В самое сердце (СИ) - Сью Ники

Ветров опустил голову, подтянув к себе коленки. Показалось, что в более дурацкой ситуации ему бывать еще не приходилось. И грустно стало, и ревность еще больше захлестнула. Вот наверняка Настя там улыбается этому Коле. А он улыбается ей. И вообще у них там может идиллия. Лучше бы и не целовались. Лучше бы он вообще никуда не поехал. Сейчас бы валялся на мягком диване, пил алкоголь и наслаждался прекрасным вечером.

Через минут сорок Калашникова вернулась. И судя по шагам, вошла она на носочках. Щелкнула свет, подождала пару секунд, потом видимо набралась смелости, и заговорила.

— Там… — вздохнула, слышно было даже на расстоянии. — Все ушли. Бабушка пошла, провожать подругу. Она вернется минут через пятнадцать. Так что…

— Понял, — сухо ответил Ярослав. Быстро поднялся, прошел мимо Насти, старался не смотреть на нее. Внутри как-то болезненно цепляло.

— Ярик, я сейчас… — крикнула она ему в спину. Да только ждать не хотелось. Поэтому Ветров сунул ноги в обувь, схватил куртку и, не прощаясь, закрыл за собой дверь.

Спустился на первый этаж он за пару секунд, и также быстро планировал покинуть двор. Но у соседнего подъезда стояла компания, видимо тот самый Коля и та самая бабушка Насти. Рядом с ними еще одна пожилая женщина и какой-то молодой парень. Интерес взял вверх, потому Ярослав специально, неожиданно для себя, замедлил шаг. Хотелось посмотреть, вернее, рассмотреть человека, к которому безумно ревновал. Но тут и нотки разговора долетели.

— Ой, странно это все, — причитала женщина в голубой косынке. Голос походил на Настин. Вполне вероятно, что это и есть ее бабушка, решил Ярик.

— Комарова, дура та еще, — бурчал недовольно незнакомец. Ветров обошел их, и почему-то подумал: высокий и худой — точно Коля. Рядом зеваке вообще дела особо не было. Он, кажется, спал на ходу. А вот этот дрыщ возмущался, и выражение лица у него было такое, ну мягко скажем, обиженного мужа. Ярик еще усмехнулся про себя, видел бы он Калашникову в этом платье, да то, как к ней в клубе мужик прижимался. Потом, правда, откинул эти мысли. Итак, тошно, зачем вспоминать плохие эпизоды.

— Колька, пора тебе быка за рога брать! — сказала вдруг громко женщина, рядом с той в голубом платке. Ветров даже притормозил, сделал вид, будто у него что-то из кармана выпало. Оглянулся, не ослышался ли.

— О чем вы, теть Валь?

— О вас с Настюшкой. Ходишь вокруг нее, как верный пес. Явно ж не ровно дышишь. Весь двор знает. Когда на вашей свадьбе погуляем?

— Да, Настюха как-то… ну я не знаю. В общем, сложно все. Я ей и так намекаю, и эдак. А она… не с порога ж мне ей руку и что там еще предлагают?

Дальше Ярослав слушать не стал. Зато понял, намерения у этого друга далеко не дружеские. И судя по разговору, Калашникова ухом не ведет насчет мыслей Коли. А может и ведет, да виду не подает просто. Девушки, к слову, существа сложные. Пойди попробуй понять, что у них в голове.

Стало еще хуже. Проклятая ревность иголками обхватила сердце, мозг и начала нашептывать всякие гадости, кидать противные картинки. Ветров никогда не был неуверенным в себе человеком. Особенно по части девушек, там вообще тьфу и выдохнул. А тут… откуда-то брались переживания, домыслы, обиды, непонимания. Таких парней Ярик всегда считал неудачниками. Что же, сегодня кажется, ряды этих товарищей пополнились на плюс один.

Сутки пролетели быстро. Сначала очень медленно, тягуче, по нервам, а потом наступило утро. Тем вечером, Настя написала сообщение. Извинилась за такой неудобный момент, и спросила, удачно ли Ярослав добрался. Но Ветров был зол, на себя и проклятые выдуманные образы перед глазами, что отвечать не стал. Кинул телефон на стол, а сам ушел в комнату.

На другой день в универе умудрился поругаться с преподавателем маркетинга. Вступил в ненужную полемику, за что получил выговор. Потом еще на него налетел какой-то парень с первого курса, весь такой крученный и наглый. Так они чуть не подрались. Вцепились друг в друга, Тема ели разнял.

— Ты что как с цепи сорвался? — бурчал Иванов. Тут Ярик все и выложил. Досадно, конечно, но ревновать, и находится в дали от той, кто нравится, вообще не прикольно.

— Ну и что? — усмехнулся Артем. — Целовалась-то она с тобой, а не с этим Николаем. Что ты завелся-то? Скажи ей, мол мне не нравится и туда-сюда. А на пацанов кидаться не дело.

— Не буду я ничего говорить. Вообще сто лет мне упали эти отношения?

— Бл, а Калашникова-то оказывается огонь. Приручила такого ковбоя, — заржал Тема.

— Иди нахер, понял? — крикнул Ярик, и пнут друга в бок.

Вечером Иванов намылился в бар. Компания собиралась хорошая, все знакомые, а кто-то и из бывших девчонок. Человек десять, может чуть больше. И конечно, Ярослава тоже позвали. Его вообще звали всегда, потому что тогда девушки охотней шли. Но Ветров любезно отказался. Сослался на плохое самочувствие. Хотя со здоровьем проблем не было. Просто идти не хотелось. Что он там забыл? Будет шумно, весело, алкоголь, шальной секс. Может в другой раз и пошел бы. А сейчас все мысли свелись к одной ненаглядной, и это знатно бесило.

Ярик даже порывался позвонить. В конце концов, ничего плохо не случилось. Да, обидно, да как-то иначе бы вырулить ситуацию. Но что произошло, то произошло. Вот только мужская гордость не позволяла. Сердце скучало, сердце тянулось к телефонной трубке, к Настиному голосу. Его бы воля, Ярослав бы уже сидел у подъезда и серенады пел. Однако гордость брала вверх. Поэтому отбросив все сомнения, Ветров отключил сотовый и лег спать.

Утром на пары не пошел, зато поехал в офис. Он туда так-то и не обязан ездить, но сегодня попросили забежать. Передали документы, информацию о сайте, на который рекламу заказали. Мол специфика такая, надо бы изучить. Заказчик больше ничем помочь не сможет. Все на бумажках.

К обеду Ярик вернулся домой, налил кофе и сел читать. Настроения не было, к китайскому руки вообще не тянулись. А в четвертом часу в дверь неожиданно позвонили. Наверное, Тема притащился, решил Ветров.

Однако на пороге стоял не Иванов.

Глава 14

Настя очень переживала, когда покидала комнату и оставляла Ярослава одного. На душе было так совестно, словно подвесили гирю: тяжелую и мучительную. Но иного выхода она не нашла, боялась просто. Боялась, что бабушка расстроится, что увидит Ярика не в том свете. А ведь он хороший, добрый, да и сердце к нему тянется магнитом, хоть тресни.

На кухне разговоры не клеились. Коля что-то спрашивал, тетя Валя закидывала вопросами. Настена то отвечала, то пропускала мимо ушей. Иногда вообще громко вздыхала, рассматривая свои коленки, как виноватая школьница. В конце концов, бабушка не выдержала: попросила всех разойтись по домам. А чтобы народ быстрее собрался, вышла их провожать.

Настя в душе обрадовалась, но перед Яриком все равно было неудобно. Однако она никак не ожидала, что он просто молча уйдет, даже до свидания не скажет. Ведь всего каких-то сорок минут назад Ветров поцеловал ее, говорил такие теплые слова, и смотрел… смотрел с любовью в глазах.

Сперва Настена хотела побежать за ним. Думала, схватит за руку и будет извиняться, пока он не простит. Потом вспомнила, что бабушка пошла провожать гостей, вполне вероятно они могут стоять и у крыльца, или же рядом. Так что иди следом не вариант. Пришлось выглянуть в окошко и наблюдать за Яриком, за его широкой мужественной спиной, которая с каждым шагом отдалялась. И вдруг сердце так заныло, так сжалось. Показалось, они больше никогда не увидятся, что Ярослав ни за что не простит поступок Насти.

Слезы хлынули с глаз, горячие и горькие. Кто-то однажды сказал, что, когда человек плачет, он себя жалеет. Возможно, это и была жалость. Мечта Золушки осуществилась: вот он Принц, вот он волшебный миг с поцелуем, но часы пробили полночь. Только в сказке магия развеялась из-за сроков, а в реальности Настена была убеждена, что своими руками разрушила счастье.