Книга гор (сборник) - Сергей Лукьяненко

Минут двадцать мы стояли рядом с Томом, словно ожидая чего-то необычного. Но все было спокойно. Медленно темнело, исчезли в ночи контуры замка, лишь на сторожевой башне задорно горело белое пламя маяка. Огонь ребята обещали зажигать каждую ночь. «Дерзкий» шел на юго-юго-восток, косо к ветру, постепенно углубляясь в пространство между Двадцать четвертым и Тридцатым островами. Через час шлюпка должна была миновать Двадцать седьмой остров и пройти рядом с Двадцать третьим – последним островом Конфедерации. Дальше путь решили продолжить утром, при свете солнца. Том должен был остаток ночи дрейфовать в виду маяка Двадцать третьего острова – белого и красного огней на двух площадках дозорной башни…

Первой ушла в каюту Инга. Негромко пожелала всем спокойной ночи, а Тому – легкой вахты: «light watch», чем вызвала у капитана некоторое замешательство. Наверное, это было сказано не совсем правильно, хотя все остальные, включая Януша, ее поняли.

Минут через десять Тимур потянулся, зевнул, хлопнул меня по плечу и спросил:

– Пойдем спать?

Стянув штормовку, я протянул ее Тому. Тот понял, молча кивнул и стал напяливать ее поверх своей. Ночью на палубе ему придется мерзнуть.

– Пошли…

Мы осторожно пробрались между левым бортом и стенкой каюты на корму («Дерзкий» при этом легонько качнулся). Тимур довольно натурально кашлянул, открыл дверь каюты.

Инга уже легла в свой гамак. На столике тускло горела свеча. Пригнувшись, Тимур вошел в каюту, сказал:

– Всю жизнь мечтал спать по левому борту. Да еще под потолком…

Януш, не споря, улегся на нижнюю койку. Я потушил свечу и забрался в последний свободный гамак. Наступила тишина, лишь слабо журчала вода за бортами. Потом тоненькая дощатая стенка заскрипела – снаружи к ней привалился Том.

– Капитан, не дремать! – громко произнес Тимур.

Стенка скрипнула снова – Том вернулся к штурвалу. Януш хихикнул. Уже засыпая, я услышал сонный, но серьезный голос Инги:

– Ребята, если что-то случится, обязательно меня разбудите.

Я проснулся от того, что меня мягко трясли за плечо. Кто-то тихо шептал в самое ухо:

– Ди-ма! Ди-ма!

Я попробовал подняться, но дурацкий гамак успел запеленать меня не хуже, чем самый ретивый придворный – мумию возлюбленного фараона. Высвободившись, я попытался встать. И треснулся лбом о потолок.

– Тихо! – произнес Том. – Ты… вери… громкий.

– Очень шумный? Ага, точно подметил… – Я выскользнул из гамака. Никто не проснулся. Тишина стояла полная, даже вода не плескалась – шлюпка дрейфовала. Том пробормотал что-то на английском. Я разобрал лишь про отца и про хороший корабль. Очевидно, плавать с отцом на яхте Тому нравилось куда больше…

Отдав штормовку, Том принялся забираться в гамак. Я подсадил его и вышел на палубу.

Была еще ночь, лишь на востоке мгла слегка редела, намекая на приближение рассвета. Разукрашенное незнакомыми звездами небо убаюкивающе покачивалось над головой. Я поискал взглядом Око Пришельца, подмигнул. Звезды остались равнодушными. Старая шлюпка с упрямыми мальчишками на борту. Какая мелочь…

Спать хотелось ужасно. Откуда-то из подсознания пришла скользкая хитрая мысль. Пойти в каюту, разбудить Тима или Януша, сдать вахту… Откуда им знать, когда я сменил Тома и сколько отдежурил?

Я плеснул в лицо пригоршню океанской воды. Губы, порядком растрескавшиеся, защипало. В каюту идти расхотелось, да и сон позорно бежал. Я улегся на кормовую скамейку, подложил под голову мягкую матерчатую сумку. С продуктами, наверное. А спать я не собираюсь… надо же изучить их звездное небо… в целях ориентации или научных… Вон – Око Пришельца…

Утро застало «Дерзкий» в полусотне метров от берега Двадцать третьего острова. Я соскочил со своего неудобного ложа, огляделся. Над замком, стоящим в самом центре небольшого заросшего низким кустарником острова, вяло раскачивался похожий больше на жгут, чем на полотнище, красно-синий флаг. Чуть ниже флага виднелась узкая белая лента. Все в порядке, остров принадлежал Конфедерации…

Нырнув в каюту, я разбудил Тома. Вдвоем мы довольно быстро поставили парус. Подгоняемый слабым утренним ветерком, «Дерзкий» плавно развернулся и начал удаляться от берега. Медлить не стоило – за день мы собирались пересечь весь архипелаг.

Через несколько минут из каюты появился Тимур. Морщась от яркого солнечного света, перегнулся через борт, умылся. Потом, опасливо поглядывая на каюту, на минутку отошел к корме.

Том направил шлюпку на север. Мы прошли под мостом, связывающим Двадцать третий с соседом – Шестнадцатым островом, и на порядочном расстоянии миновали его. Шестнадцатый, или остров Синих Зеркал, упорно противился самой идее Конфедерации. После нескольких попыток переубедить их лидера – угрюмого паренька по имени Макс – было решено окружить остров со всех сторон и взять одновременным нападением по трем мостам. Я был на заседании Совета Конфедерации и помнил, что решение приняли единогласно. На вопрос Ахмета, что делать с пленными, Крис без колебаний ответил: «Девчонок и ребят младше десяти расселим по другим островам». Больше всего меня поразило, что никто не стал уточнять судьбу остальных.

Проснулся Януш. Сев прямо на крышу каюты, он принялся разглядывать замок Синих Зеркал в бинокль. Потом толкнул меня, передавая бинокль.

На плоской крыше одного из зданий, куда на этом острове сходились все мосты, толпились десятка полтора мальчишек и девчонок. Они разглядывали удаляющуюся шлюпку, о чем-то возбужденно переговариваясь, размахивая руками. Сомнительно было, чтобы им удалось разглядеть шлюпку как следует… Но я все же сказал, не отрываясь от бинокля:

– Тимур, надо поднять флаг Конфедерации! Может, хоть это их убедит…

Крошечное суденышко продолжало свой путь.

С самого утра меня не покидало странное ощущение. Неприятный, досадливый холодок в груди, чувство, которое можно охарактеризовать тремя словами.

Слишком все хорошо…

Мы без всяких приключений миновали острова Конфедерации, мирно проспали всю ночь в дрейфующей шлюпке. Обошли до обеда пять чужих островов, тщательно нанеся их на карту. Потом Инга, взяв в помощники Януша, устроила такое пиршество, что на несколько часов экипаж «Дерзкого» превратился в добродушных полусонных лентяев. Тимур с Янушем облюбовали себе крышу каюты, где и улеглись в тенёчке от паруса. Том, закрепив штурвал, устроился на носу. Инга спряталась от солнца в каюте. А я, упрямо решив не поддаваться беззаботности, сел с картой на корме. Конечно, мы увидели еще не слишком много. Но и этого было достаточно, чтобы набросать на бумаге архипелаг Сорока Островов.

Наша огромная тюрьма тянулась с севера на юг овальной кляксой, дробящейся на отдельные островки без всякой системы. Фактически можно было говорить о ширине архипелага – пять островов и длине – восемь. Конечно, реальная картина выглядела гораздо сложнее, но и такими данными на Островах не располагал никто и никогда. Разве что… Безумный Капитан?