Обманутые сердца - Шерил Биггз

– Белль, не фыркай на меня, я делаю то, что ты хочешь.

Белль сразу же раскаялась, как бывало всегда, когда она срывала на сестре свое плохое настроение.

– Прости меня, я очень беспокоюсь за папу, – она натянуто улыбнулась и подтолкнула Линн к двери. – Теперь тебе лучше поскорее отправиться на плантацию. Они все еще разговаривали, когда я улизнула, и…

Линн замерла.

– Улизнула? Ты об этом не сказала. Почему ты сбежала тайком?

– Потому что не хотела, чтобы один из них предложил проводить меня в город, вот почему.

– А…

– Поэтому повторяю, тебе лучше ехать. Не признавайся, что ездила в город. Просто скажи, что покаталась по дороге, чтобы немного проветриться. И помни, теперь ты – это я, поэтому тебя зовут Белль Сент-Круа.

Линн вздохнула.

– Господи, какая неразбериха. Я только-только начала привыкать, что меня зовут мадемуазель Боннвайвер.

– У тебя все получится.

У дверей Линн снова помедлила.

– Как мне с тобой связаться?

– Никак. Просто смотри во все глаза и слушай во все уши. Я сама тебя найду, когда возникнет необходимость. Если появятся проблемы, просто уезжай и возвращайся сюда. Поняла?

Линн кивнула.

– Вот и хорошо. Держись поближе к Трейсу. Заставь его поверить тебе, разговори. Необходимо узнать о нем как можно больше, если верны слухи, что отец целенаправленно разрушил его политическую карьеру.

Белль смотрела вслед сестре, пока та не свернула за угол к лестнице, затем облегченно вздохнула, торопливо закрыла дверь, пошла к креслу у камина и буквально рухнула в него.

Она положила голову на спинку кресла и закрыла глаза. В сознании сразу возник образ Трекстона Браггетта. Его глаза озорно сверкали, а сам он был слишком самоуверен. Этот мужчина приводил ее в ярость, он был распутником самого низкого пошиба, явный повеса… но она не могла заставить себя не думать о нем. Белль встала и подошла к туалетному столику с высоким зеркалом.

Но не Трекстон Браггетт являлся причиной ее нежелания возвращаться в «Шедоуз Нуар».

«Ты уверена?»

– Да, уверена, – вслух огрызнулась она на вопрос внутреннего голоса, который, похоже, всегда интересовался мотивами ее поведения, когда Белль не хотела о них думать. – В городе тоже есть дела, и я уверена, что Линн они не под силу, – легко представить, как Линн грохнется в обморок, стоит только предложить ей проникнуть в офис Томаса Браггетта.

Белль взяла сумочку, лежавшую на маленьком столике у дивана, убедилась, что Линн положила туда ключ от номера, и направилась к лестнице. На площадке она задержалась и опустила вуаль маленькой зеленой шляпки в тон платью.

Белль спустилась по лестнице. Ей, конечно, не следует покидать отель среди бела дня, но, к сожалению, выбора не было. Если она собирается ночью проникнуть в офис, следует сначала узнать, где расположено здание, чтобы сразу найти дорогу после наступления темноты. В конце концов, Белль не желала находиться ночью на улицах дольше необходимого.

Пьер Луши, который только что доставил записку одному из аукционистов в центре вестибюля, остановился, увидев спускающуюся по лестнице Линн.

– Мадемуазель Боннвайвер, добрый день, но, – он нервно рассмеялся, – могу поклясться, я только что видел, как вы уходили.

Белль, поглощенная созерцанием аукционов, не слышала и не видела улыбающегося администратора.

– Мадемуазеь Боннвайвер? – Пьер коснулся руки Белль.

Ошарашенная, девушка отпрянула назад.

– Ч-что?

– Прошу прощения, мадемуазель, но я говорю, что видел, как всего лишь несколько минут назад вы покидали отель в платье для верховой езды. Надеюсь, ничего не случилось?

– Случилось? – Белль покачала головой. Проклятие. Она понятия не имела, кто он такой, но, очевидно, этот человек видел, как Линн выходила из отеля. – О нет, я просто передумала, вот и все. Насчет прогулки верхом.

Пьер улыбнулся.

– Да, жарковато для катания верхом. Вы, вероятно, отправляетесь за покупками?

– Да.

«Черт возьми, кто же он такой?»

Глаза администратора лукаво сверкнули.

– Обычно я завтракаю в маленьком кафе «Пранш де Ви», на площади. Может быть, вы составите мне компанию? Уверен, ваш жених не стал бы возражать, если бы мы просто позавтракали вместе.

Составить компанию? Жених? Белль чуть не застонала. Вероятно, Линн раньше уже отказала ему, но сделала это в такой форме, словно сожалеет об отказе. К огромному разочарованию Белль, у Линн была дурная привычка сочувствовать людям. Она всегда старалась найти в них что-нибудь хорошее. К несчастью, она также отказывалась верить, что у некоторых людей вообще отсутствуют положительные качества. Белль заставила себя улыбнуться и, подражая вежливой Линн, произнесла:

– Сожалею, сэр, но сегодня мне необходимо выполнить несколько поручений. Но, в любом случае, спасибо за приглашение, – она постаралась как можно быстрее прошмыгнуть мимо него.

Пьер, разочарованный, но не потерявший надежду, протянул Белль руку ладонью вверх.

– Позвольте взять ваш ключ, чтобы не затруднять вас ходьбой к стойке. Вы сможете забрать его, когда вернетесь.

Администратор. Он администратор. Белль достала из сумочки ключ и вложила в протянутую ладонь Пьера.

– Благодарю вас, сэр.

– Рад вам услужить, мадемуазель. Не желаете, чтобы я прислал вам ванну, когда вернетесь?

– Ванну? – на лице Белль отразилось недоумение. Почему он об этом спрашивает?

– Нет, в этом нет необходимости, – Белль начала медленно отходить от него. – В любом случае, спасибо, – она вдруг задрожала от неприязни и отвращения. Почему Линн всегда старается быть со всеми хорошей?

– Для меня это не составит никакого труда, мадемуазель, это даже приятно, – бросил вслед Пьер. – Правда.

Белль вышла на солнце. На ярко-синем небе не было ни единого облачка. На здании, расположенном на противоположной стороне улицы, к окну первого этажа был прикреплен ящик с папоротником и распустившимися цветами, радовавшими глаз яркой гаммой красок. Белль вдохнула полной грудью и тут же чуть не задохнулась от ударившей в нос вони.

– О Господи! – громко воскликнула она, закашлявшись.

К ней обернулся швейцар.

– Это все каналы, мэм, – сказал он, словно привык объяснять посетителям систему городских сточных канав.

– Каналы, – повторила Белль. Она бросила взгляд на канаву, которая тянулась между тротуаром и булыжной мостовой. Отбросы и мусор плавали в сточной воде, ставшей почти черной. – Не думала, что они так плохо пахнут.

– День ожидается жаркий. В жаркий день они всегда воняют еще больше.

Белль кивнула. Замечательно. Она может задохнуться, прежде чем доберется до офиса Браг-геттов.