Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Детская литература » Детская проза » Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева

Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева

Читать онлайн Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Перейти на страницу:

— Что, — сказала она, — с тобой такое происходит?

Я молчала.

— Папа нашёл работу?

Значит, психологиня сообщила ей.

— Нашёл, — отвечаю, — устраивается.

— А на соревнования тебя берут?

Знает же, что берут, я уже принесла от Борисыча просьбу об освобождении от уроков. Не стала ничего отвечать.

— А прививку ты сделала? От клещевого энцефалита.

— Забыла совсем, — говорю, — в каникулы сделаю. Если ещё на скалы поеду. Могу ведь и не поехать.

— Так папа устроится на работу, сможешь поехать.

— Дедушка. У меня ещё дедушка.

— А что дедушка?

Я не знала, как ей сказать. Сижу молчу, Елизавета молчит тоже, смотрю — лицо у неё покраснело и шея. Я уже хотела идти, сумку свою подняла, вдруг она говорит:

— Поэтому Лада и Петя приехали? Прощаться? Но послушай! Он же крепкий у тебя, это же он с собакой гулял? Я помню, видела твоего пёсика, а с ним мужчина старый, это же он? На прошлой неделе!

Я молчала. Гулял, конечно, это он гулял, ещё совсем недавно, на прошлой неделе, верно. Всё это верно. Но что тут поделать? Мама говорит, что он, похоже, просто устал жить. Жил-жил. И вот устал. Потерял всякую радость. Память же он потерял, вот и радость тоже.

— Без радости — никак, — сказала я совсем тихо. Думала, классная меня и не слышала. А она вдруг говорит:

— Знаешь что? Все так хвалят твоего Спальника, вот вчера он помог снова найти собаку.

— Позавчера.

— Да? Я вот думаю: может, он и вам поможет? Дедушке твоему. Собаки это умеют, известно же. Я вот читала: одна женщина болела, не вставала. Даже таблетки уже не могла пить, не было сил. Её собака, овчарка, сидела возле неё, руки лизала. И вот хозяйка через три дня стала принимать лекарства, потом начала ходить по комнате. Собака скулит, просится гулять — она и на улицу начала выходить. Тоже была пожилая, сколько твоему дедушке?

— Восемьдесят один. У нас-то — дворняга.

— Ещё лучше! Вот увидишь! Дедушка, конечно, не молоденький, но ничего, твой пёс справится. Ну, и ты поможешь. Ты ему читай что-нибудь. На ночь или так, днём. Приятно же, когда читают. Тебе мама на ночь читала?

— Мне Ладка. И Петька тоже. И мама.

— Вот видишь! Иди, тебя ждут. И прививку не забудь сделать на каникулах! Снег сойдёт, никто тебе уже её не поставит.

Уже в дверях я вдруг вспомнила:

— Он у меня в комнате спит. Спальник. А дедушку в Петькину поселили.

— Ничего. Поживёшь пока одна.

Дома было половинчатое веселье. Мама с Ладкой сидели на кухне, глаза у обеих красные, заплаканные. Ладка говорила:

— Я спрашиваю: «Жалобы есть? Голова не болит? Живот?» А он: «Ты хорошая. Как там у вас дела, в Крыму?» Пульс померила ему — так себе пульс, но у него возраст уже немаленький, давление не очень, конечно, но жить можно. Лёгкие не свистят. Можно жить, мама!

— Так он не умрёт? — спросила я. Мама с Ладкой вздрогнули, они меня не заметили.

— Организм работает, — сказала сестра, — тут ещё важно, как поведёт себя психика.

В большой комнате отец смотрел телевизор и жевал солёный огурец, прятал что-то за диваном — ну, понятно. А в Петькиной комнате сидели на кровати и веселились от души Петька и дедушка Витя.

Дедушка стучал Петьку по груди и говорил:

— Ну так что, пропьём тебя? А, паря?

— Ага! — отвечал брат и стучал по груди дедушке. — Как жизнь, дед?

— Ничего, парень. Как сам? — отвечал дедушка и снова ударял Петьку. Петька при этом здорово смеялся.

Я села рядом с ними на кровать. Запах старости ударил в нос. Теперь и наш дом пропитается этим запахом, никуда не скроешься. Спальник подошёл, подставил свою голову под руку дедушке.

— Спальник, — сказал дед. Конечно, этот пёс не забывается. Мелкий лизнул его в ладонь.

— Свадьба скоро у нас, — объяснил мне дедушка. — Вот, Петьку пропивать будем. А?

— Будем!

— Ботинки купишь мне, паря?

Откуда это взялось, вот это слово: «паря»?

— Куплю! — кричал и как будто даже подглатывал воздух Петька. — Лаковые куплю! Размер только скажи мне.

— Нет, — сказала я, мне тоже вдруг стало весело, — лаковые — прошлый век! Ты другие купи! Поищи уж!

— Другие куплю! Любые найду! А ты чтобы в них ходил, понял, дедуш! А то придумал: еле ходит! Ты брось это! Размер мне сообщи!

— Пса будешь выгуливать! — услышали мы голос Ладки. Они с мамой стояли в дверном проёме, толпились даже. — Прописываю тебе. Хотя бы раз в день.

— Да, папуль, Женьке некогда всё, тренировки. Ты уж возьми на себя.

— Чемпионка! — сказал дедушка и прикрыл глаза. — На свадьбе погуляем, да, паря? А как я любил её, Ладку свою.

И у него как-то опасно заслезились глаза. Мы вышли из комнаты, все, кроме мамы и Спальника. Это с дедушкой и раньше случалось: вдруг вспоминал нашу бабушку и плакал. Мама успокоила его и вышла. А Спальник не вышел, остался на вечер, а потом и на ночь. Понял как-то всё.

— Он что, скоро умрёт? — спросила я Ладку, потому что она студентка медакадемии, пусть отвечает теперь. Но только я не собираюсь верить, если она ответит плохое, не собираюсь. Ладка думала так долго, мне кажется, год, а на самом деле пять минут.

— Думаю, нет. Думаю, не скоро. Скоро — это сколько? Год у него ещё есть точно. Даже больше, думаю, два. Я не знаю. А вообще, как ещё психика себя проявит. Он просто устал один. Так я думаю.

23

Елизавета, наша классная, была права: дедушке стало лучше, и даже гораздо быстрее, чем я думала. Через три дня он уже ходил по комнате, искал очки и требовал себе стол для переговоров с иностранными коллегами-машиностроителями. Через четыре — вышел на крыльцо, осмотрелся кругом, сложил ладони рупором, закричал:

— А валенки у вас протухли!

Правда, к вечеру от такого подвига у него заболело горло, и он пролежал в кровати полторы недели. Спальник преданно сидел рядом на полу, смотрел ему в лицо, лизал руки, тыкался носом в нос и глаза. Но и не отказывался выйти со мной на улицу.

В каникулы, когда дедушка спал, мы с Петькой только и делали, что гуляли со Спальником по железной дороге. Никакие проходимцы нам не попадались, и Спальник всё время оставался маленьким, не скрипел своими ушами. За каникулы я чуть получше стала понимать химию, потому что Петька мне её немного объяснил. То есть объяснил-то он мне весь курс, всё, что мы проходили, но поняла я только треть. Ещё он мне рассказывал про себя, свою семью, разные смешные случаи. На тренировку я шла одна, а возвращалась снова с Петькой, так что узнала много всего. Наверно, поэтому он не учится в нашей школе, иначе про его родителей уже все бы всё знали, а они ведь учителя.

— Ну что, пригодились газеты? Нашёл твой папа работу?

Газеты-то нам пригодились, но я поняла теперь, кто их приносил каждое утро. Надо же! Конечно, такая забота впечатляет, но как-то… Тут что-то не то. Не окрыляет она. Новое словечко нашего класса, только перед каникулами появилось: «окрылять».

На один Петькин турнир я не попала, тогда дома как раз были брат с сестрой. А вот на другой — пошла, мне повезло, что он был не в лесу, а в какой-то пожарной части. В лес я не поехала бы — некогда. Удивительно, конечно, как человека меняют доспехи. Вот только что был Петька Петькой, а натянул свою кольчугу, шлем, специальные перчатки-краги, взял в руки меч — и это уже не совсем Петька. Это какой-то, я извиняюсь, Петро. Какой-то Пётр-воитель! Какой-то завоеватель мира. Или уж его хранитель. Словом, совсем другой человек. Рядом стоят такие же отважные люди — в латах, кольчугах, кафтанах, с мечами, дубинками, посохами с набалдашниками. Болеют за них девчонки в длинных платьях, не просто длинных, а в таких, у которых подол по полу волочётся, рукава свисают. И вышивка серебряной нитью — у кого на плечах, у кого на груди. На головах полоски из ткани, не ободки, а какие-то другие. Интересно, конечно, даже красиво, но только для такого турнира, — по улице я не стала бы так ходить.

И так странно видеть всех этих людей в одежде под старину в обыкновенном спортивном зале с протёртым полом, шведской стенкой, с обыкновенными голубыми скамейками, которые есть во всех залах на всех соревнованиях. Сразиться Петро успел только с двумя соперниками, а в третьем бою один вояка в жёлтых латах так саданул мечом, что у Петьки немедленно пошла кровь. Ого! Оказалось, ему рассекли губу. Нижнюю. Никто не стал вызывать скорую помощь, ничего такого, соревнования продолжились, только Петьку уложили на лавочку, над ним склонился дядька в обыкновенной одежде, достал из своего дипломата медицинские инструменты, стал зашивать губу. Без наркоза! Я на месте Петьки не выдержала бы, наверно, грохнулась в обморок, а он ничего, не грохнулся. После операции вокруг него толпились человек пять девчонок, даже больше, я пробиться не могла. Врач не разрешил ему сражаться, пока всё не заживёт, и мы пошли домой. По дороге он молчал — ещё бы, как разговаривать с порванной губой. Из совсем маленьких уже сугробов я выкапывала последний чистый снег, заворачивала его в бумажные носовые платки и давала Петьке. Он прижимал снег к губе, и ему становилось полегче. В тот день не он провожал меня, а я его. До подъезда, не до квартиры, но на тренировку всё равно опоздала.

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Ты идешь по ковру. Две повести - Мария Ботева торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит