VACUUM HORRENDUM - Magnum

— В атаку! — прокричал Тигробой и выхватил верный парабеллум. — Бей гадов!

«Черепаха» медленно двинулась вперед.

— Пилумы… ЗАЛП! — последовал новый приказ.

В небо одновременно взлетели три сотни дротиков, оснащенных системой самонаведения. Но коварные пунийцы были готовы к такому повороту событий. Щиты карфагенской фаланги изменили угол, в окружающей атмосфере процент озона подскочил на несколько порядков, заискрилась система РЭБ. Большая часть римских дротиков была отражена; три или четыре даже развернулись на сто восемьдесят градусов и упали на римлян. Ответный удар Фениксов был ужасен. Засвистели вулканизированные петли пращников, и в ряды республиканской пехоты врезались осколочные гранаты. Бравый ветеран–центурион тут же оценил новое положение вещей.

— ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД! — на сей раз влияние было военно–морским. — В рукопашную!

Легионеры перешли с медленного шага на марафонский стиль, бегом преодолели остаток дистанции, отделявший их от пунической фаланги, и два бронированных чудовища столкнулись с ужасающим грохотом. В ход пошло холодное оружие из ферротитановых сплавов и высокоуглеродистой стали.

— Общий сбор! Общий сбор!!! — заорал в передатчик центурион Тигробой. — Нас атакуют десять тысяч фениксов!!!

— Десять тысяч пенисов?!!! — ужаснулась Антония Северина, получившая это сообщение на общей волне. — Оптион, поворачивайте корабль!!! Нужно поддержать ребят!!!

— Слушаюсь, — кивнул Цезарь и задумался. У абордажника не так много орудий. Это вам не беллакруксер.

Сражение в центре Вестерголена тем временем разворачивалось. Все новые отряды легионеров, покинувших другие десантные баллоны, стекались на площадь, и теперь уже Фениксам пришлось нелегко.

— Тат–шофет, нам требуется поддержка! — не постеснялся признаться меальмен Хирам, прикрываясь щитом от очередного римского залпа.

— Отказано, — хладнокровно ответил Ашербанепал, следя за сражением в бинокуляры и через оптические приемники отдельных солдат. — Держитесь. Не уклоняйтесь от плана.

Меальмен проклянул Секретный План Битвы последними словами и приказал Фениксам перестроиться.

* * *

Корабли эксадры легата Гнея Фламиния обрушились на и без того бурные воды пролива, разделявшего стурландские материки, и теперь, выстроившись в красивый полумесяц, на максимально возможной скорости неслись к берегу. Как в старые добрые времена. Гней Фламиний стоял на капитанском мостике своего «Императора Сципиона» и чувствовал себя античным полководцем перед высадкой где-нибудь в Африке или Британии. На горизонте уже вырастали башни и небосребы Сазерейна.

— Приготовьтесь к пробному залпу, — объявил легат, возвращаясь в свое кресло. Едва он успел это сделать, как с правого фланга пришла ударная волна и яркая вспышка.

— Задница Миноса, что это было?! — в ужасе воскликнул полководец, наблюдая за вырастающим на океаном прекрасным, белоснежным с оттенками небесно–голубого, ядовитым грибом. — Кто стрелял?!

— Пусков не замечено, похоже на атомную мину!!! — сообщил навигатор, пытаясь стабилизировать корабль. — Три наших звездолета уничтожено!

Легат соображал быстро.

«Пунийцы прыгнули выше головы — кто бы мог предположить — если они решились — вряд ли мина была одна» — промчалась через его голову цепочка мыслей.

— Поднимайте всю эскадру в воздух! Немедле…

Легат соображал быстро, но недостаточно. Вторая атомная мина, до сей поры тихо лежавшая на грунте, разорвалась прямо перед носом «Императора Сципиона» и отправила в гости к Миносу весь его экипаж и десантников–легионеров.

* * *

— Что там происходит? — поинтересовался император Марций Камилл, наконец-то прибывший на орбиту Стурландии.

— Похоже, эскадра Фламиния уничтожена полностью, — доложил расстерянный Тапробаник. — Эскадра Руфина понесла тяжелые потери, сам император погиб. Новый старший офицер, центурион Септимий Брага, принял решение отступить.

— Центурион?! Там что, не нашлось никого старше по званию?! — рассвирипел главнокомандующий.

— Никак нет, император. Тяжелые потери…

— Хм, — ответил Камилл и задумался.

Захват системы прошел как по маслу. Но гарнизоны Стурландии оказали слишком сильное сопротивление и преподнесли немало сюрпризов. Конечно, ничто не мешает развернуть главные калибры децирем и беллакруксеров, и превратить все три города в пыль… А смысл?

— Что с Вестерголеном?

— Наступление продолжается успешно, — воодушевленно сообщил Тапробаник. — К сожалению, трибун Марк Сульпиций погиб. Командование принял на себя центурион Луций Корнелий.

— Тигробой? — уточнил командующий.

— Так точно. Непосредственную поддержку с воздуха осуществляет эскадра императрицы Антонии Северины.

— Она все-таки нашла себе занятие по вкусу, — пробормотал Камилл. — Конечно, абордажники вполне для этого подходят. Однако, расход топлива для удержания в воздухе… Ладно, после битвы надо будет все тщательно рассмотреть.

— Наши дальнейшие действия? — почтительно поинтересовался Тапробаник.

— Атомные мины? — уточнил император. — Сделаем так. Достаточно будет освободить два анклава из трех. Хеландию уничтожить из космоса. На Сазерейн сбросить баллоны. Кто из абордажников еще не задействован?

— Эскадры Тита Эррекция и Децима Аврелия.

— Вот их и отправьте. Остальным кораблям оставаться на орбите.

* * *

— Если вас интересует мое мнение, рейш, то время пришло, — осторожно заметил аталеф Сифакс бар Мамута.

— Разумеется, оно меня совершенно не интересует, — благодушно заметил Гамильтон бар Тапуз, — но на этот раз вы правы. Все римские корабли уже собрались в пространстве над Стурландией. Насколько я понимаю, кроме эскадры, занятой уничтожением форпостов Вальгаллы и Рингелорда. Но она явно не заслуживает нашего высочайшего внимания. Пока не заслуживает. — Адмирал прищурил левый глаз, а правым пробежался по тактическим экранам. — Отлично. Первый звездолет… «Меч Изабеллы» стартует ровно через три минуты после моей команды. Остальные за ним по боевому расписанию. Всему флоту — общая готовность! ОТСЧЕТ ПОШЕЛ!

«Космос неисчерпаем», — сказал один из древних финикийских философов и в очередной раз оказался прав. Если римляне научились использовать в качестве подпространственных ворот горячие звезды и солнца, то карфагенские инженеры пошли еще дальше. Пунические звездолеты прибыли на Стурландию прямо через раскаленное ядро планеты и теперь ждали своего часа в расплавленной мантии.

Час наступал через две минуты и тридцать левять секунд… две и тридцать восемь… две и тридцать семь…

* * *

— Да–да, покажи им! Так! Еще! — сжимала кулачки императрица, в то время как малокалиберные бортовые орудия «Стеллы Марис» утюжили карфагенскую пехоту и пришедших ей на помощь СЛОНов. Еще один СЛОН получил прямое попадание в голову и рухнул, похоронив под своими обломками обломки двухэтажного здания.

— Антония, маленькая грязная шлюшка, я тебя люблю!!! — от избытка чувств сообщил открытым текстом центурион Тигробой.

— Я тебя тоже!!! — завопила императрица. — Я всех вас люблю!

«А меня?» — хотел было спросить Цезарь, но передумал. К тому же, возникший прямо перед носом абордажника пунический звездолет изменил направление его мыслей.

— КОНТАКТ! — только и успел заорать Цезарь. Столкновения удалось избежать чудом, но ударная волна, созданная стартующим вражеским кораблем, отягощенная сброшенными пластинками тепловой защиты, отбросила «Стеллу Марис» куда-то вбок, и навигатору с трудом удалось выровнять звездолет. Едва он успел это сделать, как прямо по курсу появилась еще одна пуническая децирема. Потом еще одна…

— Откуда они берутся?! — почти завизжала Антония. Без малейших признаков страха, стоит отметить. Просто голос у нее резко испортился.

— Стартуют прямо из того погасшего (?!) вулкана, — сообразил оптион через несколько секунд. Еще два… три… четыре… он начинал сбиваться со счета… восемь… девять кораблей подтвердили его догадку.

— Общая тревога! По всему Флоту! — приказала императрица и на всякий случай смертельно побледнела.

— Сигнал отправлен, — доложил Цезарь.

— Отставить наземные цели, — приказала Антония. — Бей по кораблям!!!

«Абордажник против многопалубных звездолетов?!» — не совсем понял приказ Цезарь, но когда это Флот отступал?!

Неоднократно, но тот ли это случай?

Очевидно, те же мысли посетили прекрасную голову императрицы, поэтому приказ претерпел зловещую трансформацию.

— На таран, — прошептала она. Громко и внятно, но все-таки прошептала.

Оптион Юлий Цезарь набрал в легкие побольше кислорода, помянул добрым словом праматерь–Венеру и ударил по кнопкам.

Коварные пунийцы — уже в который раз! — предугадали ясные и чистые намерения римлян. «Стелла Марис» получила пять снарядов прямо в нос от очередного (30–го или 40–го по счету) взлетающего звездолета, превратилась в обугленную комету и покинула воздушное пространство Стурландии.