Каньон убийств - Мэг Гардинер

Я заморгала.

— Бог мой, да ты просто вульгарен.

— У Мери поехала крыша со времени гибели Иветты. То, что она вышла замуж за этого дуралея, служит доказательством. Инъекции здравомыслия ей необходимы.

— Ты хочешь сказать, что тоже…

— Тебя это шокирует?

— Ты тоже ее любовник?

— А по-твоему, ей больше подходит хахаль-инвалид?

Я дала ему пощечину.

Он вздрогнул от боли и глубоко вздохнул.

— Свинья.

Кенни в ответ улыбнулся:

— Наконец-то. Теперь я по крайней мере знаю, что у тебя к Джесси настоящее чувство, что ты не просто служишь ему подстилкой.

Рука у меня так и зачесалась. Влепить бы ему еще разок!

— Я ухожу, — сказала я и двинулась прочь.

Он поймал меня за руку:

— Так ты меня осуждаешь за то, что я трахаю Мери? А насиловать инвалида — это менее позорно?

— Я не могу опускаться до того, чтобы отвечать на подобные низости.

— Уродство тебя возбуждает, правда?

— Пусти меня.

— Подожди. А моральному уроду ты не хочешь отдаться? Вот была бы потеха. — Он провел языком по губам. — Очень интересно узнать, как ты заводишься.

— Заткнись.

Я попробовала высвободить руку, но Кенни схватил меня за талию и притиснул к себе:

— Ну, давай. Это будет восхитительно.

У меня потемнело в глазах, я оттолкнула его и побежала к подножию холма. Кенни захохотал. Минуту спустя Кенни в «порше» настиг меня у здания администрации кладбища и опустил окно.

— Приглашение остается в силе. Но если ты скажешь об этом кому-нибудь, Мери вырвет у тебя почки и отдаст на съедение своим псам, — сказал он и уехал.

Я поймала такси, не испытывая никаких эмоций, кроме желания помыться жесткой щеткой с мылом.

На пороге дома меня встретила кузина Тейлор. Ее прическа сверкала от лака, однако таблички с надписью «Не подходить с открытым огнем!» я не заметила.

— Что ты тут делаешь?

Тейлор встала и отряхнула пыль с пятой точки.

— Мы договорились пообедать. Помнишь?

Я понурила голову:

— Извини. Забыла. Подожди минуточку.

Я переоделась и отвезла ее в кафе «Орлеанс». Мы сели за столик на открытом воздухе и заказали бутерброды типа «бедный мальчик» и чай со льдом. Тейлор непрерывно болтала:

— Дамское белье графини Зара. Ну, ты о нем слышала. Мне больше нравится стиль «Сногсшибательное изящество»…

Я слушала вполуха и думала: «Чего Кенни добивался — сострадания? секса? Или просто хотел втоптать меня в грязь?»

— О чем она? — спросила Тейлор.

— Кто? — очнулась я.

— Твоя новая книга. Она похожа на предыдущую? Опять ракеты и мутанты? — Она постоянно поправляла на себе то часики, то браслеты и проверяла, все ли в порядке с маникюром. — Ты же знаешь, что нужно читателю. Поменьше воздушных налетов и побольше любовных объятий.

— В этой книге одна из героинь, скрываясь от погони, затевает перестрелку в Скалистых горах, — поделилась я.

— О, горы — это хорошо. Сцены у обрывов повергают меня в ужас.

— Она не на краю обрыва, а в подземном тоннеле Объединенного командования ПВО американского континента.

— Жаль. Когда наверху — это лучше. Не могла бы она подняться на крышу и убежать?

— Нет, моя героиня никогда не поднимется на крышу. Там никто не лазает по крышам. Там нет крыш.

Тейлор нахмурилась, отхлебнула чаю со льдом и промокнула губы салфеткой.

— Ну, тогда пусть она в тоннеле встретит горца и понесет от него.

Тейлор продолжала развивать сюжет моей будущей трилогии. Я погрузилась в уныние. Творческая жизнь под крылом самозваной музы почему-то пугала.

После ленча мы отправились по магазинам. Я, борясь с унынием, купила новейшую модель сотового телефона со всяческими наворотами и двухфунтовую коробку шоколадок «Си».

По дороге домой Тейлор рассуждала о преимуществах скрытой электропроводки. Телефонный звонок прервал ее рассуждения. Звон шел из сумочки Тейлор. На вызов ответила я.

— Кто это? — У мужчины был гнусавый оклахомский выговор.

— Эд Юджин? — догадалась я. — Это Эван Делани.

Возникла глубокая тишина.

— Я хочу поговорить со своей женой.

— Она за рулем.

Эд Юджин произнес нечто такое, что часто подростки слышат от родителей. Я расшифровала его слова следующим образом: «Ну и дура же ты».

— Поднеси телефон к ее уху.

Я выполнила приказ с кислой миной.

— Привет, сладкий мой, — сказала Тейлор. — Эван показывает мне окрестности… Сейчас мы у пляжа, выйди. Мы машем тебе. — Тейлор знаками потребовала, чтобы я замахала руками.

Я повиновалась.

— Он хочет сказать тебе «привет». — Тейлор передала мне мобильник.

Эд Юджин справился, сколько человек было на ленче.

— Мы с Тейлор.

— Правда? Ты точно не познакомила ее с кем-нибудь из своих приятелей?

Бог мой. Он контролирует ее. Мне внезапно захотелось защитить кузину.

— У нас сугубо девичья компания.

Эд Юджин дал отбой. Я посмотрела на Тейлор, но та не отрывала взгляда от дороги.

— Бедный мальчик. Ему очень скучно, поэтому он хочет быть в курсе всех моих дел.

Я не поняла, шутит она или говорит серьезно.

— Ты в порядке?

— Лучше не бывает.

Но с этого момента Тейлор уже не проронила ни слова. И, лишь высаживая меня у дома, сказала:

— Чуть не забыла. Пока я ждала, когда ты появишься, к тебе приходил мужчина.

— Кто такой?

— Агент ФБР.

Я внимательно посмотрела на нее.

— Он показал мне свой значок и оставил визитку. Вот она.

Тейлор извлекла визитку из сумочки. Под логотипом ФБР значилось: «Дейл ван Хьюсен, специальный агент».

— Скажи-ка мне на милость, почему это агент ФБР захотел поговорить с тобой?

Дома я внимательно рассмотрела визитку Дейла ван Хьюсена и позвонила Джесси:

— Угадай, чей радар только что засек меня.

Я рассказала о случившемся.

Джесси сказал:

— Будь законопослушной гражданкой. Позвони агенту и узнай, что ему нужно.

Мы распрощались. Я набрала номер сотового ван Хьюсена. Сработал автоответчик. Я продиктовала сообщение.

В комнату вошла Никки.

— Я познакомилась с твоей кузиной.

— Прими мои соболезнования.

— Она хочет, чтобы тебя, как невесту, сопровождало великое множество людей.

— Что? О нет.

— Хочет узнать имена всех твоих друзей.

— О нет, ни за что.

— Пока ты отсутствовала, она попросила меня пустить ее в дом, чтобы заглянуть в твою записную книжку.

— Бог мой. Ты, надеюсь, не пустила ее?

— Я-то нет, зато ты — да. Я видела, как она выходила из дома вместе с тобой.

Я бросила взгляд на письменный стол, на то место, где всегда лежала моя записная книжка. Пусто. Я тщательно перерыла все, что было на столе. Книжка пропала.

Откладывать Джесси больше не мог. Часы показывали 21.30. Супермаркет вот-вот закроется. У Джесси не было ни кофе, ни молока, ни яиц, ни апельсинов. Не было ни шампуня, ни даже аэрозоля «Рейд» для того, чтобы разогнать полчища тараканов, которые беспардонно исследовали его кухню в течение последних двух дней. Проза жизни требовала к себе внимания.

На парковку при магазине Джесси прибыл в 21.55. Он оказался последним покупателем. Расплатившись с приторно вежливой кассиршей, он направился в темноту парковки, обогнул бордюрный камень и уже открывал машину, когда на стоянку въехал серебристый «мерседес». Джесси оказался зажатым между двумя машинами: своей и чужой. Из «мерседеса» вылез тучный мужчина в очках, похожий на Сартра.

— Я же говорил, что мы вернемся.

Один на одного. Неплохо.

Джесси отъехал к открытому пространству позади машин. Толстяк весил, наверное, фунтов двести пятьдесят, но мышцы у него подходили под определение «картофельное пюре».

— Положение твое серьезное, хвастунишка.

«Не такое оно уж и серьезное, — подумал Джесси. — Еще несколько футов, и у меня появится свобода действий; к тому же попаду в поле зрения кассирши в магазине».

На стоянку въехал «корвет». Из машины вышел Мики Яго. Джесси ощутил нечто вроде вибрации, которую вызывает в атмосфере звук полицейского свистка, болезненной, как удары электричества. Яго медленно направился к инвалидной коляске. Ветер шевелил белокурые волосы.

— Куда-нибудь собираешься? — спросил он у Джесси.

Глава 16

Звонок Джесси застал меня за мойкой холодильника.

— Эв, мне нужна помощь, — сказал он слабым голосом.

— Что случилось?

— О, дерьмо…

Я сильно сжала трубку.

— Где ты?

— Рядом.

Я бросила телефон на стол и выскочила из дома. «Ауди» стоял поперек дороги. Подбежав к машине, я заглянула в салон.

— Боже милостивый, да ты весь в крови.

— Тебе придется вытащить коляску, у меня повреждена рука. — Джесси поморщился.