Япона осень - Лео Сухов

— Покормить! — отрезала девушка, бодро хватаясь за лестницу.

Отряд перебирался в факторию долго… Лестниц было мало, а подъёмник и вовсе один. Вот и пришлось потратить минут тридцать на то, чтобы все залезли.

А в это время мне и тем, у кого тоже был огнестрел, приходилось прикрывать безоружных «ползунов». Так что я вообще поднялся одним из последних.

Впрочем, Пилигрим меня всё-таки дождался, а остальных отправил размещаться. И пока мы шли от стены к навесу, где располагалась столовая, он быстренько рассказал, как обстоят дела в его временном хозяйстве:

— В последние дни сидим без вылазок! Сплели длинные и толстые канаты для подвесного моста, но пока не успели их перекинуть.

— А из чего плели-то? — удивился я.

— Так из этих новых растений и плели! Видел там такие невысокие, с тонкими листьями? Из них, если слегка проварить, а потом высушить и промыть, отличное волокно получается! Пока вы сюда шли, мы успели заготовить и сплести. Вон, видишь, бухты! — Пилигрим указал на два мотка толстого, хоть и грубого, каната.

— Не сгниёт? — поинтересовался я.

— За год сгнить не должен! А в следующем году, если что, можно новый сплести, — пожал плечами Грим.

А я в этот момент как раз уставился на кучи каменных осколков, оставшихся после обработки. И, само собой, мне стало интересно, почему их не вынесли:

— А камень чего храните? Есть идеи, куда применить?

— Да я тут подумал… Мы же сюда постоянно мотаемся, а скоро зима. Капсулы есть не у всех. Да и не все, у кого есть, захотят их переносить. Вот ты, например! И я решил, что неплохо бы соорудить какое-нибудь убежище. Только не придумал пока, чем скреплять… — пояснил мне Пилигрим.

— А уже есть хоть какие-то идеи? — спросил я.

— Ну… Мы тут нашли меловой отвал. И вроде бы из мела можно сделать негашёную известь! — ответил Пилигрим. — Мел, правда, не слишком чистый: с кучей примесей… Но нам-то что? Проблема больше в печи. Её нужно разогреть до тысячи градусов. А для этого нужен хороший поддув. Вот пока и страдаем…

— В Алтарном, между прочим, тоже мел искали… Чего не сказал, что тут есть? — уточнил я.

— Да я подумал, что Алтарное себе и так мел найдёт, а у нас тут слой тонкий… Самим бы на всё хватило, понимаешь? — объяснил Пилигрим. — Нам и на стену пригодится, и на другие постройки. Вот и не стал сообщать.

— Ну сейчас уже и не будем! — кивнул я. — Теперь нам тут надо основательно укрепляться.

— Что там за история с японцами, кстати? К чему всё идёт? — вспыхнул живым интересом Грим.

— После того, как я и Иваныч кроваво порешили всё посольство? — ответил я вопросом на вопрос. — Сам догадайся…

— На тебя непохоже! — Пилигрим неодобрительно покачал головой. Причём непонятно было, что он не одобряет, мой гуманизм или, наоборот, дипломатию револьверов. — Иваныч постарался?

— Ага… Ему главный японец, который привёл посольство, брякнул, чтобы мы освобождали жизненное пространство и сваливали. В леса, где нам, обезьянам, самое место. Ну и вспылил слегка наш Иваныч… В общем, посольство положили… Полностью… — я поёжился, вспоминая эту жуткую бойню. — Не в сторонке же мне было стоять! Помог, само собой…

— Ну, если так дело обстоит, то, конечно, он прав! — одобрительно покивал Пилигрим. — И что решили?

Я, как мог, пересказал ему план по обороне. А в это время мы как раз вошли под навес, где уже сидели остальные мои товарищи, перекусывая чем-то зелёным с мясом.

Побыстрее закончив рассказ, я присмотрелся к блюду и тихо спросил:

— Грим, а это что?

— Это каша с витаминными и белковыми добавками! — усмехнувшись в бороду, ответил тот. — По вкусу неплохо, кстати!..

— Ну про витаминные и белковые добавки не спрашиваю, уже догадался… — кивнул я. — А что за основа у этой вашей каши?

— Главное открытие последних дней! Не успел отправить в Алтарное сообщение, а потом вы уже в пути были, — Пилигрим прошёл за прилавок кухни и, взяв с разделочного стола горшок, сунул его мне. — Местный злак… Или какой-то бобовый. Мы, короче, так и не определились. Что-то среднее между чечевицей и пшёнкой.

В горшке обнаружились шарики миллиметра в полтора диаметром. Цвет у них был невнятный, жёлто-серый: в общем, я бы в жизни такое пробовать не стал. Разве что совсем с голодухи… Поэтому и задал вполне закономерный вопрос:

— И кто обнаружил, что это вообще съедобно?

— Хромая показала! — гордо ответил Пилигрим, явно хвастаясь своей питомицей.

— А ты не забыл, что мне Русый однажды насоветовал пожевать? — вздёрнул бровь я. — Может, не стоит бестиям в вопросах диеты доверять?

— Хромая — это тебе не Русый. Посознательнее будет! — почти не оскорбился Пилигрим. — Да и выглядит это растение безобидно… Его местные травоядные уплетают за милую душу! Растёт между Страшной Пущей и горами. Может, помнишь, там такая трава была… Летом по колено, а из стебля усики, к земле загнутые?

— Ну да, было что-то такое… — напряг я память. — Это её семена?

— Да. Недели три назад на усиках появились тонкие утолщения. И оказалось, что это стручки, — кивнул Грим. — А внутри — вот эта крупа! Если стручок сдавить с одного конца пальцами и к другому концу, сплющивая, потянуть, эта крупа легко высыпается.

— Вы руками всё это собирали, что ли? — удивился я.

— Ну а как ещё? — в свою очередь, удивился Пилигрим. — Комбайны где-нибудь видишь? Собрали аж пять десятков горшков. С тех полян, которые поближе.

— Интересно… Может, получится её в Алтарном высадить? — задумался я.

— Тоже об этом думали… Мне кажется, без проблем! Эта травка любит солнечные места, — кивнул Пилигрим. — Хочешь собрать ещё?

— Хочу… Собрать и попробовать до весны сохранить. Если штука сытная, она избавит нас от кучи проблем с едой! — заметил я. — А что СИПИН говорит?

— За открытие травы я всех причастных наградил, — тут же отозвался инструктор. — А если сумеете сохранить и высадить, награда будет просто невероятная, обещаю!

— Награда будет весной,