Предсказание звезд - Алекс Райдер

— Да, да, Райан. Хочу, — простонала она прерывающимся голосом.

— Хорошо… — сказал он. — Значит, меня нельзя обвинить в том, что я заставил тебя, правда? Сейчас ты так же хочешь заняться со мной любовью, как и в ту первую ночь.

Что-то в голосе Райана отрезвило ее, и она в недоумении посмотрела на ядовитую усмешку, искривившую его губы.

— Конечно, ты совершенно права, — протянул он. — Кабинка душа слишком мала и тесна для такого занятия. Ты можешь поскользнуться на мыле и сломать ногу. Исключительно из соображений безопасности разумнее будет подождать. Для наших целей вполне подходит кровать.

Эти слова окатили ее, словно ушат ледяной воды. Несколько мгновений в молчаливой ярости она раскрывала рот, пока не испустила глухой вопль.

— Ты… ты свинья! Ты подлый… бесчувственный подонок! Я… я…

Он погасил этот взрыв поцелуем, затем развернул ее и легонько шлепнул по мягкому месту.

— Леди не должна употреблять такие слова. А теперь иди и прими душ. Я вернусь через полчаса. — С этими словами он подтолкнул ее в направлении душа и вышел из комнаты.

Когда дверь за ним закрылась, девушка с негодованием смотрела на эту дверь, а потом ударила себя по лбу сжатой в кулак рукой. Он расчетливое, манипулирующее людьми чудовище. Он специально расставил ловушку, чтобы показать всю бесплодность ее притворства, и она с такой легкостью попалась в эту ловушку! Если он намеренно сделал это, чтобы убить в ней уважение к себе и заставить мечтать только об одном: свернуться в клубочек и умереть, — то в этом он преуспел.

Душ остудил ее, и злость утихла, пока она одевалась. Она тщательно срезала все этикетки с нового белья и успела надеть лишь лифчик и трусики, когда дверь открылась.

Райан остановился, шумно выразив свое восхищение:

— Чистый шелк? Ты выглядишь очень сексуально, Катриона. Жаль, что тебе придется надеть что-нибудь сверху. Ты бы произвела такой же фурор, как и в «Кардини».

Она старалась не обращать на него внимания и облачилась в светло-зеленые хлопковые брюки, но долго игнорировать его не удалось. Краешком глаза она увидела, как он начал раздеваться. Сначала ботинки, потом носки и рубашка. А потом брюки, которые он, аккуратно сложив, повесил на спинку стула.

Ее беспокоило то, с каким беззаботным и безразличным видом он это делает. Либо совсем нет стыда, либо он намеренно демонстрирует свое полное пренебрежение к ее чувствам. Когда он наконец спокойно снял плавки, она покраснела, поймав его взгляд, поспешно отвернулась и надела блузку. Посмеиваясь, Райан направился в душ.

Она мрачно смотрела в окно, сложив на груди руки и притопывая ногой. Через пять минут он появился из душа.

— Теперь можешь повернуться, и не красней: я выгляжу пристойно.

Презрительно фыркнув, она повернулась, готовая сказать какую-нибудь колкость, но удивленно заморгала и едва удержалась от смеха, увидев на нем боксерские трусы.

— Ты их узнала, — усмехнулся Райан. — Желтые медвежата на ярко-красном фоне. Это те, что ты бросила мне на колени в «Кардини». Вообще-то это не мой стиль, но я решил сохранить их на память.

— Ты сказал, что выглядишь пристойно, — сердито пробурчала она. — Надевай брюки.

Наслаждаясь ее замешательством, он начал одеваться, мурлыкая что-то себе под нос, а она с высокомерным видом промаршировала к двери и холодно объявила:

— Я буду ждать тебя внизу, в холле.

Спустившись по лестнице, она расположилась на одном из удобных диванчиков, взяла первый попавшийся журнал из лежащей на столике стопки и бесцельно перелистала страницы. Не в состоянии сосредоточиться на чем-то, она положила его обратно на столик, и тут ее взгляд упал на телефонный аппарат. Катриона подумала, что надо бы позвонить матери и предупредить, что она не вернется домой сегодня вечером. Но как она это объяснит? Ни в коем случае нельзя говорить правду, иначе весь клан Макнейлов примчится сюда спасать ее, а это только подольет масла в огонь. Нужно придумать какую-нибудь правдоподобную историю, чтобы никто не беспокоился.

Будь он проклят за все беды и мучения, которые причинил ей! А сколько еще судеб он покалечил в своей неустанной погоне за удовольствиями? Он когда-нибудь задумывался об этом? Нет, конечно, нет. Он просто шагает своей дорогой, не обращая внимания на отчаянные крики и разбитые сердца, оставленные позади.

Она все еще испытывала горечь унижения, которому он подверг ее. И не один раз, подумала она. Не слишком приятное испытание для достоинства девушки, когда мужчина вынуждает ее признаться в страстном желании, а потом говорит, что воспользуется им позже. Это по меньшей мере неделикатно.

Либо этот мужчина обладает железной силой воли, либо секс для него всего лишь игра. Игра, в которую он играет исключительно ради своего удовольствия.

Она мрачно смотрела себе под ноги и подняла голову как раз в тот момент, когда он подошел к ней.

Он остановился и одобрительно оглядел ее, когда она поднималась с дивана, но прежде чем он успел что-либо сказать, Катриона протянула руку:

— Одолжи мне несколько монет, чтобы позвонить. Мама будет беспокоиться, если я не вернусь вечером домой.

Он опустил руку в карман и с невинным видом предложил:

— Хочешь, я сам ей все объясню?

Выхватив монеты у него из рук, она прошипела:

— Нет, спасибо. — И поспешила к телефону, приготовив правдоподобную историю о машине, которая сломалась в Инвернессе, и о том, что нужные детали будут только завтра.

Когда эта неприятная обязанность была выполнена, она вышла к нему на террасу.

— Итак, что будем делать? — спокойно спросила она, оглядывая расстилающийся перед ними пейзаж. — Проведем приятный денек, любуясь видом на реку?

Он снова вручил ей ключи от машины и дал указания:

— Я хочу осмотреть как можно больше окрестностей, а ты поведешь машину.

Безразлично пожав плечами, она последовала за ним на стоянку. Катрионе ужасно хотелось узнать, что интересного он нашел в таком диком и удаленном месте, как это, но она скорее откусила бы себе язык, чем стала бы его расспрашивать. Если ему не жаль своего времени, она не собирается его останавливать. По крайней мере у него хватает ума не играть у нее на нервах, пока она ведет машину.

Выслушав указания, в каком направлении ехать, она повернула прямо на узкую дорогу в полутора километрах от гостиницы. Снизив скорость едва ли не до пешего шага, чтобы обогнуть огромные ямы на разбитом проселке, она засомневалась:

— Не думаю, что эта дорога куда-нибудь приведет. Она совсем заброшена.

С трудом оторвавшись от карты, Райан проворчал: