Космические тайны курганов - Юрий Шилов

Наряду с попыткой решить проблему прародины ариев путем сопоставления времен появления их в край­них пределах огромного языкового родства в начале XIX века наметился путь поиска их предков. Заслугой немецкого географа К. Ритера стало установление свя­зи между индусами и синдами (индами), которых знали древние греки в низовьях Кубани. Исследователь пред­положил, что это остатки одного из пяти арийских пле­мен, ушедших из Причерноморья в Индию. В пользу такого предположения свидетельствовало тождество наименований: Инд, давший название стране, означает по-арийски "река", а синды (инды) — "приречные". К тому же один из древнегреческих авторов недвусмыс­ленно пояснил: "синды — индийское племя".

Прошло более столетия, выводы К. Ритера оказа­лись забыты. Но в 1943 году, когда самозваные "потом­ки нордических ариев" тщетно пытались покорить Кавказ и "выйти на путь в Индию", в Англии было об­народовано исследование австрийского ученого П. Кречмера под красноречивым названием "Индийцы на Ку­бани". Не зная о работе предшественника, но основы­ваясь на тех же источниках, ученый пришел к подоб­ным выводам. А кроме того, он установил, что арии (аррихи, "горные арии") еще долгое время обитали в Крыму.

Послевоенное оживление интереса к проблеме исто­рических ариев и связанных с ними вопросов началось с середины 50-х годов. Археолог В. Н. Данилепко ус­тановил, что древнейшие из приписываемых индоевро­пейцам следов — курганы и шнуровая орнаментация посуды — появились сначала в Нижнем Поднепровье; сюда же поместил последующую индоиранскую общность болгарский языковед В. Георгиев. Стало ак­сиомой, что арии — как скифы или половцы более позд­него времени — были не особым народом, а лишь по­движным и непрочным союзом разноэтничных племен.

С середины 70-х годов систематически выходят рабо­ты О. Н. Трубачева по индоарике Северного Причерно­морья: "О синдах и их языке", "Лингвистическая пери­ферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье" и другие. В них развиваются выводы предшествующих исследователей о северопри­черноморской прародине ариев и их частичном пересе­лении в Индию. О. И. Трубачев проанализировал все сохранившиеся письменные источники и установил, что первоначальной территорией обитания прикубанских синдов-индов было Нижнее Поднепровье, где древние греки еще застали данд-ариев ("камышовых ариев"). Название Днепр ("река") оставлено ираноязычными скифами. Оно означает буквальный перевод древнего Инда или Синда.

Переселенцы несли с собой не только привычный уклад, но и наименование местностей. Так, Синд и Куб­ха ("река" и "приток") с низовьев нынешних Днепра и Южного Буга перекочевали сначала на Дон (Синду) и Кубань, а затем стали Индом и Кабулом в Северо-Западной Индии; река Кабул осталась и в Афганиста­не — в одной из областей продвижения ариев. Причер­номорская Кубань и индийский Кабул имели еще и вторые названия — Караканда и Хорванд, что в обоих случаях означает "имеющая множество рукавов".

В Причерноморье и в Индии осталось немало сход­ных по звучанию и тождественных по смыслу назва­ний, причем не только отдельных, но и в тех же сосед­ствующих сочетаниях: Синду ("река"), Силис ("соле­ный"), Сокур ("каменистый") и Синдху, Силас, Суккур. Лесистые, изобилующие камышами местности и здесь и там назывались Дандака; древние города Апатура и Опатура были и на Тамани и в Индии; созвучны име­на царей Таксакиса и Палака, Такчака и Палака.

Но самое важное для нас в поиске мифологических соответствий обрядам древнейших курганов — это сход­ство наименований арийских божеств. В Крыму извест­ны упоминания Састра ("божественного свода"), в Приазовье — гор Митры ("мира"), в Нижнем Подне­провье — Магадавы ("великой девы") и Бутуната ("властителя духов"). Эти же божества присутствуют и в индуизме, что, по словам О. Н. Трубачева, "предо­ставляет ценную возможность датировать начало инду­истических верований временем обитания индоариев в Северном Причерноморье".

Сборник гимнов "Ригведа" — древнейшая из священ­ных книг индуизма и основной источник по истории и мировоззрениям ариев. Литература, посвященная толко­ванию и изучению "Ригведы", чрезвычайно обширна.

В Индии она начала накапливаться еще в те времена, когда в Греции только помышляли записать "Илиа­ду" и "Одиссею" Гомера. Первое знакомство европей­ской науки с "Ригведой" относится к началу XIX века.

Сборник включает 1028 гимнов, разделенных на 10 циклов. Некоторые из циклов были созданы полулеген­дарными певцами-сказителями риши и хранились затем их потомками; происхождение других циклов неясно. Большая их часть начинается обращением к Агни — "огню". Ему, без которого невозможно жертвоприноше­ние, посвящен и самый первый гимн. Последующие гимны обращены к отдельным богам и группам божеств. Последний, итоговый гимн, призывает к единству:

Единым (да будет) ваш замысел,

Едиными — ваши сердца!

Единой да будет ваша мысль,

Чтобы было у вас доброе согласие!

Призыв был весьма актуален. "Ригведа" создава­лась в среде родов и племен, находившихся на зыбком рубеже первобытнообщинных отношений и рабовла­дения. Не только строительством курганов-святилищ, но и священными гимнами укреплялось единство. И об­раз Митры стал у индоиранцев одним из наиболее по­читаемых, соединив в себе — как Мир у славян — зна­чения "вселенной", "общины", "гармонии".

Время и место создания "Ригведы", а тем более ее отдельных циклов и гимнов, неизвестно. Считается, что она была упорядочена в середине II тысячелетия до нашей эры, сразу после переселения ариев в Индию, не­ким Вьясой ("тем, кто связал"). Исследователи не со­мневаются, что отдельные части сборника создавались еще на прародине ариев. По текстам гимнов похоже, что это была лесостепь. Однако в те времена она доходила по долинам Днепра, Дона и других рек до морских побе­режий; она же входила в зону сезонных кочевий степных скотоводов. Так, лесостепные янтарь и березу находят даже в причерноморских курганах.

Запечатленные в некоторых гимнах астрономические ситуации, так называемый "ведийский календарь", позволяют отнести зачатки "Ригведы" к 4500—2500 го­дам до нашей эры, ко временам древнейших курганов. Об этом же свидетельствуют и пласты мифологических образов. Позднейший из них создавался, несомненно, в Индии, но древнейший хранит память индоевропейского языкового единства, выделение из которого индоиран­ской (арийской) общности произошло между середи­нами IV и III тысячелетий до нашей эры.

Не ясно и назначение гимнов. Очевидно, однако, что исполнение их приурочивалось к календарным празд­нествам и важнейшим событиям человеческой жизни, со­прягаясь с жертвоприношениями и новогодним "сотво­рение мира", сочетаясь с возжиганиями и возлияниями на каких-то возвышенностях... Все это очень напоми­нает курганный обряд.

Следуя восточной традиции, "Ригведа" долго не за­писывалась и передавалась в родах риши-сказителей изустно. Но при этом, как полагают специалисты, текст сохранялся "с такой исключительной полнотой и подлинностью, для которой в истории человечества нет даже отдаленной аналогии". Варианты отсутствуют: текст "Ригведы" един. Расхождений нет не то что в словах, в интонациях, с которыми в разных областях Индии доныне исполняется "Ригведа" у специально устроенных жертвенников.

Рис.11. Курганы с символикой Вселенной: Луны, Солнца, Млечного Пути и вселенского Змия.

Этих жервенников-алтарей 3, общее их название шрута ("слушать"). Главный имеет круглую, солнцеоб­разную форму и именуются веди ("ведать"), на его ог­не готовят жертвенную пищу. Второй алтарь прямо­угольной формы и располагается восточнее первого, в его огонь бросают часть жертвенной пищи. Третий алтарь дакшин-агни ("южный огонь") располагается южнее предыдущих и имеет вид полумесяца; бросаемая в него жертва предназначается для владыки загроб­ного мира Ямы и предков.

Что напоминает нам шрута? Ну, конечно же, послед­нюю досыпку Высокой Могилы, соединившую ее с со­седним курганом! Соответствует общая ориентация па­мятника, взаиморасположение и конфигурации его трех частей, наличие кострищ, а главное, то, что строителям этой досыпки было, несомненно, известно содержимое предыдущих слоев кургана: иначе они не смогли бы по­вторить их особенности. Такая осведомленность могла быть лишь результатом длительной устной традиции, результатом существования местных преданий, мифов и гимнов... Не были ли это зачатки "Ригведы"?

На первый взгляд предположение представляется невероятным, как, например, повторение ливней при за­хоронении и раскопках "космического странника" в Высокой Могиле. Но все же... Все же смысл ее досыпок не только близок многим мифологическим сюжетам "Ригведы", но и повторяет соподчинение образов: на смену индоевропейским Дьяусу и Притхиви (I—III слои Велико-Александровского кургана и Высокой Могилы) приходят древнейшие индоиранские Адитьи (IV—VI слои Высокой Могилы), в подчинении которых оказы­вается тоже древний, по позже включенный в эту сис­тему Сурья (IV—VI слои Велико-Александровского кургана и VII—VIII слои Высокой Могилы); затем Сурье — "Солнцу" "боги отдают" козлоподобного Пу­тана — Овна (соответственно, VII—XI и IX—X слои) и, наконец, Сурья — "Солнце" соединяется с Сомой — "Лу­ной" и возникает алтарный комплекс шрута (XI слой Высокой Могилы).