Греческие каникулы (СИ) - Ш.

Черт возьми. Вместо активных действий вынужден гадать и выжидать, пока Грейнджер созреет поговорить. Святой Салазар.

В любом случае, нужно было ждать. И, решив мелькать перед ее глазами почаще, Драко пошел в душ, чтобы после него пойти ужинать куда-то в ресторан отеля, а потом можно будет пройтись по территории, — авось наткнется на бывшую гриффиндорку.

Ванная комната нравилась Драко, потому что была похожа на его собственную в поместье. Вся в мраморе и с минимумом ярких деталей. Большое вытянутое помещение разделено на три части, самая дальняя из которых находилась за стеклянным ограждением, служившим огромным пространством душевой.

Драко ополоснулся в прохладной воде и, выходя, обмотался полотенцем. Вещи хранились в гардеробной, примыкающей к спальне, которую он выбрал для себя. Туда он и направился, когда услышал громкие шаги по вилле.

— Димитрис, как раз тебя я и ждал, нужно отправить некоторые письма вашими совами, чтобы не гонять моего филина несколько раз. Ты…

Его негромкую фразу прервал визгливый голос Грейнджер, которая голосила на весь остров его фамилию.

— Малфооооой!!! — во все горло вопила Гермиона, не представляя, как она найдет на огромной вилле её хозяина. Она обошла весь второй этаж, который по идее служил жилым и не нашла Малфоя ни в одной из комнат. Дверь была открыта, когда Гермиона подошла к зданию виллы. Она несколько раз постучала и, не дождавшись никакого ответа, решила, что не намерена выжидать и искать его величество по отелю, а тем более приходить еще раз попозже. Она точно видела двадцать минут назад, что он тут, да и не заперто…

— Малфоооой, черт возьми!!! — Гермиона остановилась напротив огромной картины от пола до потолка в одном из коридоров и поняла, что та ей знакома.

Магловский художник. Как же так, Малфой. Гермиона усмехнулась.

— Знаешь, Грейнджер, если кто-то мне скажет, что человек не может визжать хуже пубертатных мандрагор, я буду спорить после сегодняшнего. Уверен, даже если Копленд живет где-то на другом конце острова, он уже в курсе, что ты тут.

— Малфой, какого черта я должна… — Гермиона повернулась и проглотила комок в горле.

Перед ней стоял Малфой, который с театрально несчастным видом потирал ухо. Что, собственно, проблемой не было.

Проблема была в другом.

Полотенце — это вся одежда, что на нём была. Обычное белое полотенце, обмотанное вокруг его задницы.

Комментарий к 4. Деловое предложение

http://surl.li/cryrj — Обстановка кафе

http://surl.li/cryrl — Дорога к морю

http://surl.li/cryrp — Пляж, где можно насладиться отпуском.

5. Пояса и поиски

Прошла, кажется, минута или около того.

Гермиона тяжело вздохнула. Врать себе — глупость. Она уже давно это поняла и навсегда установила для себя правило — быть честной с собой.

Засранец был красив. Незаконно красив!

Гермиона не успела, да и не думала рассматривать его сегодня, когда он неожиданно явил себя миру за обедом. Но сейчас такая возможность у неё не то, что бы появилась, она просто вынуждено упала на её голову.

Малфой был высоким, Гермиона поставила бы на шесть футов или около того. Белые волосы, как и в школе, сияли каким-то неживым, абсолютно платиновым оттенком. Говорили, что в их гены когда-то вмешались вейлы, похоже, так и есть, потому что она никогда не видела таких блондинов. Черты лица стали гораздо мужественнее, чем в школе, острота скул приобрела красивую форму вместо грубой треугольной, аккуратный нос надменно говорил без слов, что его владелец принадлежит к аристократическому роду.

Малфой вдруг поднял руку и пятернёй, словно расческой, прочесал волосы, упавшие ему на глаза, назад. Это движение заставило Гермиону глянуть ниже и повторно вздохнуть.

Она мало знала о его жизни, но Рита Скиттер очень любила писать статьи о «завидном женихе» Драко Малфое, периодически упоминая, что он покупает волшебные клиники, занимается кучей разных бизнесов и что-то там ещё. Однако больше всего Рита любит описывать, как хорош Малфой на поле для квиддича.

Сейчас, стоя перед почти голым Малфоем, у Гермионы не было ни единого сомнения в этом. Он был подкачан и упруг. В момент, когда она об этом подумала, капля воды с челки Малфоя спустилась и, чуть дрогнув, упала на его грудь. Гермиона проследила за ней, пока та спускалась по груди, проходя между кубиками пресса прямо посередине и скрываясь в полотенце, примерно в том месте, где одна часть была загнута под другую, чтобы оно не упало.

— Хм, Грейнджер. Я думал, что по законам жанра ты должна была громко вскрикнуть и очень быстро отвернуться, покраснев и рассказывая, что ты ничего не увидела, а я — паршивый голый негодяй, мог бы переодеться в ванной. Но не тут то было…

Малфой очевидно следил за ней всё время, что она его разглядывала, и сейчас откровенно веселился.

— Я… я, боже, конечно! — она выкрикнула эту нечленораздельную фразу и быстро отвернулась, крутонувшись так резко, что в глазах потемнело.

— Ну что ты, в принципе, уже можешь не отворачиваться, ты рассмотрела почти всё, за исключением, конечно…

— Заткнись, Малфой, ради Мерлина! Я пришла сюда по делу, — даже в тишине, спиной она чувствовала, как он смеется над ней.

— По какому же?

— Ты знаешь.

— Я? Понятия не имею, зачем взламывать мою виллу, да ещё и когда я по ней почти голый хожу.

— Малфой!

— Грейнджер?

— Я пришла сказать, что возможно, могла бы пойти тебе навстречу и помочь с Коплендом.

— Это отлично. Но мы обсудим это позже, у нас сейчас есть срочное дело.

— Ч… что? — она слышала, что он стоит прямо за ней, буквально в полуметре от её спины. Гермиона ощутила, что её бросило в жар.

— Ну, как же, Грейнджер. Ты ворвалась в мою виллу, увидела меня в неподобающем виде, а я, между прочим, собирался кое-чем заняться и теперь тебе следует принять в этом участие.

— Малфой…

Он подошел ближе к ней и задел ещё мокрым после душа плечом, продвигаясь к своей гардеробной. Гермиона поняла, что стоит как раз лицом к ней, и сейчас Малфой снова оказался перед её взором.

Он смотрел на нее, ухмыляясь и взявшись за края полотенца и вдруг поднял одну бровь. Гермиона моментально отвернулась от него снова, тут же услышав, как полотенце упало на пол, а хозяин виллы тихо хихикает.

Гермиона стояла молча, пытаясь перестать краснеть от этой глупой ситуации, как какая-то пятнадцатилетняя девчонка, оказавшаяся в мужской раздевалке. Краем уха она слышала, как