Гриф - Георгий Миронов

БИЧ. ОПЕРАЦИЯ "ОТКРЫТЫЕ ДВЕРИ"

— Надеюсь, завтра нам будет о чем вспомнить, — прошептал Бич на ухо Машеньке.

Роман их развивался бурно.

Бич попросил одного из «шестерят», обслуживающих банду, — Вадика, бывшего студента Архитектурного, подобрать ему «жену» — бедную, как говорится, но честную девушку из студенток, из хорошей семьи, оставшуюся одной в отдельной квартире и готовую за большие деньги рискнуть — дать прописку холостому, бывшему десантнику.

Неудавшийся архитектор поклялся самой страшной клятвой, что подробности жизни Бича не выдаст.

С Машенькой он познакомил Бича в Центральном доме литераторов на "клубном дне". Сидели рядом. Бич поднапрягся и сделал ряд замечаний, свидетельствующих о поверхностной искусствоведческой образованности и остроумии.

Первой страничкой "клубной программы" в ЦДЛ была история Московского Кремля. Вспомнив книгу "История государства Российского", прочитанную во время короткой охранной службы, когда подолгу приходилось ждать объект в машине или в холле офиса, Бич кстати ввернул и имя Фиораванти, и высказал спорную гипотезу о том, что строителей храма Василия Блаженного на самом деле было не два, — храм построил русский воитель по имени Постник и по кличке Барма.

Вторую страничку заняла поэтесса Ирина Ступникова, которая, чуть завывая, поделилась с публикой своими страданиями. Бич к месту прочитал пару строф из Цветаевой и привел фразу Ахматовой "Когда б вы знали, из какого сора растут стихи". Строчку эту он слышал по какому-то подходящему поводу от своего товарища по спецназу майора Князева, а строфы из Цветаевой запомнились с армии.

Когда он сидел пять суток на гарнизонной гауптвахте за самоволку, там было в ходу всего две зачитанные книги — зеленый третий томик из четырехтомника Сергея Есенина и крохотный, невесть как попавший сюда сувенирный томик Цветаевой. Память у Бича всегда была хорошая. Публика «гауптическая» просила его с выражением читать Есенина, но пару раз он прочитал стихи и из сборника Цветаевой, публика даже не заметила «подставы». А ему стихи Марины понравились. И легли в память.

Машенька убедилась, что претендующий так оперативно на ее руку и сердце добрый молодец не авантюрист какой — образован, держится скромно. И даже проявляет неподдельные признаки симпатии к ней.

Уж что-что, но это женщины замечают сразу и безошибочно.

"Я ему, однако, нравлюсь", — решила Машенька.

Отсюда до другого решения — один шаг.

Она согласилась на фиктивный брак. Кто знает…

Дело в том, что Машенька была не студенткой, а ассистенткой кафедры истории архитектуры. Сам по себе сей факт не накладывал отпечатка на характер. А вот то, что Машеньке недавно исполнилось 27, - накладывал. Ей временами казалось, что жизнь прошла мимо, что, пока она выбирала самого красивого, умного и чуткого, не осталось даже совсем завалящих мужичков ее возраста. О женихе младше себя она даже думать не хотела. А вот о муже старше себя задумывалась все чаше. Но те, что старше, были давно женаты. Холостяки с привлекательной внешностью супермена, сдержанные и внимательные, на дороге не валялись. Сразу-то на предложение Вадика, младшего брата своей студенческой подруги, парнишки непутевого, недоучившегося студента, она и внимания не обратила. Потом решила, рискну, чем черт не шутит. И согласилась сходить на клубный день в ЦДЛ.

Черт, похоже, и не собирался шутить.

Высокий, спортивного телосложения, с открытым обветренным лицом, новый знакомый ей понравился.

После окончания клубного журнала они спустились в кафе в подвале и выпили вначале по чашке кофе, а потом и по рюмке коньяка.

Надо сказать, что у Машеньки было значительно больше достоинств, чем недостатков.

К ее достоинствам надо отнести исключительную, так сказать, красоту лица. Она была похожа на хозяйку медной горы из сказки Бажова: высокая, с тонкой талией, высокой грудью и длинной шеей, она производила впечатление даже на расстоянии.

Вблизи же поражали огромные зеленоватые глаза, красивые губы, густые брови и тонкий носик.

К недостаткам же приходилось отнести сильную застенчивость, что скорее всего и отпугивало от нее женихов. Не было в ее красивом лице шарма, кокетливости. Она молча, не возражая, но и не поощряя, выслушивала комплименты, а когда провожающий ее до дома кандидат в женихи начинал проявлять настойчивость, стремясь получить поцелуй, она ловко выскальзывала из его объятий, и все…

Сама она потом, естественно, не звонила. Мужики же, привыкшие в результате запоздалой сексуальной революции к большей отдаче, тоже не звонили сами. Так время и шло: женихи приходили и уходили.

А Машенька оставалась одна.

Маменька с папенькой так и не дождались свадьбы. Умерли друг за другом, когда Машеньке было уже 26.

Не подумайте, что ей было скучно одной. Девушка она была самодостаточная — много читала, слушала классическую музыку. И увлекалась кулинарией. Правда, сама она ела мало, а гости бывали редко. Так что частенько пекла какие-нибудь пироги, ватрушки, печенье и несла все это на кафедру.

На кафедре ее просто обожали. Студенты влюблялись через одного. Но студенты были моложе ее, и роман с кем-нибудь из них она не могла допустить. Коллеги же, те, что были сверстниками или старше, все были женаты. Находились время от времени женатые господа, готовые ради нее бросить семью. Но и на это принципиальная Машенька пойти не могла.

Во всей этой истории ее уже беспокоил более всего не тот факт, что все подруги, даже замухрышки, давно замужем, а то, что она — все еще девица.

Хотя и замуж неплохо бы выйти, как-то солиднее быть замужней дамой.

Но особенно она пугалась, что уходит ее красота — красота дивного тела — никто не видел обнаженной ее высокую грудь, не осыпал поцелуями ее стройные ноги, ее совсем чуть-чуть выпуклый животик… И губы ее не были согреты страстными губами поклонника. С каждым годом она все больше желала жарких объятий мужчины и с каждым годом выглядела все более недоступной для них.

Казалось, круг замкнулся и выхода не было.

Но, как известно, безвыходных ситуаций не бывает и все в жизни возможно.

От непутевого Вадика она и вовсе не ожидала такого подарка. Вначале он ей наговорил много всякой чепухи: дескать, есть у него один знакомый, бывший офицер, который как-то якобы приходил к нему по делу в МАРХИ и увидел Машеньку, и страстно влюбился, и теперь через него, Вадика, приглашает ее на вечер в ЦДЛ.

Потом он все испортил и сказал, что парень никогда Машеньку не видел, просто ему срочно нужна прописка, а лучше с квартирой, и потому он готов очень хорошо заплатить за фиктивный брак. И, чтобы у Машеньки не было никаких сомнений, он готов подписать у нотариуса брачный контракт, в котором бы оговаривалось, что в квартире своей жены он намерен прожить всего один год. После чего предполагает выписаться навсегда и уехать в долгую зарубежную командировку. Деньги же готов передать до процедуры в ЗАГСе, чтобы не было у нее подозрений, что он какой-то авантюрист, стремящийся завладеть ее двухкомнатной квартиркой с высокими потолками, большой ванной и балконом, украшенном летом геранями.

Словом, заинтриговал ее Вадик. И деньги предлагались хорошие — 30 тысяч долларов. За такие деньги можно тридцать лет подряд ездить за рубеж. Гарантии давались. И любопытно было.

Он проводил ее домой. И в подъезде, увы, не решился (или не захотел?) поцеловать, как все предыдущие ее обожатели.

Полночи Машенька проплакала.

Парень ей понравился. И она бы, конечно, разрешила ему себя поцеловать, но, с другой стороны, он ведь, хотя и говорил комплименты и всячески старался ей понравиться, даже не намекал на любовь.

Речь шла об обычной сделке.

На следующее утро он ей позвонил и спросил, какое она приняла решение.

— Я согласна, — сказала Машенька.

В тот же день они подписали контракт, она получила 30 тысяч долларов, сразу же положила деньги на валютный счет в Сбербанк. Друзья советовали положить в банк «Логотип» — там проценты были во много раз выше. Но Машенька была консерватором по натуре: пусть там выше, но тут — надежнее, решила она. И сделала по-своему.

В тот же день они зарегистрировали брак в районном ЗАГСе.

И устроили маленькую свадьбу.

Вдвоем. В ресторане «Пиросмани» у Новодевичьего монастыря.

Они пили настоящее «Мукузани» из Тбилиси, ели чахохбили, мясо молодого барашка, поджаренное на вертеле, шашлык из осетрины, свежую зелень и душистую маринованную черемшу…

А потом на машине, которая подъехала к ресторану, вызванная по мобильному телефону, он, как принц Золушку, повез ее домой.

В их дом.

Он ведь даже фамилию при бракосочетании взял жены. Ей было так странно, что у них теперь общая — ее — фамилия, что она весь вечер смеясь называла его — «Голубев».