вдали. Сквозь шум волн до нас долетали какие-то голоса.

– Червенцы?

Наемник не ответил. Он забросил на спину плотно набитую суму и припустил к деревьям.

– Фед, он бежит не в ту сторону, – простонала я сквозь зубы. – Надо бежать от людей, а не к ним!

– Следуй за Минтом.

Я из последних сил поплелась по следам за наемником.

– Ненавижу, когда он так делает…

– Это не червенцы, – сказал Фед. – Я слышу песню!

Вскоре мелькнула полоса дороги. По ней двигались повозки, затянутые цветастыми покрывалами. Самой первой правил мужик в зелено-красных одеждах и с черной окладистой бородой. Я запнулась и скатилась в овраг к затаившемуся Минту. Завидев меня, возница резко натянул поводья и оборвал песню. Караван остановился, и из мельтешения цветов и узоров вынырнули любопытные лица смуглокожих мужчин, женщин и детей.

– Вакханы, – сказал Фед и перебрался ко мне на макушку.

Вакханы когда-то перекочевали в Светлолесье из Аскании. Ныне они странствовали по городам и так же, как мы с наставником, давали представления.

– Тп-п-пру! – Мужчина широко улыбнулся. – Наконец-то.

Мы с Минтом переглянулись.

– Садитесь в последнюю повозку, там наша Айрике, – сказал вакхан. – Она поможет.

Во всех смыслах путешествие становилось все более странным.

– Добрый господин, а разве мы встречались ранее? – спросила я.

Бородач покачал головой, потер переносицу, а затем снова обратился к нам:

– Был знак, что сегодня нам встретятся три путника, которым нужна помощь. Сам Странник говорил