На пороге Тьмы - Андрей Круз

— Хорошо.

Что касается Паши, рассказать пришлось почти все. Но Иван поверил. В общем, он Пашу и знал-то шапочно, уже через нас, по посиделкам в шашлычной, так что вставать на защиту того особого резона не было. Послушал, покивал, потом сказал:

— А ведь может быть.

— Что может быть? — уточнил Федька.

— Что душегуб этот Паша, так все и выходит, — посмотрел на него Иван. — Впрочем, если кто с «Карасем» долго ходил, тот уже живодер по определению. Ладно, — сказал Иван уже мне, — погляжу, что там сделать получится.

— Конфиденциально, — добавил я.

— Конфиденциально, — подтвердил Иван. — Только вот что… вы поосторожней. Я бы на вашем месте все же союзников поискал, прижался бы к кому-нибудь… сильному.

— Вань, а мы так и сделаем, но только тогда, когда поймем, что не прижимаемся к тому, кто как раз нас под молотки и пустит, понимаешь?

— Ладно. Я завтра в порту буду, на катере, так что заезжайте.

— Да, Вань, еще, — вспомнил я, — а фамилия Валиев тебе что-нибудь говорит? Он вроде как у Серых в компаньонах был.

— Хм… нет, — покачал головой Иван, но сразу добавил: — Но я ведь и не знать могу, я их делами никогда не занимался, самый минимум мне дали, когда баржу искать посылали. А что, поспрашивать?

— Поспрашивай аккуратно, если не трудно.

Постояли в очереди на выезд из города, но покатили не сразу на Сальцево, а сперва заехали на заброшенную МТС, где и завели с троса второй, «пустынный» автомобиль. Странно, кстати, в моей действительности, насколько я помню, немцы с сорок третьего, кажется, года, сделали пустынную окраску основной для всей техники, а тут у них главный цвет серый, или серо-бурый камуфляж. И такого вот радостно-песочного оттенка я пока не встречал. Специально для Африканского корпуса наверное, этот «кюбель» сделали.

Машина предсказуемо завелась и уже потом мы направились в Сальцево. В Углегорск все же завтра вернемся, поздновато выехали, так что надо будет еще номерами в гостинице там озаботиться. Впрочем, Федька сказал, что с этим делом Сергей поможет легко, у них там всегда какой-то резерв есть. Поверим на слово.

Грейдер, который вел до Сальцево, уже успел немного подмерзнуть, колеса гулко стучали по гравию, да и вся машину гудела в резонанс, она ведь как бочка железная на колесах. Но бежала легко, ходко, нормально все. Автомобили попадались часто, все же базарный день, люди, кто при транспорте, тянулись в «оплот капитализма» за покупками. А многие из Углегорска в Сальцево и развлекаться ездили, там с этим делом проще и выбор куда больше. В Углегорске ни казино тех же, ни борделей. Нельзя сказать, что не играют и по непотребным девам не бегают, но все же масштаб не сопоставим. Да и девы те же стараются в Сальцево откочевать зачастую, им там жить и трудиться проще.

Доехали быстро, проверку на КПП тоже по-скорому проскочили. В городе на улицах было людно, хватало просто гуляющих, и трезвых, и почти трезвых, и совсем пьяных. Откуда-то тянуло жарящимся шашлыком, где-то играла музыка, а в одном месте, возле бара «Пивной дом», просто два мужика дрались, демонстрируя удаль и широту души. Собравшаяся вокруг толпа их не растаскивала, а напротив, даже подбадривала.

Засыпанная гравием стоянка у рынка была заполнена больше чем наполовину, мы приткнули машины довольно далеко от въезда. Федька, выбравшись из-за руля, потянулся, попрыгал на замерзших ногах и сказал:

— Блин, после грузовика такую таратайку вести — ощущение, что у ребенка игрушку украл и внутрь залез. И все боялся, что задница о дорогу чиркать начнет, так низко. Ладно, пошли Серегу искать.

На рынке было людно и шумно, людей было так много, что грязь под ногами замерзать не успевала и налипала на подошвы, народ толкался боками и мешками с покупками, где-то наяривал что-то лихое маленький оркестрик, перекрикивались торговцы, где-то громко и визгливо скандалили бабы, пахло соленьями, в общем, базар как базар.

С Сергеем столкнулись возле павильона мясников, где он что-то недовольно выговаривал высокому жилистому парню с пистолетом и телескопической дубинкой на поясе. Увидев нас, кивнул, мол «вижу», договорил с парнем, после чего подошел к нам, протягивая руку.

— Разговор есть, — не стал тянуть кота за хвост Федька. — Про «Карася» твоего уплывшего.

— Узнали что-то? — насторожился тот.

— Ага, обязательно узнали, — усмехнулся Федька. — И про баржу, и про разводку твою. Серег, ты нас что, за лохов держишь?

— Это вы уж сами решайте, за кого вы там держитесь, — нимало не смутился тот. — Есть что по делу сказать или ты так, предъявить пытаешься?

— Есть и по делу. Где поговорим?

— Да где еще? — пожал тот плечами. — В «Светлячка» пошли, что ли. Ты ведь все равно обед с меня выжмешь, так чего я ждать буду?

Его «деловой стол» в дальнем углу зала никто не занимал и на скатерти стояла табличка «Зарезервировано», которую он отодвинул в сторону и махнул рукой официантке. Та, молодая, мелкая, вертлявая, с курносым круглым носом и большим губастым ртом, подбежала вихрем. Сергей глянул на часы, затем спросил нас:

— По пивку?

— Запросто, — опередил меня с ответом Федька. — Да и пожрать пора, ты ведь сам намекал.

Сергей вздохнул, кивнул. Официантка сначала все же взяла заказ на напитки, выложив перед нами меню. Заглянув в него, я выбрал просто жареную свиную грудинку с жареной же картошкой, Федька же назаказывал куда больше.

Когда принесли пиво, Сергей спросил:

— Ну давай, Феодосий, говори теперь, чем ты там недоволен.

— Серег, тут есть такой момент во всем этом, — Федька оперся локтями на стол, подавшись к собеседнику. — Вот если ты просишь человека об услуге, то это называется «просьба». Если предъявляешь за долг, но в блудняк не вводишь, то это тоже в рамках понятий. А вот если ты сливаешь людям версию для лохов, но в ответ ожидаешь, что тебе за этого что-то реальное принесут — это называется «разводняк». Так вот… если разводить тех, кто тебе чего-то должен, можно легко оказаться в положении, что все долги списаны.

Сергей усмехнулся кривовато, потом посмотрел Федьке в глаза и спросил:

— Так вы узнали чего-нибудь, или так, с пустыми руками приехали и решили на меня же стрелы перевести?

— Узнали мы много, куда больше, чем ты вообще мог бы рассчитывать. Но только делиться узнанным я с тобой я уже не обязан, потому что с такой подачей ты нас чуть под молотки не подвел, — сказал Федька. — Поэтому тебе, Серег, по-хорошему надо бы заново обосновать свой интерес в этом деле. Ты обосновывай, а мы послушаем.

— И дальше что?

— Нам союзник тоже не помешал бы, — вступил в разговор я. — Но не такой, что в обмен на свой базар в сани запрячь норовит, а… на паритетной основе. Ты к нам с доверием, мы к тебе, это все людскими понятиями называется.

— Ты гля, разложил, — снова усмехнулся он. — Твое здоровье… и твое тоже, Феодосий, — отсалютовал он Федьке. — Интересуйтесь.

— Зачем тебе вообще «Карась» нужен был?

— Сама баржа мне не слишком нужна, мне Серых нужен, главный.

— А зачем?

Сергей взял паузу на обдумывание, затем сказал:

— Он нужен Милославскому. Так нужен, что тот спать не может, похоже. Значит у Серых есть что-то такое, с чем можно торговаться. Может с Милославским, а может и с первым лицом.

Ну, сказал что-то. Не поручусь что это правда, но чуть ближе к истине. Ладно, будем считать первым шагом к большой дружбе.

— У Серых ничего уже нет, — заговорил опять Федька. — И самого Серых тоже нет. А «Карася» мы нашли.

— Где?

— Выше по реке, за Углегорском, — сказал Федька. — Но пользы тебе с этого ноль, там уже Милославский хозяйничает. И не переживай особо, — добавил он, увидев, что Сергей скривился так, словно зуб у него схватило. — Мы там все облазили и все осмотрели, баржа подчищена, на ней носка старого не оставили. Потом люди Милославского опять все заново осмотрели и опять ничего не нашли, — добавил он.

Проверить все равно уже не получится, ледостав начался, до весны в те края не протолкнуться. Да и рисково выше Углегорска чужим судам без разрешения ходить, так что дежурной версии вполне достаточно.

— Я про отставшего от баржи человека интересовался, — напомнил Сергей. — По него узнали что-нибудь?

— Есть такой человек, — снова заговорил я. — Нашли мы его. Жив, здоров, в городе. Но во тут у нас и начинается непонятка: с какой стати мы его тебе сдавать должны? Зачем он тебе? Что узнать хочешь?

Сергей задумался, неторопливо попивая пиво. Свой немудрящей хитростью «про разбойников» он действительно подставился, требовать с нас что-нибудь он теперь никак не может, разве что совсем по беспределу, а это не сработает, мы же не бомжи и не местное жулье, нас так просто не прессанешь. То есть ему надо с нами чем-то делиться, вот он и думает, что открывать можно, а что нельзя. И я решил ему помочь: