Священный ужас - Уоррен Мерфи

— А вы могли бы сделать меня прекрасной и сияющей? — спросила Джоулин.

— Легче, чем его. У тебя нет его дурных привычек. Он — расист.

— Ненавижу расистов, — заявила Джоулин. — Мой отец расист.

— Спроси расиста, куда мы едем, — сказал Чиун.

— Куда мы едем, расист?

— Просто на прогулку — подышать свежим воздухом. Благовония, поклоны и суета ужасно действуют мне на нервы, — ответил Римо.

— Вот видишь, — гнул свое Чиун. — Он еще и неблагодарен. Люди с открытой душой распахивают перед ним двери своей обители, а он нос воротит и не ценит их гостеприимства. Истинный американец. Если он станет говорить, что отвезет тебя назад в Патну, не верь ему. Белые никогда не держат своих обещаний.

— Слушай, Чиун. Она такая же белая, как и я. Она из Джорджии, черт побери.

— Мне кажется, я больше не хочу возвращаться в Патну, — вдруг объявила Джоулин.

— Вот видишь, — сказал Чиун. — Она не такая, как ты. Она умнеет на глазах, а ты за последние десять лет жизни сумел усвоить меньше чем ничего.

Римо съехал на обочину и остановил машину.

— Ладно, все выгружайтесь. Пойдем прогуляемся.

— Вот видишь, — не унимался Чиун. — Смотри, как он нами командует. Охо-хо, какое вероломство!

Чиун вышел из машины и огляделся по сторонам.

— Это Диснейленд? — громко спросил он.

Римо в удивлении посмотрел по сторонам. Примерно в полуквартале от них, на автостоянке был устроен парк аттракционов для сбора средств в пользу римско-католического храма Св. Алоизия.

— Да, — солгал Римо. — Это Диснейленд.

— Я прощаю тебе, Римо, твой расизм. Я всю жизнь мечтал побывать в Диснейленде. Забудь о том, что я говорил тебе, — сказал он Джоулин. — Человек, который ведет своего Мастера в Диснейленд, — еще не совсем пропащий.

— Но... — начала было Джоулин, но Римо оборвал ее.

— Тише, детка, — прошептал он, крепко стиснув ей локоть. — Вот тебе Диснейленд, так что забудь все заботы и радуйся жизни. — И нажал посильнее.

Она поняла.

А Чиун тем временем дрожал всем телом — он словно подпрыгивал от восторга, хотя ноги его крепко стояли на тротуаре. Его необъятных размеров шафранное кимоно было похоже на наволочку, надуваемую порывами ветра, — оно то наполнялось воздухом и взлетало вверх, то плавно опускалось, то взлетало, то опускалось.

— Обожаю Диснейленд, — в восторге воскликнул Чиун. — Сколько раз я могу прокатиться?

— Четыре, — сказал Римо.

— Шесть, — сказал Чиун.

— Пять, — сказал Римо.

— По рукам. У тебя есть деньги?

— Есть.

— Достаточно?

— Да.

— И для нее тоже?

— Да.

— Идем, дитя мое. Римо ведет нас в Диснейленд.

— Сначала мне надо позвонить.

Фердинанд Де Шеф Хант медленно вел машину назад в Сан-Франциско. Город приводил его в смятение лабиринтами улиц, которые сбегали с одного холма, взбегали на другой, а потом, казалось, бесследно исчезали.

Не без труда он нашел Юнион-стрит и с еще большим трудом — здание, в котором разместилось сан-францисское отделение Миссии Небесного Блаженства.

Если эти двое — Римо и Чиун — искали Дора в районе Сан-Франциско, то, по всей вероятности, должны были сюда заглянуть.

Он не ошибся.

— Они были здесь. Были, — сказал старший гуру Кришна. — У него был значок, — добавил он.

— И где они теперь?

— Они только что звонили. Они в парке аттракционов у Рыбацкой Пристани.

— А они знают, где Дор?

— Послушай, да откуда им знать? Даже я этого не знаю.

— Если они вернутся сегодня вечером, не говори им обо мне, — сказал Хант. — Если мне повезет, то они не вернутся.

— Кто ты такой, чтобы отдавать приказы? — спросил Кришна.

Хант достал из бумажника сложенный листок бумаги. Кришна развернул его и прочитал нацарапанные Дором строчки, в которых тот рекомендовал Ханта как своего личного представителя.

— Круто, — сказал Кришна, возвращая письмо. — А ты видел Его?

— Да.

— О, да святится его Всеблагое Совершенство!

— Да, да, святится. Когда они ушли?

— Час назад. Если снова увидишь Всеблагого Владыку, скажи ему, что наша Миссия с восторгом ожидает, когда он пожалует в наш город.

— Ладно. Это произведет на него неизгладимое впечатление, — сказал Хант.

Хант сошел с высокого каменного крыльца здания Миссии. В машине, припаркованной на противоположной стороне улицы, сидел Элтон Сноуи и внимательно следил за ним.

— Ну, и что скажешь, Элтон? — спросил его один из двух мужчин, сидевших на заднем сиденье.

— Не знаю, Пьюлинг, но, по-моему, надо ехать за ним.

Хант забрался в свой старый рыдван и мягко отъехал от обочины.

— Ну что ж, поехали за ним, — сказал Пьюлинг. — Если окажется, что он ни при чем, это здание никуда не убежит.

— Тогда — вперед, — сказал Сноуи, завел мотор и отчалил.

— Следуйте за ним! — со смехом произнес Пьюлинг.

Его сосед издал боевой клич армии южан.

— Сейчас мы этого похитителя разделаем! — сказал человек, сидевший на переднем сиденье рядом со Сноуи.

Сноуи вздохнул и поехал вперед.

Хант увидел в зеркальце заднего вида большой черный автомобиль, но не придал этому никакого значения. Мысли его были заняты тем, что ждало его впереди, и он испытывал приятное покалывание по всему телу. Он ехал по направлению к парку аттракционов, где должен был исполнить то, что его семья так мастерски исполняла в течение столетий, и заранее ликовал. Казалось, вся его жизнь представляла лишь прелюдию к тому, что должно случиться сегодня.

— Я хочу покататься на лодке.

— Нельзя. Лодки — для маленьких детей.

— Покажи, где это написано, — обиделся Чиун. — Покажи мне, где?

— Вот тут. — Римо вытянул палец. — Вот тут, на табличке, написано:

«Город малышей». Как, по-твоему, что это означает?

— По-моему, это не означает, что мне нельзя прокатиться на лодке.

— Ты не боишься, что будешь выглядеть глупо? — спросил Римо, рассмотрев лодки — их было четыре, все размером не больше ванны, и плавали они в круглой канавке с водой, шириной два фута и глубиной шесть дюймов.

Металлические трубы соединяли лодки с мотором в центре канавы. Служитель в грязной драной тенниске и с кожаным ремешком на правом запястье стоял у калитки в четырех футах от водоема, совмещая в одном лице должности карусельщика, кассира и контролера.

— Только глупец выглядит глупо, — возразил Чиун — И только дважды глупец беспокоится по этому поводу. Я хочу покататься на лодке. — Он обернулся к Джоулин:

— Скажи ему, что мне можно покататься на лодке. Вы оба — белые, может, он тебя лучше поймет.

— Римо, пусть Великий Владыка покатается на лодке.

— Ему жалко двадцати пяти центов, — заявил Чиун. — Я не однажды видел, как он тратил впустую целый доллар за раз, а для меня ему жалко двадцати пяти центов.

— Ладно, ладно, ладно, — сдался Римо. — Но мы с тобой договорились, что ты покатаешься пять раз. Три раза ты уже покатался.

— Римо, клянусь тебе всем святым. Если ты дашь мне прокатиться на лодке, я не стану больше ни о чем тебя просить.

— О'кей, — согласился Римо.

Римо подошел к служителю и выудил из кармана четверть доллара.

— Один билет, — сказал он.

Служитель ухмыльнулся, выставив напоказ редкие зубы:

— Надеюсь, скорость не покажется тебе слишком большой.

— Это не для меня, дорогой. А теперь давай-ка сюда билет, пока я не сообщил полиции тринадцати штатов, что нашел тебя.

— О'кей, умник. — Служитель оторвал билет от длинной бумажной ленты и протянул Римо. — Держи.

Римо отдал ему монету.

— И будь добр, окажи себе еще одну услугу, — напутствовал его Римо. — Когда этот билет пойдет в дело, не говори ничего.

— Чего-о?

— Не позволяй себе никаких замечаний и не лезь на рожон с дурацкими остротами. Постарайся не причинять вреда самому себе и держи свою широкую пасть на замке.

— Знаешь, ты мне не нравишься. Очень хочется дать тебе по мозгам.

— Понимаю. Ты бы дал, только боишься, как бы я не сообщил тюремной администрации, что зря тебя выпустили под честное слово раньше срока. Делай, как я сказал. Захлопни пасть.

Римо вернулся к Чиуну и девушке и протянул старику билет. Чиун был явно разочарован.

— А ей?

— Она не говорила, что хочет прокатиться.

— Хочешь прокатиться, девочка? Не стесняйся, — сказал Чиун, — Римо очень богатый. Он может себе это позволить.

— Нет, спасибо, не надо, — отказалась Джоулин.

Чиун кивнул и направился к «лягушатнику». Римо шел рядом.

— Знаешь, я даже рад, что она отказалась, — признался Чиун. — Женский визг меня раздражает.

Чиун протянул билет контролеру. Тот посмотрел на хлипкого старика-азиата, потом на Римо. Римо прижал указательный палец к губам, давая понять служителю, что комментариев не требуется.

— Не забудь пристегнуть ремни, папаша, — дал Чиуну наставление служитель. — Мне бы не хотелось, чтобы ты вывалился и утонул.

— Обязательно, обязательно, — заверил его Чиун. Он миновал контролера и обошел вокруг водоема. Сначала он сел в голубую лодку, аккуратно расправив свое кимоно на узком сиденье, потом вдруг быстро вылез и направился к красной лодке. Как раз в этот момент к той же самой лодке вприпрыжку приближалась девочка лет пяти — на лице ее сияла улыбка, золотые кудри развевались вокруг головки, коротенькое платьице подпрыгивало при каждом шаге. Чиун увидел ее и перешел на бег.