Судьба резидента ГРУ - Михаил Ефимович Болтунов

А у Любимова теперь была сплошная практика. Ведь беспрецедентно частые встречи с Гектором, на которые дал «добро» Центр, говорили о многом. Москва тоже спешила.

Она молчаливо согласилась с тем, что контакты с Гектором осуществлялись каждые два дня, а последние четыре встречи проходили ежедневно, а иногда по два раза за несколько часов.

Откровенно говоря, чудовищное напряжение пришлось выдержать Любимову, учитывая, что каждый выход на встречу является сложным оперативным мероприятием. Оно включает в себя разработку легенды, маршрута выхода на встречу, организацию контрнаблюдения для выявления слежки, привлечение к обеспечению мероприятий других оперативных офицеров резидентуры.

В одном из документов начальник управления так оценивал работу Виктора Любимова:

«Предельно сжатые сроки проводимых мероприятий, важность решавшихся на встречах вопросов и сложные условия обстановки потребовали от тов. Любимова большого напряжения и собранности, выдержки и хладнокровия.

В сложных условиях обстановки тов. Любимов провел ответственную операцию агентурного плана — завербован весьма ценный агент из американских военнослужащих, работающий на узле связи Вооруженных сил в Европе, добыты документы, которые оценены очень высоко».

Итак, начальник управления, опытный разведчик, немало повидавший на своем веку, далеко не словоохотливый, требовательный в оценках, тем не менее в двух абзацах документа дважды говорит «о сложных условиях обстановки» и о «большом напряжении».

Что это за условия? Ну, например, предложение Джозефа, которое он сделал Любимову: ночью посетить святая святых штаба Главнокомандующего Вооруженными силами НАТО в Европе — узел связи и на месте отобрать необходимые документы. Представьте, советский разведчик на совершенно секретном объекте Главкома НАТО сортирует шифрограммы.

Центр ответил мгновенным отказом. Риск был огромен. Да, возможно, Хелмич, будучи начальником смены на узле связи, которому подчинялась и охрана, провел бы Любимова внутрь, но любая случайность закончилась бы провалом и тюрьмой для обоих.

Уорнет-офицер был неопытен и горяч. Предстояло его многому научить. Резидент вместе с Любимовым разработали и предложили свой метод передачи документов.

Ночью, во время дежурства Хелмич мог беспрепятственно покидать узел связи, посещать другие объекты, выезжать за пределы территории по служебной надобности. Этим и воспользовались разведчики.

Бобины телетайпной ленты, секретные шифротелеграммы, которые подлежали уничтожению, передавались Любимову, так сказать, из машины в машину. Хелмич под утро покидал узел связи и вывозил с собой в автомашине документы. В условленном месте его ждал Виктор, или для него, Гектора, — Клод.

До отъезда Гектора в США была проведена и еще одна рискованная операция. Но риск стоил того. В проведении операции были задействованы резидент, его заместитель, оперативный техник.

Гектор накануне своей смены на узле связи получал в штабе Верховного главнокомандующего пакет с документами. Гриф на документах был высшей степени секретности — «космик секретно».

По дороге следования Гектор передавал пакет Клоду. Тот доставлял его на оперативную квартиру. Теперь разведчикам предстояла поистине ювелирная работа — заклеенный, засургученный пакет вскрыть, перлюстрировать документы и вновь запечатать, да так, чтобы комар носа не подточил.

И он действительно не подточил. Пакет, возвращенный Любимовым Хелмичу, не вызвал никаких вопросов.

…В феврале Гектор улетал в США. 25 и 30 января Любимов провел с ним две встречи. Одну в городе, другую — на оперативной квартире. На них были отработаны условия связи, как в Европе, так и в США. Оговорена встреча с оперсотрудником в Нью-Йорке, а также рекомендовано подобрать место в штате Флорида в качестве запасной явки. Была обсуждена возможность почтовой связи и тайнопереписки.

Как показало время, двух встреч было маловато, а условия связи в США оказались трудновыполнимыми. Но это уже тема другого разговора.

«Челночная» разведработа

…Теперь они были на разных континентах — Клод-Любимов и его агент Гектор-Хелмич.

По возвращении в США Гектор был направлен для прохождения службы в 93-ю бригаду связи, которая обеспечивала спецсвязью подразделения Командования специальных операций 13-го воздушно-десантного корпуса и 75-го полка «рейнджеров», дислоцированных на Восточном побережье США, в фортах Брэгг (штат Северная Каролина), Бенинг и Гордон (штат Джорджия).

Теперь эти форты знают по всему миру. Там, помимо ВДВ и «рейнджеров», дислоцируется известное спецподразделение «Дельта». Но тогда, в 1963 году, об этих фортах знали разве что в узких военных кругах. Гектор попал в батальон связи на должность делопроизводителя шифровальной службы.

Кроме того, на него возложили нештатные обязанности офицера безопасности. Теперь как офицер безопасности он получал сводки ЦРУ, через него шла секретная почта и вся шифропереписка. Таким образом, его возможности, в сравнении с Европой, значительно расширились.

Однако возникла проблема передачи информации. Постоянно прилетать в Европу из США — опасно. Разумеется, рано или поздно возникнет вопрос: зачем уорнет-офицер постоянно мотается во Францию? Тем более офицер не простой, а сидящий «на секретке».

Да, логично было бы Европейскому управлению ГРУ передать агента Гектора своим коллегам из Американского управления. И, как говорят, ведите его сами. Но!.. И тут возникло много «но», которые до конца так и не удалось разрешить.

С одной стороны, «европейцы» не хотели упускать из своих рук столь ценный источник информации, а с другой — сами «американцы» не горели желанием его принимать. Контрразведывательная обстановка в США сложная, а кому хочется ходить по острию ножа — ведь Гектор не чиновник Министерства сельского хозяйства, а офицер-криптограф, связанный с секретами армии. А такие, как известно, находятся под плотным наблюдением контрразведки. В общем, так и вышло, что после нескольких прилетов Гектора из США в Европу, в Париж, Центр запретил «опасные гастроли» Хелмича.

Запретить-то запретил, а другого ничего предложить не смог. Вот так и работали. Гектор накапливал материал и привозил его в Европу. Центр беспокоился за безопасность агента и посылал запреты, по существу, не предлагая путей решения проблемы. Резидентура же была вынуждена проводить оперативные мероприятия и принимать материалы. Тем более что материалы были поистине уникальны.

Были попытки перенести встречи, например, в Мексику. Гектор предлагал Канаду. Так ему было удобнее, ближе. Но Канада по сложности контрразведывательного режима не особенно отличалась от США.

Резидентура предлагала Индию, Бирму, он — Таиланд, Японию. Но пока продолжались дискуссии, Гектору ничего не оставалось, как заниматься «челночной» разведработой — держать путь из США во Францию и обратно.

Оглядываясь назад, можно сказать, что вся работа строилась как раз на этих самых «опасных гастролях». Первая «гастроль», вторая, третья…

А началось все с… неожиданного, внепланового прилета Гектора. Произошло это в апреле 1963 года, спустя два месяца после его возвращения в США.

В марте и в начале апреля он писал, что готов