Вершина мира. Книга первая - Евгения Прокопович

— Ну, ну, работай, — хмыкнул генерал, — вечером доложишь, что ты там нарыл.

От этих слов Влада бросило в пот. Что он вечером доложит? А кто виноват? Нечего врать было, теперь выкручивайся, если сумеешь. Поэтому и сидел битых три часа в архиве, поэтому и перебирал материалы дела, а тут на тебе — новая напасть! И что Аньке от него понадобилось? Да и место какое выбрала — комнату для допросов, оборудованную аппаратной! Это все равно, что поставить его голым в рабочем зале. Уже через десять минут весь участок будет знать о его унижениях! Ну и ладно! Ну и черт с ними со всеми! Переживем! В конце концов, это всего лишь выговор, а не публичная порка!

Наверное, в жизни просто началась черная полоса и ее нужно пережить, с тяжелым вздохом и покорностью судьбе решил Влад.

Остановившись у серой двери с цифрой два, Влад коротко вздохнул и отважно постучал в серый пластик. Если она думает, что он будет молча слушать, покорно опустив голову, то жестоко ошибается! Все-таки он не сделал ничего такого, чтобы позорить его на весь участок. Вынырнув из своего раздражения, с удивлением посмотрел на закрытую дверь, из-за которой не доносилось ни звука. Влад еще раз постучал и, не услышав ответа, в недоумении толкнул дверь. Какую еще гадость измыслила хозяйка, чтоб поиграть на нервах у своего раба?

Сунув голову в приоткрывшуюся щель, оглядел плохо освещенную комнату, в углах которой сгустились черные тени. Пусто! Может, вышла куда? Еще раз тяжело вздохнув, Влад переступил порог.

Оглядев два стула, стоящих у стола Влад немного помедлив, выбрал тот, что стоял спинкой к зеркальному стеклу. Так, по крайней мере, он сможет хоть немного сохранить чувство собственного достоинства, если кому-то из коллег взбредет в голову заглянуть в аппаратную в момент разговора, да и свет, отраженный зеркалом не будет бить в глаза. Откинувшись на спинку стула и устроившись с наибольшими удобствами, Влад расслабился, закрыл глаза и приготовился ждать…

Влад появился очень быстро, опасливо озираясь, зашел в комнату. Постоял, растерянно глядя на два пустых стула, мимолетно пожал плечами и уселся спиной к стеклу. Что ж, декорация не плоха. Я выглянула из аппаратной и сделала знак Эжену, чтобы тот привел заключенную.

…Все больше раздражаясь, Влад посмотрел на часы. Он сидит в этой темной комнате уже десять минут. Где, спрашивается, ее носит? Или она просто забыла, что приказала ему придти? О том, что это могла быть гадкая шутка коллег, думать просто не хотелось. Нет, они, конечно, на многое горазды, но не до такой же степени!

Нет, ну где ее носит? Что она о себе думает? А если сейчас сюда заглянет Эжен, или, не приведи Бог, генерал и обнаружит своего подчиненного откровенно гоняющего балду, вместо того, чтобы благотворно трудиться на благо Межгалактической полиции? Да его просто мордой по столу начнут возить и уже не в переносном, а в самом прямом смысле этого слова! Черт, когда же закончится этот день? Таких бесконечно долгих дней давно уже не было. А еще и это мерзкое ощущение, будто за ним наблюдают, затылок так и раскалывается.

Поерзав на стуле еще не меньше минуты, Влад решительно поднялся и шагнул к зеркальной перегородке…

Эжен украдкой послал мне разочарованный и какой-то побежденный взгляд. Я попыталась подбодрить друга слабой улыбкой, которую тот вряд ли увидел. Вот уже пять минут мы стояли возле стекла в темной аппаратной и любовались коротко стриженым затылком. Мы не включали света, иначе можно было испортить все представление. Единственный человек, чувствовавший себя победителем, была Карина. Она с видом превосходства поглядывала на своих незадачливых конвоиров, скрестив руки в наручниках на животе и до предела выпрямив спину. "Влад! Мать твою! Сколько ты еще будешь сидеть на одном месте? — мысленно орала я на парня, сверля взглядом его макушку. — Встань, пройдись по этой чертовой комнате! Ну же!"

И словно услышав мой молчаливый призыв, Влад пошевелился, потер пятерней затылок и шею. Встал и шагнул к зеркалу, оказавшись в полоске света перед стеклом. Безжалостный луч выхватил из сумрака его лицо, ярко вычертив каждую черточку фамильного достояния Куприных. Влад чуть подался вперед, близоруко прищурившись, стараясь разглядеть, что делается в соседней комнате. Карина слабо отшатнулась от молодого человека, тихонько звякнули наручники. А он все продолжал стоять прямо напротив нее, отделенный лишь прочным непрозрачным стеклом. Узнала. Я едва сдержала вздох облегчения, все получилось! Теперь ее можно спокойно передавать Эжену, пусть дожимает сам. Клиент полностью созрел.

И тут Влад выдал такое, о чем я и мечтать не могла. Отказавшись что-то рассмотреть за стеклом он гордо выпрямился, сверкнул злющими глазами и тишину аппаратной разорвал его гневный рык:

— Романова! Я знаю, что ты там. Сколько я еще могу тебя ждать!? У меня, по-твоему, в запасе вечность!?

Карина отшатнулась от гневного мужчины и подняла руки в попытке защититься, забыв про стекло и про охрану вокруг.

— Нет!!! Серафим, нет! — истерически закричала она, и голос ее рвался на самых высоких нотах. — Нет! Это не можешь быть ты! Я убила тебя! Я зарезала тебя, как свинью, вот этими самыми руками, и смотрела, как ты подыхаешь, захлебываясь в собственной крови! — теперь это была настоящая истерика, не симуляция и выходила она у мамаши не так красиво, но зато правдоподобно.

— Я видела, как тебя хоронили! — захлебываясь верещала она, прибывая будто в забытьи. — Ты подох, слышишь?! И ублюдок твой подох! Я получила за него целых двести кредов! Серафим! — перешла она на дрожащий шепот. — Ты не мог выжить! Не имел права! Титул и деньги теперь мои, а ты уже двадцать лет гниешь в гробу! Убирайся!

— Увидимся вечером! — зловеще заявил Влад, который естественно не мог слышать вопли Карины.

Он раздраженно взъерошил волосы и круто развернувшись, пошел прочь.

— Стой! Ты ублюдок! — надрывалась Карина, колотясь в прочное стекло. — Я доберусь до тебя, ты слышишь!? Я убью тебя еще раз! Ты не смеешь мне угрожать!

Я-то ожидала простой очной ставки, а тут такой подарок — чистосердечное признание! Я аж глаза закрыла от удовольствия. Черт, да я даже подумать не могла, что Карина признает во Владе убитого отца. Конечно, они похожи, может даже больше обычного, но не как две капли воды же! Некоторые отличия определенно существуют, впрочем, двадцать лет, да и стресс сделали свое дело, Карина не обратила на них внимания. Она просто видела то, что хотела видеть и чего так сильно боялась. Впрочем, я и сама в первый момент перепутала отца с сыном.

Видя, что соседнее помещение опустело, Карина решила перенести гнев с мифического героя на вполне доступные личности, то есть на меня и Эжена. Эж, как и я находившийся в состоянии эйфории от неожиданного признания чуть замешкался, когда Карина повернулась ко мне и зашипела, словно рассерженная змея: