Рассыпала снег ночь - Екатерина Флат

Я старалась не шуметь, но чуткий Акбар меня услышал и вышел из зала. Следил за мной укоризненным взглядом, пока я обувалась и застегивала пальто.

— Ну не могу я иначе, понимаешь? Я должна уйти, — прошептала я, погладив пса по голове.

Направилась к двери, но возле вешалки тормознула. Так просто уйти я не могла. Легонько похлопала по карманам куртки Максима, быстро нашла искомый прямоугольник и выудила наружу. Акбар наградил меня очередным укоризненным взглядом.

— Да, мне стыдно, — не стала отрицать я. Открыла пачку, там оказалась всего лишь одна сигарета. Без зазрения совести я прихватила ее вместе с упаковкой и спрятала в кармане пальто.

— Ну все, Акбар, мне пора, — присев на корточки, я обняла дога, — береги своего хозяина.

Я вышла из квартиры, но не успела закрыть дверь, как пес выбрался вслед за мной.

— Возвращайся, — я чуть не взвыла, — я не гулять пошла.

Акбар глянул на меня так, словно сказал: «Я знаю», и пошел к лестнице. Дверь за моей спиной с тихим щелчком захлопнулась от сквозняка. Я поспешила за догом.

Даже если бы в четыре утра ходили автобусы, денег на проезд у меня все равно не было. Про такси вообще молчу. Так что мне предстояла довольно долгая прогулка под снегопадом. Словно зная, куда я направляюсь, Акбар бежал впереди меня. На вокзал мы с ним добрались за полчаса до отправления поезда. Я забрала из камеры хранения свою сумку с вещами и разместилась на скамейке возле перрона.

— Когда ты на меня так смотришь, я чувствую себя предательницей, — хмуро сказала я сидящему рядом псу. — Я ведь не нужна ему, понимаешь?

Я закрыла глаза и вздохнула. В памяти мгновенно возник чуть хриплый голос Максима «Ты моя…»

— Моя… — я невесело усмехнулась. — Как «моя машина», «моя квартира»… Я не хочу быть всего лишь приобретением.

Достала из кармана пальто мобильник и по памяти набрала номер.

— Лерка, ты чего среди ночи звонишь? — перепуганно спросила моя сестра через пару гудков.

— А ты чего среди ночи не спишь? — я засмеялась.

— Обои доклеиваю. Хочу, чтобы в Новый год наша квартира уже с готовым ремонтом вошла. Так что случилось?

— Да ничего особенного. Просто у меня минут через двадцать поезд. Я к тебе еду, Ромаш.

Радостный визг моей сестры наверняка был слышен всему перрону.

— Правда? Правда-правда? — переспросила она. — Ты ведь не шутишь?

— Не шучу, — я улыбнулась.

— А учеба?

— Мне подписали заявление на перевод, так что буду учиться заочно. В общем, жди меня, Ромашич, первого утром уже увидимся.

Едва я закончила разговор с сестрой, меня окликнули. Я обернулась на знакомый голос и увидела спешащую ко мне Иру.

— Блин, боялась, не успею. Таксист, зараза, пьяный попался, заблудился в трех кварталах, — она вручила мне пакет. — Я тут тебе блины напекла, чтобы ты в поезде с голоду не скопытилась. Правда, Пашка, гаденыш эдакий, половину сгрыз.

— Спасибо, Ирочка, — я благодарно улыбнулась.

— Баран ты, Лерка, знаешь, как я по тебе скучать буду? — она зашмыгала носом, но мгновенно передумала реветь, увидев Акбара. — Это собака Максима, да? А сам он где? Не пошел, что ли, тебя провожать?.. Ладно, не хочешь, не говори, — она вздохнула, явно с громадным трудом уняв рвущееся любопытство.

С натужным пыхтением подполз поезд. Равнодушная к очередным расставаниям проводница проверила мой билет, и мы с Ирой занесли сумку в купе.

— Ого, как буржуйка поедешь, — присвистнула моя подружка.

— Ага, — я улыбнулась, вспомнив кассиршу, которая отговорила меня брать билет в плацкарт. — Причем, похоже, одна на весь вагон.

Прощание вышло комканым. Ира все-таки разревелась, и никакие уговоры, что на летней сессии увидимся, не помогли.

— А все-таки, Лер, — шмыгая носом, спросила она, — а если Макс спросит, где ты?

— Поверь мне, он не спросит, — я вяло улыбнулась.

— Девушка, через минуту уже отправляемся, — сонной проводнице надоело наше прощание.

— Уже иду, — я вздохнула.

Еще раз обняла ревущую Иру, ласково потрепала по ушам Акбара, выражавшего взглядом буквально вселенский укор, и скрылась в вагоне. Едва успела занять свое место, как поезд тронулся, оставив на перроне всхлипывающую девушку и меланхоличного дога.

Откинувшись на мягком сидении, я устало закрыла глаза. Боялась о чем-либо думать. Боялась думать о том, что я оставляю в этом городе. Оставалось лишь сбежать в сновидения, чтобы не сойти с ума.

Словно прочитав мои мысли, угрюмая проводница принесла комплект постельного белья, который, к счастью, входил в стоимость билета. Быстро устроив себе на нижней полке подобие спального места, я легла спать. Сказалась бессонная ночь накануне, и я мгновенно отключилась.

Во сне я тоже ехала в поезде. Спала, свернувшись калачиком, когда дверь купе открылась и вошел Максим. Поднял меня на руки и ласково прошептал:

— Зачем же ты бежишь от меня, глупенькая?

Я проспала почти сутки и проснулась среди ночи, когда поезд затормозил на очередной станции. Я выглянула в окно. Какого-либо населенного пункта было не видать. Пелена снегопада резко ограничивала видимость. Быстро обувшись и накинув пальто, я отправилась подышать свежим воздухом.

Было впечатление, что поезд просто остановился посреди снежного поля и, если тут и была когда-то станция, то теперь от нее остались лишь воспоминания. Флегматичная проводница скользнула по мне равнодушным взглядом, когда я осторожно спустилась на занесенный снегом перрон. Кажется, уйди я сейчас в поле, она бы не удивилась.

Мгновенно озябшими руками я достала из кармана мобильник. Дисплей порадовал значками о пропущенных вызовах. Но я не стала смотреть, кому понадобилась. Лишь глянула на время и ахнула. Уже два часа, как наступил Новый год. Здорово, я этот момент проспала.

Из второго кармана достала чуть смявшуюся пачку. Вытащила из нее сигарету и, поднеся к лицу, блаженно закрыла глаза. Она пахла летом, пахла Максимом, пахла счастьем…

— Девушка, сейчас отправляемся, — вытряхнул меня из фантазий голос проводницы. Смотрела она на меня с крайним подозрением. Наверное, я действительно со стороны выглядела малость странно: стою, нюхаю сигарету и улыбаюсь как дурочка.

— Сейчас, — я кивнула.

Размахнувшись, я зашвырнула мобильник в снежную мглу и поспешила в вагон. Когда поднималась по ступенькам, раздалась приглушенная знакомая трель — кто-то неведомый упорно пытался до меня дозвониться.

Безымянная станция осталась позади. Я отпраздновала наступивший Новый год парочкой Иркиных блинов и снова легла спать.