Точка надлома (ЛП) - Уолкер Н. Р.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты очень добр ко мне.
Кира чмокнул меня в макушку.
— Как ты продолжаешь утверждать.
Он собрался отстраниться, но я обхватил его руками и сжал.
— Останься тут, всего на минутку.
Кира аккуратно меня обнял, а я полностью расслабился.
— Три раунда, — пробормотал я ему в грудь. — Я предупредил Босса, что отныне, если смогу вынести соперника в первом, то так и сделаю.
Кира вздохнул.
— Было непросто смотреть, как ты держишься на протяжении трех раундов, — произнес он. — Думал, тяжело наблюдать, как ты кого-то вырубаешь. Но, по крайней мере, в тот раз всё быстро закончилось. Не уверен, что хуже увидеть: то, как ты вколачиваешь парня в пол, или то, как ты противостоишь ему три полных пятиминутки.
Я вздохнул.
— Прости, детка. Надеюсь, этого не случится снова.
— Лучше бы нет, — согласился Кира. — Думаю, мое сердце не выдержит.
Я крепче стиснул объятия.
— Что сказали твои родители?
— Папа решил, что ты хорошо бился. Но его немного удивил твой срыв в конце. Он никогда тебя таким не видел.
Я вновь вздохнул, но не знал, что ответить.
Потом Кира добавил:
— Но мама… Что ж, она хотела наброситься на тех парней, которые выкрикивали гадости.
— Они получили бы по заслугам, — усмехнулся я. — Твоя мама хотела и Боссу предъявить претензии.
— Они любят тебя, ты же знаешь.
Я кивнул и прижался ближе.
— Знаю, — прошептал я. — Твоя мама сегодня назвала меня своим мальчиком. А папа… У меня никогда не было отца… Ну, был Беркман, но не настоящий отец. Не такой, как твой папа.
Кира отодвинулся, нежно обхватил ладонями мое лицо и поцеловал уцелевшую сторону. Он долго смотрел на меня, разглядывая синяки.
— Еда, ванна, кровать.
— Отлично звучит.
Позже той же ночью, когда Кира уснул, я достал из гардеробной телефон и отправил сообщения Митчу и Россу. Написал, что пробрался внутрь, получил приглашение на бой через три или четыре недели, но не знал точной даты.
Несколько последних недель я сразу передавал любые обрывки информации, как только что-то узнавал. Прозвища помощников Тресслера, имена пособников в других клубах, описания внешности незнакомых мужчин в костюмах, даты и количество их встреч с боссом. Я рассказывал слухи, не зная, была ли в них хоть капля правды. Всё, что я мог делать — пересылать то, что узнал и услышал, и надеяться, что ребята сведут данные воедино. Казалось, будто я держу в руках пульт и пытаюсь передать инструкции тому, кто вслепую управляет самолётом.
Тем сложнее было не получать ни единого ответа. Я даже не знал, видели ли они сообщения. Я поставил на карту всё — и меня бросили в полнейшей темноте.
Не было никакого шанса узнать наверняка, по крайней мере, незаметного. Но я спрашивал у Киры, по-прежнему ли часто Митч появлялся в зале. Кира отвечал, что тот приходил как обычно.
Я кивал, не обращая внимания, что слова «как обычно» приносят мне боль. Для них всё было нормально. Для меня — совершенно не нормально.
— Спроси, работает ли его телефон.
Кира улыбнулся, но взглянул на меня удивлённо.
— Зачем? Ты с ним не разговариваешь?
Я помотал головой.
— Нет, на самом деле.
Прозвучало жалко, даже на мой собственный слух.
— Знаю, что он занят. И я больше не один из парней… — Мой голос затих.
— Ты пытался ему позвонить?
Я помотал головой.
— Не думаю, что могу. Если понимаешь, о чём я.
— Потому что ушёл?
Слова Киры обжигали.
Потому что я ушёл. Я сделал выбор. Я решил пройти через испытание. Целиком моя ошибка.
— Ага.
— Мэтт, — мягко произнёс Кира. — Не прогоняй их из собственной жизни.
— Они будто просто обо мне забыли.
Не знаю, почему я это сказал. Да, о чувствах я не солгал. Я ходил по самому краю. Всё ещё часть команды, но очень, очень далёкая. Но Кире я рассказал не только чтобы выговориться. Гораздо важнее то, что ему нужно это услышать. Он знал, что меня изводит тревога. Поэтому я делился собственными чувствами ради него. Кире должно казаться, что он мне помогает.
— Ох, детка, — проговорил он. — Никто о тебе не забыл. Уверен, Митч очень скучает.
Я вновь кивнул, не слишком-то убеждённый.
— В любом случае, попытай шанс. Может он всё-таки поднимет трубку.
И действительно, на следующий день, в полдень, когда я сидел дома в одиночестве, мой телефон зазвонил. На экране высветилось имя Киры, и я ответил:
— Эй, детка.
— Да если бы, блин, — раздалось в ответ. Митч.
Я улыбнулся. Приятно было услышать его голос и понять, что он получил сообщения. Используя телефон Киры, Митч подстраховался. Если Тресслер отслеживает звонки, он увидит только разговоры с моим парнем.
— Привет, — сказал я со смехом. — Как поживает твоя прекрасная невеста?
— По-прежнему прекрасна, — ответил он. — Фрэнки передал, что ты страдал из-за недостатка нашего общения, поэтому я одолжил его трубу. Решил, ты охотнее ответишь на его звонок, чем на мой.
Я услышал, как на фоне Кира что-то пробормотал. У беседы были свидетели.
— Получил сообщения?
— Ага. — Потом Митч быстро продолжил: — Они в порядке. Беркман по-прежнему орёт, а Курт и Тони — занозы в заднице.
Я услышал, как вдалеке возмутились Курт и Тони. Митч рассмеялся. Я понимал: он звонил, чтобы дать мне знать, что они получают сообщения и всё в порядке. Но я не мог не представлять их в зале, смеющихся, привычно отпускающих шуточки, в то время как я зарывался всё глубже.
— Как дела у Рики? — поинтересовался я, не сдерживая язвительный тон.
Смех Митча оборвался.
— Неплохо, — тихо произнёс он. Повисла тишина, пока мой бывший напарник не спросил: — Как складывается карьера в ММА?
Скорее всего, вокруг были люди, поэтому Митч не мог говорить свободно. На самом деле он хотел знать, как я себя чувствую. И внезапно мне стало тяжело говорить.
— Сложно, — прохрипел я. — Сложнее, чем я думал. Ложь меня убивает.
— Слушай, приходи и пропусти пару стаканчиков с нами в пятницу. Как в старые добрые времена, — жизнерадостно выпалил Митч для посторонних ушей. — Тебе не помешает.
— В пятницу я не дерусь, — сообщил я. — Но должен остаться на бой Аризоны. Наверно, встречусь с вами в баре после.
— Отлично, — подхватил он. — Тогда увидимся.
В трубке послышалась неразборчивая беседа, потом раздался голос Киры.
— Эй. Очевидно, я передал Митчу твоё послание.
— Да, спасибо, — ответил я, усмехнувшись. — Во сколько заканчиваешь в пятницу?
— В восемь.
— Могу зайти за тобой на работу, и мы заскочим в бар поздороваться с ребятами, — предложил я.
— Конечно, — радостно согласился Кира. — Отлично звучит. Нужно бежать. Увидимся дома.
Я мог сказать по его тону: он был рад, что я увижусь с парнями. Я чувствовал себя отвратительно из-за того, что заставил Киру переживать эти запутанные эмоциональные подъемы и падения. Он так обо мне волновался. Уверен, он улыбался, когда прощался со мной.
Фактически, моя работа под прикрытием не была похожа на задания других агентов. Я не вербовал новых союзников, не придумывал имя и прошлое. Я использовал в БК свою собственную личность. Мы лишь подделали причины моего появления.
Так что, если уж встречаться с бывшими партнёрами в баре для полицейских, то делать это открыто.
Я не сомневался, что Тресслер узнает про встречу, поэтому даже не пытался хитрить. Вообще-то, у Митча имелась идея получше.
* * * *
Моё сердце колотилось, а внутри всё нервно сжималось, когда я вошёл в бар вечером в пятницу. Меня встретили знакомые шум и смех, запах разливного пива и прочая ерунда, к которой я больше не имел отношения.
Протиснувшись через толпу, я нашёл взглядом Митча за нашим старым столом. Он смеялся над чем-то. А заметив меня, улыбнулся так, словно скучал не меньше меня. Он сказал пару слов остальным парням, и все развернулись, наблюдая, как я пробираюсь через сборище полицейских.