Находка для шпиона - Екатерина Вильмонт

– Тухлое дело, с самого начала от него тухлятиной разит! – сказал Шмаков. – По-моему, надо смотаться в мастерскую и на квартиру Наташки-какашки.

– В мастерскую нет смысла соваться, – покачала головой Ксюша.

– Почему? – закричал Леха.

– Потому что если Горенич что-то спрятал, то уж точно не у себя в мастерской. Это даже такие придурки, как Витасик, понимают. И у Наташи в квартире они тоже искать не станут.

– Правильно мыслишь, Ксюха, – кивнул Гошка.

Маня слушала все разговоры, и в голове у нее бродили разные мысли. Она ведь знает, где скрывается Наташа. Но какой сейчас в этом толк? Наташа в данный момент им не нужна. Но кто знает, как все обернется? Может, и не зря она совершила подвиг. Маня любила называть вещи своими именами.

– Придется все-таки последить за Витасиком. Обыск в квартире Лидии – его рук дело. Кстати, если бы мы вчера его не упустили, а пошли за ним, то, увидев, как он влез в квартиру Лидии Павловны, могли бы сразу сдать его ментам, – мечтательно проговорила Ксюша.

– Ни фига, – покачал головой Шмаков, – ни фига подобного!

– Почему это? – воскликнула Ксюша.

– Потому! За ним же следим не только мы. Думаешь, эти типы позволили бы ему попасть в лапы ментов? Да ни в жисть! И вообще, как за ним следить, если уже следят другие?

– Так и следить! По принципу слоеного пирога! Они за ним, а мы за ними.

– Нет, ничего не получится, – сказала Саша. – Они же на машинах ездят, а мы…

– Ну, они далеко не всегда на машинах. Если Витасик пойдет пешком, они на машине не поедут, это, как говорит Шмаков, и захудалому ежу понятно, – горячилась Ксюша.

– Но Роман теперь знает Леху, значит, Леха для слежки не годится. Никита болен, я тоже, а одним вам просто нельзя даже близко туда подходить, – решительно произнес Гошка. – В конце концов, что такого случилось? Обыскали квартиру и, кажется, даже ничего не уперли. Что это изменило? Мы ведь так и так собирались бросить это дело. Я вот подумал и решил: незачем нам к нему возвращаться. Незачем. Все против нас. Я вам лучше вот что скажу – когда я поправлюсь, я приглашу вас всех в «Макдоналдс»!

– Это с каких же шишей? – полюбопытствовал Леха.

– А мне папа денег прислал, могу себе позволить!

Поначалу Гошка хотел пригласить одну только Сашу, но он вовсе не был уверен, что она согласится. Нет, уж лучше пойти туда всей компанией!

– Отлично, – сказала Ксюша, – только, когда выздоровеешь, не забудь про приглашение.

– Ксюха, ты говоришь так, будто я невесть какой жлобяра!

– Нет, Гошка, ты не жадина, не сволочь и не гадина! – вдохновенно продекламировала Маня.

Все, кроме Саши, расхохотались.

А вскоре вернулась Юлия Александровна, и ребята стали расходиться. Саша с Маней поднялись на десятый этаж, в свою квартиру, а Леха с Ксюшей спустились во двор. Ксюша жила в соседнем подъезде, Леха – в доме напротив.

– Ну чего, Ксюха, накрылось наше расследование?

– Да… Полная непруха! Два таких интересных дела размотали, а на третьем споткнулись. Ни туды и ни сюды, как говорится. А пошли глянем, чего там у Витасика делается, а?

– Что там может делаться?

– Ну, стоит там «Сааб» или Ромин «жигульчик»?

– Пошли, все равно делать нечего.

Они не спеша направились к дому Витасика.

В переулке у въезда во двор стоял темно-зеленый джип «Паджеро». Когда они поравнялись с ним, оттуда высунулся пожилой мужчина:

– Ребятушки, вы, часом, не знаете, где тут фирма «Колибри»?

– «Колибри»? – переспросил Леха. – Первый раз слышу.

– Вот незадача-то, ни одна душа не знает, прямо-таки чертовщина какая-то.

– А какой адрес? Адрес у вас есть? – спросила Ксюша.

– Адрес? Ох ты умничка, адрес есть, вот погляди, может, знаешь?

Он протянул Ксюше записку. Она внимательно пригляделась и ничего не поняла. В записке было сказано следующее: «Если пикнешь, тебе конец. Садись в машину без звука, курва!» Ничего себе прикольчики. И тут до нее дошло – никакие это не прикольчики, и что-то твердое уперлось ей в бок. Ксюша похолодела от ужаса, но ее уже запихивали в машину вместе с Лехой, который и опомниться не успел. А через секунду машина уже мчалась прочь. Они действительно и пикнуть не успели.

Глава XI

НА ВОЛЕ И В ЗАТОЧЕНИИ

– Манька, ты чего такая тихая? – спросила Саша, когда они вернулись домой. – Всего один стишок выдала, на тебя не похоже.

– Просто так… Настроения нет.

– Из-за Гошки волнуешься?

– Чего волноваться-то? Ему уже лучше. И вообще…

– Что?

– Я решила вырвать с корнем…

– Что вырвать?

– Любовь.

– Любовь к Гошке? С корнем? – засмеялась Саша. – Почему?

– Потому что он влюблен в тебя.

– Мало ли кто в меня влюблен…

– Да, в тебя многие мальчишки влюблены, это правда, но на них мне плевать. А любовь в Гошке может нас с тобой поссорить. Я буду тебе завидовать и хуже к тебе относиться, но ты же все-таки моя родная сестра, а Гошка… Что ж, если он не сумел меня оценить…

– Мысли, конечно, разумные, – улыбнулась Саша, – но дело в том, что я в Гошку не влюблена, а тебя он еще запросто может оценить.

– Так ты считаешь, мне не надо его разлюблять?

– Это ты должна сама решать, а то потом будешь меня обвинять. И еще – разве можно разлюбить по заказу? По-моему, нет.

– По заказу, конечно, нельзя, но если тренировать волю…

Они замолчали. После вчерашнего визита их отца девочки ощущали какую-то потерянность. Они общались с ним почти как с чужим. И после его ухода даже не обменялись впечатлениями, что было для них странно и непривычно. И этот разговор о Гошке получился каким-то натянутым.

Первой нарушила молчание Маня:

– Сашка, о чем мы говорим? Мы же просто стараемся не говорить о папе. Тебе вчера он не понравился? – спросила она напрямик.

В синих Сашиных глазах отразилось смятение.

– Да, Машенька, не понравился, ты правильно выразилась. Именно не понравился. Какой-то он стал другой и… чужой. Он как будто играл любящего папу.

– Плохо играл. Бездарно.

– А почему, как ты думаешь?

– Наверное, он нас разлюбил.

– Нет, не может быть! Любил, любил и вдруг разлюбил?

– А если он волю тренировал?

– Чепуха, зачем?

– Наверное, ему любовь к нам как-то мешала. Если у него еще дети будут, их он будет любить, а нас…

– Ерунда, дело не в этом, мне кажется…

– А в чем?

– В том, что мы первый раз так долго не виделись, в том, что он пришел к нам в гости и ему… наверное, ему было тяжело смотреть нам в глаза и стыдно отчасти… Из-за того, что у нас по его вине так изменилась жизнь. И чтобы скрыть неловкость, он старался изображать веселого, доброго и очень-очень знаменитого папу.

– Ты правда так думаешь?