Плохая - Иман Кальби

Глава 16

Буквально на секунду меня одолевает неконтролируемая паника. И опять не понимаю, почему. Жесткий секс в моей жизни был, и не раз. Дело в другом- в непредсказуемости Тигра. Я ждала его растерянности и удивления от своей показной покорности. А она словно бы его разозлила. Потому что вместо того, чтобы со всей силы начать насиловать мое горло, он дергает меня за волосы наверх и заставляет подняться с колен.

Я впервые стушевалась в такой ситуации. Смотрю на него с молчаливым вопросом, немного отступаю.

— Мне…уйти? — получается хрипло. Я даже пару раз кашляю. Наверное, я, черт возьми, даже покраснела, смутилась. Это что сейчас происходит? Он так отверг мою инициативу?

Он все такой же безэмоциональный, с каменным выражением лица. Холодная темнота в его глазах начинает так сильно меня настораживать, что голова покруживается.

Когда молчание между нами затягивается на неприлично длительное время, разворачиваюсь с единственной целью- как можно быстрее вырваться из душевой кабины и перевести дух, но не успеваю ступить и шага. Он резко меня разворачивает, хватая за шею. В буквальном смысле впечатывает в себя и начинает пожирать своим ртом мои губы и при этом не закрывает глаза, смотрит на меня.

Это не поцелуи. Эту укусы вперемежку с болезненными засосами, с проникновением его языка до самых гланд. Никогда у меня не было таких «поцелуев»— гораздо более порочных, жгучих, чем самый дикий секс.

Сметает одной рукой бутылки с шампунями и гелями с каменного выступа на стене и подсаживает меня на него. Разводит мои ноги. Беззастенчиво смотрит на промежность.

Господи, почему все, что он делает, так откровенно и остро? Почему он заставляет меня краснеть? Меня, повидавшую столько порока, что хватит на целую Камасутру? А ведь он даже еще ничего и делать не начал.

Проводит по моей промежности одной рукой, другой трогает себя. Его бедра теперь аккурат на уровне моих раскрытых ног.

— Смотри на меня! — приказывает он лающе и одним резким движением заполняет собой.

Я невольно охаю, когда чувствую его сразу на полную длину. Судорожно хватаю ртом воздух, понимая, что теперь полностью утратила контроль над ситуацией, он снова «перетянул все одеяло» на себя.

— Теперь сжимай, — снова хрипит, медленно двигаясь во мне, словно бы пытаясь прочувствовать каждый миллиметр моей плоти. Я-то его уж точно чувствую.

Когда я делаю то, что приказывает Тигр, наконец, слышу его сдавленный, словно бы болезненный стон-рык. Его лицо искривляется в экстазе. Он запрокидывает голову, вжимая пальцы в мою поясницу до боли.

— Сука, все жилы из меня повытягивала, — шепчет он сквозь зубы, а я невольно отвечаю стонами на его жестко-сладкие толчки, так ярко отзывающиеся внизу моего живота болезненно-экстатическими всполохами. Обхватываю его бедра своими ногами, подаваясь вперед, выгибаюсь. Сейчас плевать, кто ведет. Мне просто хорошо. Боль, страх, ужас, отчаяние, паника- все эти гадкие, токсичные чувства вырываются из меня с каждым его крышесносным толчком. Мне нужно это освобождение, нужно это удовольствие, позволяющее телу перезагрузиться.

Он убыстряет темп, а я уже не сдерживаю себя, кричу во весь голос, остервенело подмахивая ему. Еще пару взмахов- и всё… Взрываюсь. Рассыпаюсь на тысячи осколков. Теряю и нахожу себя в прострации от затмения, обрушившегося на мое израненное сознание ливнем облегчения и долгожданной свободы от стресса пережитого.

Должно быть, прихожу в себя не сразу. Потому что когда, наконец, размыкаю глаза, вижу его самодовольно-ироничную физиономию всё еще в паре сантиметров от меня. С недоумением опускаю глаза вниз, на место слияния наших тел. Он все еще во мне. И все еще так же тверд и крепок, словно бы мы только начали. Судя по всему, до разрядки ему далеко.

— Красиво кончаешь, смотрел бы и смотрел. — Улыбается всеми белоснежными зубами. Впервые вижу его улыбку. Правда, она совсем не добрая. Скорее наоборот, пугающая. Улыбка превосходства. Опускает пальцы на мои губы и грубо обводит их, сминая плоть.

— Сегодня я еще поимею этот рот, — шепчет он, наклоняясь ко мне, снова кусает губы, — я поимею, а не ты меня, Алёна… Я сказал тебе, ты ничего не решаешь, хоть все еще продолжаешь пытаться манипулировать мной…

Снова толчок- я вскрикиваю от неожиданности. Получается как-то жалко, беспомощно, растерянно. Его это тоже заводит. Я снова вижу триумфальный взгляд, который одновременно заставляет меня хотеть Даниэля еще больше и еще сильнее ненавидеть.

— Ты съел виагру? — не могу не съязвить я, чтобы хоть немного замазать его надменное превосходство надо мной в собственных глазах, но не тут-то было. Похоже, на этот раз мальчик подготовился не только к физической, но словесной дуэли со мной.

Он лишь усмехается и отрицательно качает головой.

— Виагра нужна была твоим престарелым любовникам-извращенцам. Я накануне отменно потрахался с двумя умелыми проститутками, так что развести меня как голодного до тела пацана сейчас не получится, Алёна. Готовься отработать свой долг по полной.

Он подхватывает меня на руки, ногой грубо открывает дверь в душевую и выбирается со мной наружу. Доходит до кровати, кидает на постель без церемоний и снова выжидающе смотрит.

Возможно, он ждет моего отчаяния или растерянности, но я не даю ему и этого преимущества. Мне правда с ним хорошо. И у меня правда давно не было такого отменного секса, какое обещает его идеальное тело. Похоже, со времен Микаэла Увейдата и Али в начале наших отношений, когда наркота и лень еще не успели превратить его в утырка. Я улыбаюсь Тигру и развожу ноги, красиво выгибаясь. Его глаза загораются уже знакомым мне жгучим блеском, пряча холод ртути. Опускается на меня сверху, от чего кровать жалобно скрипит. День обещает быть долгим… Кто знает, а может еще и ночь…

Глава 17

Я лежу на животе, чувствуя, как нежные прикосновения ветра, то и дело забегающего в приоткрытую форточку, трогают мою обнаженную кожу. Моя кисть небрежно-расслабленно гладит лакированно-текстурированную поверхность деревянного паркета. Я вообще вся сейчас предельно расслаблена. Как желе. Нет даже сил сосредоточить взор. Он вымотал меня. Действительно, что ни говори, заставил с лихвой «отработать» свою несказанную «щедрость». Но какова была отработка… Думаю об этом, и внутри опять все сжимается от отголосков сладких судорог.

Мне было хорошо? Восхитительно. Наверное, это был лучший секс в моей жизни. Этот дьявол умело смешивал грубую похоть и страстные порывы, оскорбительные приказы и блеск вожделения в