Шёпот сумеречной феи - M J

Тогда как же, чёрт побери, прожить этот день? Уилл Рэй пялился в темноту, ломал голову, пока не заболело в висках. Навалилась усталость. Думать - утомительное занятие.

Он уже готов был сдаться, когда идея вдруг пришла сама собой. Да! Он понял, что сделает в свой последний день.

Он совершит какое-нибудь доброе дело. Из тех, о которых твердят всякие святоши. Прежде он презирал их сопливую трепотню. Но если разобраться, за всю свою жизнь не сделал ничего по-настоящему хорошего. Чтобы не для себя, не ради выгоды, а для других, и вообще...

Решено. Теперь можно позволить себе отдохнуть. Это необходимо, потому что прямо сейчас он не способен ни на добрые, ни на какие дела. А вот завтра, со свежими силами... Ради такой перспективы не жать потратить на сон несколько ценных часов.

Засыпая под шум собравшейся на улице толпы, Уилл Рэй ощущал себя героем. Почти что святым великомучеником. Нежданная любовь к ближним, желание спасти их, облегчить их страдания переполняли его.

За время сна он тысячу раз пережил этот день. Шагал по улицам, и искажённые от ужаса лица наполнялись вдруг светом покоя, а он приносил себя в жертву во имя всех этих незнакомых людей...

Утро настало хмурое и до ужаса заурядное. Разве таким должно быть утро последнего дня?

Но Уилл Рэй этого не заметил, как не заметил и головной боли - последствия вчерашних излишков пива, и обычного утреннего голода. Проснувшись, он ещё яснее осознал, что призван совершить доброе дело.

С улицы доносились чьи-то вопли, ругательства и плач. Уилл Рэй выглянул в окно.

Жил он на последнем этаже высотки, поэтому ясно увидел человеческое море, затопившее улицы, площади и парки. В ужасе горожане метались и давили друг друга.

Уилл Рэй не боялся давки. Он вообще ничего больше не боялся. Сейчас он пойдёт к ним, и принесёт спасение, станет их путеводной звездой в надвигающейся тьме. Да, так и будет.

Но несмотря на переполнявшие его эмоции, Уилл Рэй не изменил своей всегдашней привычке, превратившейся почти что в рефлекс - щёлкнул кнопкой телевизионного пульта.

"... спасены! Повторяю: конца света не будет, мы спасены!" - объявил тот же самый вчерашний диктор.

Мгновение спустя город - а может, и весь мир - наполнился рёвом. Это великое множество голосов слились в один - спасены, спасены, спасены! Сообщение услышали люди в домах и на улицах, по телевизору, Интернету и радио. И все они были не в силах сдержать облегчения и сумасшедшей радости. И только один человек не присоединился к всеобщему ликованию.

"Обалдеть! - подумал Уилл Рэй. - То есть это как - не будет?"

Он чувствовал себя сброшенным с небес, куда уже вознёсся в мыслях, растоптанным, раздавленным... Но длилось это считанные мгновения.

"Ну и к чёрту! К чёрту вас всех! Катитесь..."

Пусть. Пусть все просто расходятся по домам, не нуждаясь ни в спасении, ни в путеводных звёздах. Плевать.

Уилл Рэй зевнул, как всегда зевал по утрам, и плюхнулся в кресло перед телевизором, как плюхался всегда. Рука сама собой потянулась к опрокинутой накануне пивной банке - может, не всё пролилось, и на дне осталось немного.

Охотник

- Ты чего, Ларка, кофту розовую надела? Всё-таки Хэллоуин!

Три подруги, Лариса, Элла и Марина готовились отправиться в клуб на вечеринку. Действительно, не на обычную, а на самую что ни на есть хэллоунскую. В прошлом году Марину мама на этот праздник не пустила, потому что домой возвращаться пришлось бы поздно. Но тогда Марина была ещё школьница, а в этом году поступила в институт, и у неё появились новые подруги. В их компании мама, хотя и без особой радости, разрешила пойти. Теперь девушки, собравшись дома у Ларисы, добавляли к своим нарядам и макияжу последние штрихи. И Марина не выдержала, сделала подруге замечание. Может, это и не слишком красиво, мало ли у кого какой вкус... Но в её представлении розовая кофточка с аппликацией в виде цветка и Хэллоуин совсем не сочетались.

- Да она же новая, только вчера купила, - надула губы Лариса, оглядывая своё отражение в зеркале. - Не идёт мне, что ли?

- Да идёт, просто праздник такой...

- Какой это - такой?

- Ну... - Марина пожала плечами, - страшный.

- Страшный!.. - передразнила Лариса. - Мне что теперь - выглядеть страшно?

- Да не то... Ну, одела бы как я - чёрное.

- Вот ещё! Смуглым чёрное не подходит. А у тебя у самой на джинсах - цветочки из стразиков. Очень страшно!..

- Зато у меня вот что есть, - Марина достала из сумки подвеску "под серебро" в виде черепа.

- Что такое, ну-ка, мне покажите! - подбежала Элла, как раз закончившая накладывать тени на веки. И тут же сморщила нос: - Фу, Маринка, не вздумай этот ужас вешать на себя!

- По-дурацки смотреться будет, да? - неуверенно спросила Марина.

- Ну ты же не пацан! Лучше бы хоть летучую мышь купила, я видела, такие кулоны продают.

- А мне череп больше понравился...

Лариса и Элла собрались дружно запротестовать, но Марина их опередила:

- Ладно, ладно, не буду надевать, раз вы не советуете. - Не без сожаления она спрятала подвеску обратно в сумку. - Но всё равно - у меня одежда подходящая, и у тебя, Эл: красный цвет тоже для Хэллоуна самое оно. Но Ларка-то у нас - в розовой кофте... Ну вообще ни о чём!

- Давай, Лар, мы тебя под вампиршу накрасим, - предложила Элла.

Лариса возмущённо фыркнула:

- Какая ещё вампирша? Красной краской, что ли, лицо вымазать, как будто я съела кого-то?

- Ну не под вампиршу, под женщину-вамп.

- Да говорю же, у меня цвет лица не тот. Это надо бледной быть, как привидение.

- Привереда ты, - заявила подруге Элла. - Ладно, так и быть, пожертвую ради тебя своими рогами.

- Чего? - в один голос удивились Лариса и Марина.

Оказывается, не у одной Марины в сумке было припрятано что-то особенное. Элла купила светящиеся в темноте "дьявольские" рожки. Но теперь готова была поделиться ими с Ларисой, чтобы у той был немного более "хэллоуинский" вид.

- Прикольные, - одобрила Лариса, примеряя ободок с рожками. - Спасибо, Эл. Я так круче вас обеих буду, вот! - Она состроила проказливую гримасу. - А то заладили - кофта розовая... Слушать вас смешно. Ну какая разница - Хэллоуин, не Хэллоуин? Ну, поставят в клубе пару фонарей из тыквы, может, кто-нибудь маску напялит, как в "Крике". Вот и весь Хэллоуин. Главное-то разве это? Мы же веселиться идём, танцевать. А вы - страшно...

- Ой, девчонки, - вздохнула Элла, - я вот вам не рассказывала, а с Лёшкой-то мы как раз из-за этого Хэллоуина поссорились.

Лариса с Мариной так и ахнули - только недавно ведь радовались, что подруга познакомилась с таким симпатичным парнем, и вдруг - ссора.

- Ну не то чтобы уж совсем поссорились, - уточнила Элла, довольная произведённым эффектом. - Он же на своём роке помешан, а у рокеров, особенно которые фолк слушают, это прямо всерьёз, всякие языческие традиции там... Ну вот. Я Лёшку тоже в клуб звала, а он идти не захотел. Всё равно, говорит, в клубе - не Хэллоуин, а посмешище. Древний праздник в балаган превращают. Так и сказал.

Лариса хихикнула.

- Ну да, тебе-то смешно, - протянула Элла. - А мне что надо было делать - на кладбище предложить Хэллоуин отмечать? Дальше Лёшка вообще бредни начал нести. Типа, древние кельты верили, что Хэллоуин - единственная ночь, когда духи возвращаются в мир людей.

- Какие ещё духи? Приведения, что ли? А зачем возвращаются? Живут они там в своём мире - и живут...

- Да я-то откуда знаю, зачем? Не я же всю эту ерунду придумала! Ну, может, им в человеческом мире больше нравилось. Или дела какие-то остались, кому-нибудь отомстить там... И вот, значит, раз в году, на Хэллоуин, приведения эти могут перейти границу между своим миром и человеческим. Переходят, выслеживают жертву и забирают себе её тело. Вселяются в него.

- А как же тот, чьё было тело? - Марина сама не заметила, как заинтересовалась Эллиным рассказом.

- Он сам становится духом. А охотник - ну, приведение - жить в полученном теле может всего один год, до следующей Хэллоуинской ночи. Тогда старое тело рассыпается в пыль, и если дух вовремя новое не найдёт, опять мир людей покинет. А делать этого духи не хотят, привыкают к человеческой жизни. Вот поэтому раньше на Хэллоуин действительно страшные маски и костюмы надевали: духов отпугнуть. Решат они, что человек уродливый, и не захотят такое тело забирать.

На минуту в комнате воцарилось молчание. Потом Элла сама первая рассмеялась и махнула рукой:

- Ну я прямо вас напугала! В такие сказки пускай Лёшка верит.

- А он что, правда верит? - сочувственно спросила Марина.

- Ну, говорит, что да... А я ему нарочно - типа, всё равно в клуб пойду. А он - ну и иди, вот и разругались почти.

- А ты ещё в клубе назло ему познакомься с кем-нибудь, - посоветовала Лариса. - Будет знать, как из-за каких-то древних кельтов девушку оставлять одну.

- Ну, там видно будет, - своенравно тряхнула головой Элла. - Давайте-ка поторопимся, а то опоздаем.

От остановки до ночного клуба "Грин Таун" было минут пятнадцать ходьбы. Девушки вышли из автобуса в общей толпе, но задержались: Элле показалось, что она оставила дома у Ларисы косметичку. Пока Элла рылась в сумке, а подруги ждали, остановка, если не считать нескольких ожидающих, опустела.