В самое сердце (СИ) - Сью Ники
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дрожащими пальцами она написала сообщение. На самом деле, хотелось позвонить, но было так страшно. Вдруг не ответит, или чего хуже, скажет — это была ошибка. Вот тогда точно мир разрушится, превратиться в стеклянные осколки. А там ходи или нет, все равно больно: острое всегда оставляет следы.
Когда бабушка вернулась, Настена уже лежала в кровати у себя в комнате. Свет погасила, одеялом накрыла голову. Претворилась, будто спит, а сама смотрела в экран гаджета. Долго ждала ответа. Считала минуты, часы, там и солнце взошло. Но Ярослав ничего не написал.
Утром Настя чувствовала себя разбитой. Есть не хотелось, пить не хотелось, ничего не хотелось. Лечь бы и в потолок смотреть. Однако пришлось взять себя в руки. Еще ни одна девушка из-за парня не умирала, решила про себя Настена. Кое-как собралась и пошла в универ. Старалась настроиться на учебу, сконцентрироваться, но глазами все равно в толпе искала Ярика. Хотя на своем факультете никогда не видела его. И в коридорах они не пересекались.
День закончился, новый начался, а Ветров не звонил, не писал, вообще пропал. Настя вдруг решила, может, ничего и не было. Может это все приснилось ей? Сны они вон какие яркие бывают: откроешь глаза, да не сразу понимаешь, где ты и что происходит. Вдруг и сейчас был сон: красивый, сладкий, волшебный. Иначе Ярик бы точно позвонил. Нельзя же вечно дуться.
Вечером Антонина Викторовна начала одолевать внучку с вопросами.
— Так что вы в клубе делали? Просто фотографировались?
— Ага, — грустно отвечала Настена.
— А с Колей чего так холодного разговаривала? Родная, он ради тебя…
— Не хочу о нем говорить, — резко отрезала Настя. В последнее время имя друга раздражало. Только почему неясно.
— Настен, вы с ним… он обидел тебя?
— Дело не в Коле, дело во мне! — прикрикнула Настена. Поджала губы, схватила кружку с чаем и убежала к себе в спальню. Уже там снова глянула в телефон. Сердце безумно ждало весточки, однако на другом конце молчали.
Следующим утром бабушка испекла любимых блинчиков внучке. Начинила их курочкой с грибами, как полагается. И чая налила, и сметанку поставила. Ничего больше не спрашивала, старалась говорить на отвлеченные темы. Настя же корила себя за грубость в отношении Антонины Викторовны. Поэтому съела завтрак (без аппетита особо), выдавила из себя улыбку, а уже перед самым уходом окликнула бабушку.
— Что такое? С собой положить?
— Нет, я… бабуль, ты извини меня. Вчера накричала на тебя. Я… мне очень жаль.
— Ну что ты, милая? — Антонина Викторовна злиться долго не умела. А когда видела щенячьи глаза внучки, вообще таяла. — Все нормально. Я не в обиде. Всякое бывает. Главное не грусти, хорошо? Жизнь она полосатая. Вроде, кажется, впереди только пропасть. Однако стоит поднять голову, оглянуться, как замечаешь мост.
— Ба! Я тебя так люблю, — тоненьким голоском прошептала Настена. Потянула руки к любимой женщине, прижалась к ее груди. Бабушка всегда вкусно пахла: свежей выпечкой или сладкими духами, еще времен СССР. Любимая и незаменимая, для которой Настя оставалась лучшей внучкой на свете.
— Я тебя тоже люблю, солнышко, — ласково ответила Антонина Викторовна, поглаживая по волосам девушку.
После перемирия, настроение у Настены поднялось. Пасмурное небо показалось не таким уж серым, а пробки не такими уж долгими. И вообще жизнь продолжается. Пусть и без Ярика. Если он решил отдалиться, его право. Каждый человек сам вершит свою судьбу, пусть и для кого-то его поступки покажутся ножом по сердцу.
Однако в универе мир снова перевернулся с ног на голову. К Насте подошел Артем. Хорошо еще, она одна сидела в коридоре.
— Яр заболел, — тяжело выдохнул Иванов.
— Что? — сердце у Настены упал к самым пяткам.
— Вчера я ему звонил, а он что-то и говорил тяжело. Потом сознался, мол плохо. Я волнуюсь, знаешь ли. Но сам поехать не могу. Дела у меня. Но тут это, — Артем вытащил из рюкзака пакет и всунул его в руки Насти. Она изумленно посмотрела, не особо понимая, как реагировать. — Тут лекарства всякие разные. Можешь заехать к нему? Проведать там. Он один живет, а сама наверняка знаешь, как мы парни о себе заботиться умеем. Так что? Выручишь? Я адресок тебе подскажу. Пожалуйста!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Отказаться от такого предложения Настена не смогла. Сразу мысли полезли, огонек надежды появился. Вдруг Ветров не звонил как раз потому, что заболел. Какие здесь могут быть звонки, когда плохо. И на себя моментально злость накатила, надо было самой инициативу проявить. Человек там лежит, свету белому не рад, а она накручивает глупости.
В итоге Настена решила ехать сразу после пар. Тут еще и бабушка позвонила. Сказала, останется у подруги Вальки с ночевкой. Котлеты-то они не долепили, а покупатели ждут. Так что и спешить домой не надо. На радостях Настя забежала в пекарню по пути, купила там два свежих курника, набор заварных, и помчалась в гости к Ярику.
Жил он, в самом деле, не близко. Повезло еще, что автобус до конечной ехал. А там многоэтажка новенькая как раз не далеко от остановки была. С подъездом, правда, возникли небольшие сложности, однако и с ними Настена справилась. Одна милая женщина проводила ее, она жила как раз в этом доме.
Возле квартиры Ветрова, пришлось сделать глубокий вдох. Волнительно так было. Только сейчас возникло осознание — скучала. Раньше просто думала о нем, а после поцелуя, тосковать начала.
Дверь Ярослав открыл не сразу. Зато удивился, аж рот открыл. В этой домашней одежде он выглядел как-то иначе что ли. Майка с короткими рукавами открывала накаченные руки, а шорты показывали спортивные ноги. Нет, и до этого Настена не сомневалась в отменных физических данных парня. Однако сейчас как-то в глаза бросилось.
— Привет, — робко протянула она. Смущалась до чертиков. Вдруг прогонит или ругаться будет.
— Привет, — глухо отозвался Ярик.
— Артем сказал, ты заболел. Я вот… тут это… лекарства и к чаю принесла.
— Артем сказал? — переспросил зачем-то Ярослав.
— Угу, — кивнула Настена. От нервов сжала ручки пакетов. Показалось, может зря она все это. Может, не надо было приходить. И вся уверенность куда-то подевалась. А ведь в голове как-то иначе их встреча представлялась.
— Проходи, — наконец пригласил Ярик.
Настя осторожно переступила порог квартиры, оглянулась, и на душе стало вдруг тепло.
— Тут тобой пахнет, — вдруг вылетело безрассудно. Пришлось тут же опустить голову, потому что щеки залило алым цветом. Стыдоба какая. Ярослав точно подумает, что она дурочка.
— Ты пришла… потому что переживала за мое здоровье? — спросил Ветров. Казалось, реплику он пропустил мимо ушей. Поэтому Настена с облегчением выдохнула.
— Конечно. А что у тебя болит? Я могу и в аптеку сходить, если там в пакете…
— Ничего, — перебил Ярослав. — Я не болею. Раздевайся, раз пришла. Чайник поставлю.
Настя скинула куртку, и прошла следом за Ветровым на кухню. Скромная комнатка, но довольно чистая, без всяких табачных запахов. Небольшой стол, новенькие стулья с мягкими сидушками, и шикарный вид из окна.
— Ты, правда, не болеешь? — все же решила уточнить Настена. Присела на стул, вытянулась ровно, будто к спине кол привязали. Ногу на ногу закинула, да так сжала мышцы, что аж в носочках иголками отдало. Первый раз в гостях у парня, и не у простого парня, а у того, кто заставляет бабочек в животе порхать. Как не нервничать.
— Правда, просто по-другому не отмазался бы от Иванова. У них вчера сходняк был, а я не пошел. Скажешь, не хочу, начнется, а что, а почему. Так что болезнь — лучшая отговорка.
— Понятно.
Разговор дальше почему-то не клеился. Настя сидела у входа, сжатая, как перед экзаменом. А Ярослав напротив окна, с каменным выражением лица. Одна нога на стуле, другая болтается внизу — абсолютно расслабленное положение. В воздухе разносился звук нагревающегося чайника, который хоть как-то разбавлял тишину.
— Я… ты злишься на меня? — не выдержала Настена. Она смотрела перед собой, сжимая ручки в кулачки. Как же страшно было услышать его ответ. Секунды превратились в мучительную вечность.