Непростительно красива, или Лекарство Его Высочества (СИ) - Обская Ольга

Северянка нисколько не смущалась. Не проявляла настороженности или страха. Она изучала его с такой же беззастенчивостью, как это делал он. И будто видела в Твинсене что-то своё – в глазах лучилось тепло, а губы почти улыбались.

Принц поймал себя на том, что чуть было не улыбнулся в ответ. Что это? Вот так в один момент поддался её чарам? Как быстро он забыл, что именно эта красота, которой он сейчас любуется, и обеспечила ему проблемы. Невольно вспомнились слова Мёрфиля: «Мы, мужчины, то преклоняемся пред женской красотой, то считаем её источником всех бед». Что шут имел в виду? Паясничал или философствовал? Намекал, что не всегда женщины виноваты в мучениях мужчин?

Возможно, Мёрфиль прав, но это не меняло дело. Всегда ли, не всегда, однако планы Твинсена нарушила именно эта дева, что сидела сейчас напротив. И он был зол на неё. Он и позвал её сюда не чтобы любоваться, а чтобы дать волю своей досаде. Чтобы показать северянке, что он видит её насквозь – прекрасно понимает, какими приёмами она добилась своего.

Улыбаться расхотелось. Вместо этого Твинсен вынес северянке приговор мрачным взглядом. Он знал, что перенял способность отца одним лишь взглядом заставить собеседника почувствовать себя виноватым.

– Ты знаешь, о чём я хотел поговорить с тобой?

– Догадываюсь, Ваше Высочество, – синие глаза смело смотрели прямо в его глаза.

Твинсена удивил ответ. Он и сам-то до конца не знал, почему потребовал от северянки явиться сюда.

– Вот как? И о чём же?

– Думаю, вы хотели поговорить со мной ровно о том, о чём мы разговаривали с Его Величеством. Вы хотели предупредить меня, что моё участие в фестивале – чистая формальность. Дань давней традиции и не более. Что я ни в коем разе не должна рассчитывать на то, что кто-то, в том числе и вы, будет рассматривать меня как вашу возможную невесту. И я хочу поблагодарить вас за честность. Это очень благородно со стороны мужчины сразу очертить рамки. Чётко дать понять свои намерения, чтобы женщина не питала ложных надежд, тем самым уберечь её от напрасных любовных страданий и разбитого сердца.

Твинсена сразили слова северянки. Её прямота и рассудительность. Он ощутил, как против его воли, у него растёт любопытство. Она не совсем верно угадала, о чём он собирался разговаривать с ней. Но последняя её фраза, показалась интересной, чтобы продолжить тему.

– Ты думаешь, что любовные чувства можно контролировать? Что можно усилием воли избежать увлечения? Я полагал, юные девы исповедуют правило «сердцу не прикажешь».

– Я смогла приказать сердцу забыть, когда любимый предал, – снова поразила убийственной прямотой северянка. – Но боль была куда бы меньшей, если бы я сразу знала, что не нужна этому человеку. Думаю, Ваше Высочество, вы согласитесь со мной, если бывали когда-нибудь влюблены. Случалось с вами такое?

– Влюблённость? Случалось. Когда мне было двенадцать.

Твинсен невольно улыбнулся. Всё-таки северянке удалось заставить его губы растянуться.

– И кем же была эта юная дева? Надеюсь, она не разбила вам сердце?

Эта юная дева была необыкновенно похожа на ту, с кем сейчас беседует Твинсен. Особенно глаза. Будто его давнишняя юношеская фантазия ожила. Она даже разговаривала так, как ему когда-то представлялось. Просто и смело – на равных.

– Нет, моё сердце осталось целым, – ответил Твинсен только на вторую часть вопроса.

– Вот и за моё можете не волноваться, Ваше Высочество. Оно продолжит биться ровно и спокойно. Я прекрасно уяснила свою роль на фестивале.

Слова задели. Почему? Это говорит уязвлённое самолюбие? Твинсен не знал. Но совершенно явственно ощутил, что ему хотелось бы, чтобы северянка им увлеклась. В его юношеских фантазиях та дева с портрета отвечала ему взаимностью. Позволяла поцелуи и другие вольности. Но что фантазии по сравнению с тем, каким бы сладким оказался поцелуй вживую?

Взгляд замер на её губах. Их форма была точь-в-точь, что отложилась в памяти, только они были чуть более пухлыми и ещё более соблазнительными… И всё же почему северянка так похожа на ту – с портрета двухвековой давности?

– Анабель, расскажи мне, откуда ты родом. Кто твои родители?

Вопрос ей не понравился. Впервые за всё время разговора она напряглась.

– Я сирота. Мне больно вспоминать о родных. Была бы благодарна, если бы мы не стали касаться этой темы.

Твинсен тут же извинился. Сам рос без матери, и понимал чувства северянки.

– Позволите идти, Ваше Высочество? Я ещё не имела возможности передохнуть с дороги.

Он испытал новый укол совести. Сначала отец томил северянку беседой, теперь он. Она наверняка не только устала с дороги, но и голодна.

– Нет, не позволю. Только после того, как разделишь ужин со мной.

Твинсен позвонил в колокольчик, чтобы вызывать лакея.

– Позови прислугу накрыть здесь стол для вечерней трапезы на двоих, – отдал он распоряжение появившемуся на веранде Сервилю.

Старший гвардеец мрачно хмурил брови, показывая Крайдану, что время истекло.

– Магистр, следуйте за нами. Королевский приказ – доставить вас в пещеру Коэна сегодня. Мы должны выезжать немедленно, иначе не доберёмся до захода солнца.

Крайдан понимал это и без слов. Он уже несколько минут находился у покоев, которые отвели Снежане. Её не было на месте. Горничная, которая перестилала постель, не знала, где хозяйка.

Он надеялся дождаться её. Отправляться на поиски по дворцу, уже не было времени. Но Снежана так и не появилась. Пора было подчиниться приказу.

Крайдан злился. Не на кого-то конкретно – на дьявольски неправильно сложившиеся обстоятельства. Но горничная приняла его тяжёлый взгляд на свой счёт.

– Магистр, вы можете написать записку вашей подопечной. Я сейчас же её разыщу и передам, – виновато пролепетала она.

Крайдан уже знал, что письма имеют свойство сначала быть прочитанными совсем не теми, кому адресованы. Но другого выхода не было. Нужно было обязательно предупредить Снежану о Демире.

– Бумагу, – рявкнул он.

Через пару мгновений перед ним появился лист и перо. Он написал несколько слов. С виду ничего особо не значащих. Но надеялся, что Снежана поймёт посыл.

Горничная засеменила по коридору в центральную часть дворца, а Крайдан последовал за гвардейцами на выход.

Глава 36. Долгожданная награда

Глава 36. Долгожданная награда

Небосвод окрасился предзакатными красками. Пора было заканчивать работать, но Арттерик не спешил уходить из кабинета. Велел позвать целителя. Не только для того, чтобы выслушать отчёт о состоянии здоровья сына – был ещё один повод для беседы.

– Присядь, – указал Тельмару на стул, когда тот явился.

Терпеливо дождался, пока лекарь удобно устроится.

– Ты когда-нибудь слышал, чтобы все-Творец даровал женщине способность целить? – поинтересовался Арттерик задумчиво.

– Нет, Ваше Величество, – Тельмар поправил свои косматые пряди, упавшие на лоб. Почему никогда не собирает их лентой? Наверняка ведь спутанные клочья вызывают у него изрядную досаду.

– Ходят слухи, что в Лаамарии иногда рождаются одарённые девочки, – продолжил Арттерик.

– Да, Ваше Величество, до меня тоже доходила подобная информация. Но я сомневаюсь, что речь о даре целительства. Скорее, о ментальном даре женского воздействия на мужчину.

– У меня есть основания полагать, что одну из лаамариек все-Творец всё же отметил своей милостью и даровал способность врачевать. Что ты по этому поводу думаешь?

– Все-Творец мудр. Но нам, простым смертным, не дано постичь его мудрость, – уклончиво ответил Тельмар.

– Ты уже знаешь, кто будет представлять северную провинцию на фестивале?

– Да, Ваше Величество. Я слышал, что это Анабель из Лаамарии.