Ничего не бойся! Твой Белый - Янка Рам

Глава 23 - Спарринг

Глава 23 - Спарринг

Испуганно смотрю в окно, беззвучно произнося губами молитву. Тур - огромный бык. Грубый, безжалостный... Плечи и торс как бочка. Уже подернуты жирком и оплывшие, но мощь чувствуется!

Бьянко, такой крепкий и рельефный рядом со мной, на фоне его уже не смотрится таким внушительным, скорее гибким и поджарым.

И мне очень страшно за моего гардемарина.

- Перчатки иди возьми, - кивает ему Тур на скамейку.

- Да ладно? Драка в перчатках, как трах в резинке. Обламывает...

Я не понимаю, что он имеет в виду. Но охранники похабненько ухмыляются.

По мне отчего-то идет легкая горячая волна стыда. Потому что – явно что-то скабрезное. Но так открыто улыбается, что мне хочется простить ему скабрезности.

- Давайте так, Виктор Иванович. Без всего, - скручиваясь, с хрустом разминает спину Бьянко.

- Давай... давай... надевай перчатки. Еще я об тебя пальцы не ломал.

- Нет, - отрицательно крутит головой. - Вы - боксёр, я - рукопашник. В нашем случае, если я надену перчатки, то вы будете избивать связанного соперника. Это не спортивно. Хотите - надевайте, я - не буду.

Не хочет надевать перчатки, - доходит до меня.

Бросает взгляд на меня. Вижу, как едва заметно подмигивает. Ах, как же мне страшно! А он еще и шутит. Обвожу взглядом комнату, замечая гантели. Вот сверху бы прямо на эту голову быка со складками ниже затылка.

Вспоминаю, как они вдвоем с Вараном скрутили меня и воткнули в меня транквилизатор. Сволочи…

Тур закатывает глаза.

- Я же тебе сломаю что-нибудь без перчаток, Белый.

В моей груди надсадно стучит и живот сводит, словно я на качелях лечу вниз.

Зачем Бьянко это делает?

- Не надо... - шепчу я.

Но он не услышит, конечно.

- А Вы попадите! - дразнит он, усмехаясь, Тура.

Тур перчаток не снимает.

- Попаду, не сомневайся.

Настил под грушей - мягкое покрытие. Охрана тут иногда устраивает ленивые  спортивные поединки.

Разминаясь, Бьянко скачет на одном месте, встряхивая руками. Весело и добродушно улыбается.

Тур первый срывается с места. Несколько едва заметных глазу ударов прилетают в Бьянко.

Как может такая туша двигаться так быстро?!

Группируясь, Бьянко подставляет локти и предплечья, закрывая тело. Но зрелище не для слабонервных.

Господи, как можно смотреть бокс ради удовольствия?! Никогда этого не понимала. От каждого удара мне больно.

"Пританцовывая", Бьянко провоцирует Тура на атаки. Сам бить не пытается. Пропускает еще несколько ударов в корпус.

Зачем он это начал?!

- Белый - мешок! - азартно кричат охранники. - Атакуй! Ну!

Тур опять нападает, оттесняя Бьянко к бордюру. Я с ужасом смотрю на этот бетонный бордюр, если на него упасть, можно ломать спину или пробить голову. Зачем он туда отходит?! Это так опасно!

Вижу, как мельком тоже бросает взгляд на бетонный приступок, подходя к нему еще ближе.

Неожиданно открывается и, словно издеваясь над противником, слегка бьет его в нос, заклеенный пластырем.

Взревев, Тур бросается на него массивной тушей, кулаки в перчатках летят в лицо, закрытое предплечьями. Мне плохо от этих шлепков перчаток о кожу.

Охранники застывают, с ужасом переглядываясь.

- Э, мужики… - неуверенно бросает один.

Кулак очередной раз летит Бьянко в голову. Замечаю, как он ныряет под руку и толкает ступней под колено Туру. Быстро и незаметно. Дергает его за футболку, отскакивая в сторону. Но не успевает. Тот обрушивается на него всей тушей. Зажмурившись, отворачиваюсь, боясь даже смотреть как они рухнут на этот бетонный бордюр!

Меня трясёт от увиденного.

- Бля! Скорую вызывай! - слышу я крик одного из охранников.

- Mamma Mia!

Дрожа, бегу по лестнице вниз.

Нет, нет, нет! Пожалуйста! Что угодно, только пусть с ним всё хорошо...

Останавливаюсь в дверях, прижимая к груди руки.

Бьянко, сидя на корточках над тушей Тура, трогает на его шее пульс.

- Живой...

Один охранник бежит в дом. Второй вызывает скорую.

Бьянко, оглянувшись, незаметно отстегивает от пояса штанов Тура карабин с ключами. Прячет в карман.

Лицо разбито в кровь...

Держась за плечо, морщась встает. Разворачивается ко мне.

Показывает "тихо", поднося палец к губам. От нервного состояния я едва ли не реву. Или уже реву...

Шмыгая носом, размазываю по лицу слезы.

Прихрамывая подходит к охраннику.

- Как он так упал-то?.. - недоумевает тот.

- Может, оступился... хрен его знает. Я не понял. Он мне в башню зарядил два раза, я в нокдаун утёк. Только на рефлексах от очередного удара ушел вниз, ну и…  он, наверное, равновесие потерял. Ты же видел?

- Угу...

Вдвоем они ворочают тушу Тура, спиной, практически шеей упавшего на чертов бордюр.

- Лопатку походу сломал. И... ребра. Сейчас очнётся.

Хорошо, что не Бьянко!

- При таком падении, считай, повезло. Чего он сорвался-то так?

- Не знаю... - пожимает плечами Бьянко.

Тихо подвывая, Тур что-то хрипит.

- Мог и легкие порвать ребром. Слышишь, как дышит? - продолжает охранник.

- А ты врач, Костян?

- Учился, пока в армию с четвертого курса не забрали.

- Что случилось? - выбегает Тамара.

Белый распрямляется. Я вижу, как подрагивают мышцы на голом торсе. Зрелище завораживает.

- Васенька... - вдыхает она шокированно, увидев его разбитое лицо. - Бедный мальчик...

- Мы с Виктором Ивановичем спарринговались. А он споткнулся и на бордюр... - покаянно разводит руками Бьянко.

Она бросает недовольный взгляд на кряхтящего Тура.

Придерживая за подбородок разглядывает лицо Бьянко.

Мне хочется отвешать ей метлой, лежащей в метре от них, по спине! Нашла мальчика! Конечно, для неё он может и мальчик. И отмыть его срочно хочется от ее цепких паучьих пальцев.

Делаю шаг назад прячась в тень. Здесь свет не горит и, надеюсь меня не видно.

- Скотина какая... - ругает она Тура.

Тот стонет, не открывая глаз.

Ведет по разгоряченному мокрому телу Бьянко пальцами.

Меня всю передергивает от ревнивого чувства собственности. Совершенно неожиданно поглощающего меня не меньше, чем боль и тревога за Бьянко.

Не хочу, чтобы она его касалась!

- Давай обработаю раны.

- Да ну... - делает он шаг назад. - Какие там раны. Я умоюсь пойду, - сплевывает в траву кровь.

Пока она разговаривает с охранниками, он идет ко мне, глядя прямо в глаза, его взгляд темнеет. Больше