Погром среди ясного неба - Наталья Николаевна Александрова

Самое неприятное, что я не могла сейчас просто так вернуться: тогда этот бандит меня вычислит, со всеми вытекающими отсюда неприятными последствиями.

Я поднялась до верхнего, шестого этажа, остановилась перед дверью квартиры и позвонила.

За дверью раздались шаркающие шаги, и надтреснутый старческий голос проговорил:

– Иду-у! Уже открыва-аю!

Дверь действительно открылась, и на пороге появилась высокая представительная старуха в синем шелковом халате, расписанном золотыми драконами.

– Нехорошо, Анна Сергеевна! – проговорила я, не дав ей опомниться. – Как же так, взрослая, серьезная женщина, а в книжках рисуете! Книга, между прочим, источник знаний! Выдающийся писатель Горький всем хорошим в себе был обязан именно книге!

– Что?! – переспросила старуха, попятившись. – Какие книжки? Какой Горький? Кто такая Анна Сергеевна?

Я достала из кармана небольшой блокнотик, заглянула в него и переспросила:

– Это ведь Измайловский проспект, дом восемь, квартира двадцать четыре?

– Да… – растерянно подтвердила старуха.

– Тогда, значит, вы – Анна Сергеевна Снегина, вы посещаете районную художественную библиотеку, берете там книги на дом и рисуете в них цветными карандашами! Нехорошо, Анна Сергеевна! Это ведь порча государственного имущества!

– Да вы что? – возмутилась та. – Я не знаю никакой Анны Сергеевны, тем более Снегиной! Я сама Шарова Евдокия Семеновна! Я в жизни ни в какую библиотеку не ходила! И уж тем более никогда не рисовала в книгах, даже в детстве! У меня вообще аллергия на книжную пыль!

– Но это Измайловский, дом восемь, квартира двадцать четыре? – еще раз уточнила я, на всякий случай взглянув на дверь.

– Да! – рявкнула старуха. – Но никакой Анны Сергеевны…

– Извините, значит, мне неправильно записали адрес!

Дверь передо мной захлопнулась, и я зашагала вниз.

Поравнявшись с человеком на подоконнике, я на этот раз замедлила шаги и спросила его с озабоченным видом:

– Это ведь Измайловский, восемь?

Он подозрительно взглянул на меня, но все же кивнул.

– Ничего не понимаю! Вечно эта заведующая все путает! – Я развела руками и поспешила к выходу.

Выйдя из дома, я перебежала дорогу и завертела головой в поисках Паука.

Мой новый знакомый о чем-то вполголоса разговаривал с долговязым сутулым типом в узком пальто. При моем приближении оба замолчали, незнакомец оценивающе оглядел меня тусклыми, красными, как у кролика, глазами.

– Это еще кто такая? – сквозь зубы спросил он у Паука.

– Василиса, знакомая моя, – ответил тот неопределенно.

– А твоей знакомой травки не нужно? – спросил сутулый, засунув руки в карманы пальто.

У меня мгновенно возник план.

– Почем? – спросила я, незаметно подмигнув Пауку. Тот удивленно взглянул на меня, но промолчал.

– Это смотря сколько возьмешь. – Сутулый придвинулся ко мне и понизил голос.

– Ну, если граммов десять?

– Отдам за полтора квадрата.

– Что?! – Я изобразила возмущение. – Полтора? Да ты что, с дуба рухнул? Тут рядом мужик за половину продает!

– Что?! – Сутулый побагровел, скрипнул зубами и еще больше сгорбился. – Какой еще мужик? Это моя территория!

– Не знаю, чья тут территория, а только он сидит вон в том подъезде, у него и травка есть, и кокс, и пыль, и колеса. И цены реальные! Народ к нему прямо в очередь стоит! Сам понимаешь – конкуренция!

Словно в подтверждение моих слов, из подъезда, где я только что побывала, вышли, о чем-то оживленно разговаривая, двое молодых парней, сели в красный «фольксваген» и уехали.

– Конкуренция, говоришь? – Сутулый скрипнул зубами, провожая взглядом «фольксваген». – Ну, будет ему конкуренция! Я сейчас с Корявым поговорю…

Он испарился, а Паук удивленно взглянул на меня:

– Ты что, правда наркотой увлекаешься?

– По-моему, это ты с дилером общался…

– Да это Леденец, знакомый мой, вместе в школе учились. Я у него изредка брал немножко травки для вдохновения…

– Ну а у меня есть план, как попасть в твою квартиру, и твой знакомый дилер нам в этом поможет.

– Как это?

– Увидишь! – ответила я загадочно. – А пока скажи, есть тут поблизости автомагазин?

– Да вон, на углу подвальчик.

Мы дошли до угла, спустились в магазин, и я купила там буксировочный трос. Спрятав этот трос в пакет, я положила туда же рекламную газету и снова вернулась к подъезду Паука.

За время моего отсутствия пассажиры синей «тойоты» поменялись ролями – тот, что прежде дежурил, на этот раз безмятежно дремал, а тот, что спал, заступил на дежурство. Он скользнул по мне равнодушным взглядом и отвернулся. Пройдя мимо их машины, я вытащила из пакета газету, расправила ее и как бы случайно выпустила из руки. Порыв ветра подхватил газету и опустил на лобовое стекло «тойоты».

Дежурный бандит выругался и выскочил из машины, чтобы убрать газету, которая закрывала ему обзор.

За те секунды, что он был занят, я успела прицепить один конец буксировочного троса к заднему борту самосвала, который стоял возле тротуара перед «тойотой», второй же его конец обмотала вокруг фонарного столба. Между делом я заглянула в кабину грузовика. Там сидел немолодой таджик, неторопливо уминая батон и запивая его кефиром из картонной коробки.

Провернув эту операцию, я прогулочным шагом дошла до угла и снова вернулась к своему новому приятелю. Тот смотрел на меня с живейшим интересом.

– Теперь будем ждать развития событий, – проговорила я, бросив взгляд на часы.

Долго ждать нам не пришлось. На противоположной стороне Измайловского проспекта показалась колоритная группа: уже знакомый мне сутулый дилер Леденец шагал рядом с рослым детиной в кожаной куртке. Круглое лицо этого здоровяка было покрыто буграми и оспинами, как лунная поверхность. Сзади за этими двумя плелся тощий парень с длинными прилизанными волосами.

– Это Корявый! – вполголоса, с уважительным трепетом проговорил Паук, указав на рябого здоровяка. – Его тут все боятся! А сзади – брат его двоюродный, Вобла. Этот еще опаснее… говорят, ему человека зарезать – как кружку пива выпить…

– Ну вот, пока все развивается по плану, – проговорила я, взглянув на часы.

Троица подошла к подъезду Паука. Леденец набрал код на замке, открыл дверь и пропустил внутрь Корявого с братом, сам же остался снаружи, на шухере.

– Теперь наш выход, – проговорила я и направилась к унылому мужичку, слонявшемуся возле служебного входа продовольственного магазина.

– Слушай, мужик, заработать не хочешь? – спросила я его деловым тоном.

– Сколько? – осведомился он.

– Двести.

– Не, мало! – Он презрительно оттопырил губу.

– Ты же даже не спросил, что тебе делать придется. Тебе же не вагон угля разгружать предлагают! У тебя на все про все пять минут уйдет! – И я вполголоса объяснила, что ему придется сделать.

Выслушав меня, он еще немного поторговался, и я накинула ему полтинник.

После удачного завершения