Сирийские спартанцы - Александр Тамоников

– Тебе-то какая разница, когда я ей воспользуюсь?!

Вздохнув, Пономарев полез во внутренний карман.

– Держи.

Схватив одноразовый шприц, девчонка исчезла в коридоре. Спустя десять минут она вернулась из туалетной комнаты и снова упала рядом.

Мартын укоризненно посмотрел на счастливое лицо девицы, на ее расслабленное распластавшееся в кресле тело.

– Ты когда-нибудь нас погубишь со своей наркотой, – покачал он головой.

– Да брось ты, Мартын, – засмеялась она. – Давай лучше займемся любовью.

– С ума сошла?

– Боишься? Или стесняешься соседей?

Он посмотрел по сторонам. Салон был заполнен примерно на треть, и все-таки назвать его пустым не поворачивался язык. Ближайшая парочка пожилых пенсионеров сидела через ряд и при желании могла услышать их разговор.

Осторожно подвинув руку, Пономарев положил ладонь на оголенное бедро Летовой. Та податливо раздвинула ноги.

Поглаживая бедро, ладонь поползла выше – под юбку.

Запрокинув голову, девчонка устроила затылок на широком подголовнике и закрыла глаза…

Глава одиннадцатая

Сирия

Некоторое время назад

Воссоединившись с основной группой, четверка бойцов улеглась на склоне. Силанов подал командиру пульт для управления взрывным устройством и на всякий случай спросил:

– Место запомнил?

– Успел налюбоваться, пока вы там копались.

Тем временем по трассе с обеих сторон приближались грузовики. С турецкой стороны они ехали налегке, и скорость была приличной. С сирийской – еле ползли.

Затаив дыхание, бойцы следили за приближавшимися бензовозами. Следил за ними и Новиков, мысленно выбирая наиболее «жирную» цель. Два первых грузовика шли друг за другом и с небольшим отрывом от основной группы. Все последующие ехали довольно плотным порядком.

– По-моему, в самый раз, Паша, – прошептал Лихачев.

– Да, попробуем бабахнуть у центра колонны.

– Тогда еще секунд пятнадцать.

– Ты к съемке готов? – в свою очередь поинтересовался командир.

– Готов, – показал заместитель небольшую цифровую камеру.

– Включай…

Оба стали отсчитывать про себя секунды.

– Пятнадцать! Жми, Паша!

Приподняв над головой пульт с короткой антенной, майор нажал на кнопку.

Через мгновение у дороги блеснула вспышка. Затем до бойцов докатился резкий звук хлопка. И уж после этого почти одновременно вспыхнули три ближайших к эпицентру цистерны. С двухсекундной задержкой взорвалась четвертая. А когда группа по команде Новикова поднялась и приступила к подъему, загорелась пятая.

Отдалившись от трассы на километр, Павел остановился и поднял бинокль.

Внизу полыхало зарево. Уцелевшие грузовики в спешке пятились задним ходом – подальше от пожарища. Дорога была заблокирована.

«Пока выгорит вся нефть, пока останки машин остынут, пока их оттащат с трассы… – размышлял на ходу Павел. – Полагаю, движение восстановится часов через шесть – не раньше».

– Гена, сколько таких же фейерверков ты еще способен устроить? – еще раз справился Новиков у подрывника на ближайшем привале.

– Два из смеси и три, собрав у вас все гранаты, – не задумываясь, ответил тот.

Майор глянул на развернутую карту. Пока бойцы подкреплялись галетами и соком, он пытался изобрести максимально продуктивный и вместе с тем безопасный маршрут. Сложность заключалась в том, что по взрывам на трассах противник мог довольно скоро догадаться о наличии в тылу диверсионной группы, а также вычислить направление ее передвижения. Это неизменно повлечет ответные меры в виде преследования, перехвата или окружения. Поэтому необходимо было запутать врага, перехитрить и не дать возможности просчитать действия группы.

Следующая асфальтированная трасса, по которой турки могли перевозить ворованную нефть, находилась в тридцать километрах к востоку.

«По взрыву на этой трассе игиловцы сразу просекут, куда мы идем, – рассуждал Новиков. – Поэтому после диверсии нам нужно будет резко изменить направление на девяносто градусов и уйти либо на юг, либо на север. На севере турецкая граница, на юге – скопление бандформирований ИГИЛ. Куда лучше?..»

Свернув и спрятав карту, он решил обдумать варианты по пути к трассе. А сейчас самое время было организовать сеанс связи с Москвой, так как в назначенные двадцать два часа спутника в нужном радиусе не оказалось.

– Миша, настрой станцию, – приказал Павел связисту Бубнову.

– Сейчас сделаем, – кивнул тот и полез в ранец.

Мишка попал в спецназ, можно сказать, случайно. В разгар призывного возраста он неплохо разбирался в «железе» и работал системным администратором в одном из банков. Взял ипотеку, купил жилье, собирался жениться… И служба в рядах Российской армии в его планы трагически не вписывалась.

Как водится, повестка пришла неожиданно. План решения свалившейся проблемы родился спонтанно. Он по-быстрому оформил в своем банке еще один кредит и честно пошел в военкомат. На вопрос веселого военкома о желании служить четко по-военному ответил:

– Никак нет, товарищ подполковник, служить не желаю, но могу откупиться. Вот три тысячи баксов.

Военком почесал стриженый затылок и сказал:

– Хорошо. Тогда у тебя сложный сколиоз и его надо оформить документально. Пошли в кабинет флюорографии.

В кабинете врач приказал Мишке правой рукой немного приподнять над полом двухпудовую гирю. В другую руку вложил здоровенную гантель, которую он должен был держать в стороне от себя и слегка развернувшись. В такой романтической позе и был сделан снимок позвоночника. Получилось страшно.

На комиссии военком со скорбной физиономией спросил:

– Как же ты дошел до военкомата, сынок? Какая тебе армия?!

А замазанные в деле военные медики, глядя на снимок, ржали и сквозь слезы подписывали освобождение от армии.

Однако счастливого финала в этой истории не последовало. Зарплаты системного администратора и так едва хватало на оплату ипотеки, а тут еще внеплановый кредит в три тысячи баксов. В общем, пожевав три месяца китайскую вермишель быстрого приготовления и нахватав долгов у друзей-родственников, Мишка сам пришел к военкому и попросился служить. Пожав плечами, тот хотел подписать направление в стройбат.

– Почему в стройбат?! – возмутился доброволец.

– А куда я тебя еще направлю с твоей никчемной профессией системного администратора? В стройбате тебя хоть чему-то жизнь научит.

– Я могу служить связистом.

– Эк ты хватил! Для такой специальности нужны знания! – значительно воздел палец к потолку военком. Однако, смягчившись, решил дать парню шанс и кивнул на обычный телефонный аппарат, белевший на столе: – Вот скажи мне, призывник, могу ли я при помощи этого аппарата позвонить… ну, скажем… в Кремль нашему Президенту?

– Нет, не можете, – не задумываясь, ответил Мишка.

– Это почему?

Любому вменяемому человеку известно, что высокое начальство общается с Москвой по закрытым специальной аппаратурой каналам связи. Но военком, словно с Луны свалился, задавал вопрос, полностью раскрывающий его умственные способности.

И тут Бубнова бес дернул за язык. Он мгновенно смастерил в ответ потрясающую по глубине, степени издевки и цинизму фразу:

– Потому что в этом аналоговом телефонном аппарате не применяется биквадратурная относительная фазовая модуляция с тройным несимметричным кодированием методом избыточного гаммирования кода Бернулли.

Секунд на пять в кабинете воцарилась полная тишина. Ни военный комиссар, ни его помощник – розовощекий лейтенант – естественно, ни буквы не поняли из Мишкиного ответа. Но явно были потрясены его наукоподобностью и высокоумием.

– Ладно, пойдешь связистом в морскую пехоту, – буркнул военком и подписал направление.

Отслужив положенный год, Бубнов вдруг воспылал желанием подписать контракт и остаться. В итоге получил сержантские лычки, приличное денежное довольствие и вскоре попал в группу Новикова.

К слову, на сегодняшний день тот злополучный кредит уже погасил, а ипотеку исправно выплачивает. И ни разу не пожалел, что стал настоящим спецназовцем.

– Готово, командир, – подал он трубку настроенной станции связи. – И спутник как раз над нами.

– «Башня», я – «Равелин», – позвал майор.

Генерал Шестопалов ответил сразу, будто с нетерпением ждал пропущенного сеанса связи.

– Да, «Равелин», слушаю! Докладывайте.

– Первая операция, проведенная несколько часов назад, прошла успешно. Видеозапись ликвидации отправит связист.

– Потерь нет?

– Нет, «Башня» – бог миловал.

– Операция проведена чисто?

– Чисто. Несколько раз проверяли – хвоста нет.

– Поздравляю. Какие планы на будущее?

– Следующую операцию планирую провести ближайшей ночью. Затем на пару дней исчезну. Кстати, на связь выходить не буду.