Легенды звёздных далей - Олег Львович Колмыков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Урчу, встревоженный я нашим тет-а-тет… Такого не бывало много лет! Я злобный Воин и не знаю слов вообще… но что-то, несомненно, трепеще… в моей душе.. и где-нибудь еще…– боромотал Монстрыш, красными глазами «стреляя» в направлении Принцессы.
Как всякий воин, рыцарь и тому подобное, в лирической ситуации Монстрыш вдруг заговорил словами в рифму. Ибо другие слова, командные, а также ругательные, конечно, к которым он привык во время службы, здесь ну совершенно никак не годились!
Что же касается Принцессы, то боюсь, что в эти минуты она находилась, говоря языком шпионских романов, на грани провала.
Злостные намерения Монстрыша были более чем очевидны. В любой момент он мог сорваться с рифмованной лирики и ударится в прозаическую физику…
Впрочем, сама Принцесса не испытывала неловкости ситуации и хладнокровно следила за распоясавшимся Легионером, готовая в любой подходящий момент дать сдачи или отвесить тумаков.
Но ничего такого не потребовалось. Монстрыш вдруг с ужасом для себя догадался, что за давностью лет совсем не помнит, чем тут всё должно завершатся!
Не мудрено! Ведь он был рождён ещё до начала первого Звёздного похода! События молодости выветрились из памяти, как будто бы их и не было вовсе! К тому же, в результате произошедшей с тех пор уймы сражений и битв погибло гражданское население множества планет, в том числе все существа противоположного пола.
«Всю жизнь мечтал кого-нибудь кусить… Кусать – кусал… Что в жизни есть ещё – кого спросить? О, думать я устал! Как дальше жить?» – в томлении ломая себе кляшни, соображал Монстрыш.
В конец потерявшись, он решил восполнить пробелы памяти с помощью инфотеки. Ему чудилось, что блестящий выход из ситуации найден, ибо инфотека являлась собранием оцифрованных сознаний тысяч погибших Легионеров. В маленьких кристаллических шариках хранились воспоминания отцов и дедов, соратников по Ордену. Обычно эти шарики использовались в качестве пособий по военному искусству: былые сражения, пытки и казни врагов вдохновляли на новые ратные подвиги и служили занятным зрелищем в редкие часы досуга. Теперь же Монстрыш надеялся заглянуть в прошлое с иными целями. Он сыпанул в криставизор целую пригоршню шариков, и тотчас на весь объём каюты началась гала-трансляция сознаний.
Принцессе поведение Монстрыша показалось странным. И более того – противоестественным. Она не могла догадываться о первопричине перемены настроения Злобного Легионера, и происходящее даже несколько разочаровало её. Просто смотреть кино – и всё?
Монстрыш же с отрешённым видом всматривался в мелькавшие вокруг чужие воспоминания, мысленно управляя криставизором, и пытаясь отыскать подходящие моменту эпизоды.
Но – вот уж как точно сказал бы какой-нибудь классик: «Вся наша жизнь – война!» (Хотя вполне вероятно, что это сказал я в каком-нибудь из романов Пришельца). Увы, ни одно из сознаний не содержало ничего, что приоткрыло бы Монстрышу завесу страшной тайны. Ни в одном из сознаний предков не запечатлелись картины взаимоотношений с представительцами противоположного пола! Перед глазами Монстрыша в стремительном темпе проскользнули величественнейшие зрелища Звёздных сражений, ритуальных зверств, прочая воинственная чепуха, включая вторжение на Скрежет… Но ничего из того, что оказалось бы полезным Монстрышу в данную минуту…
А представляете, как бы он удивился, узнав, что в человеческой памяти, наоборот, содержатся сплошь и исключительно одни любовные воспоминания?! Я сужу об этом по Счастливчикам: уж что бы они не вспоминали, всё так или иначе сводится к одному и тому же. Начнут, бывало, спорить о чём-либо, смотришь – оп, опять какое-нибудь любовное приключение вдруг всплывает к месту и во всех подробностях.
Мало того! Про любовные похождения Старика, например, по всем Галактикам ходят легенды. И про Странника. Про Пришельца легенды тоже есть, только они не ходят. А уж про Принцессу… впрочем, сейчас не об этом.
Рассказывают, например, со Стариком приключилась такая история.
Назначили его на Дюшюрюб Старшим Резидентом Королевской Космической Разведки. Сидит он в кабинете, рисует в альбоме красивых девушек. Вдруг дежурный с КПП ему докладывает, мол, так и так, пришла делегация от местного женского комитета, просят удовлетворить их просьбу… Старик принимается размышлять над ситуацией: какая просьба – допустим, понятно, как удовлетворить – тоже ясно. Но почему сразу делегация? Старик думает дальше, рисует в альбоме красивых девушек из делегации… Одна получилась симпатичная, со стройными ножками, другая очаровательная с высокой грудью, третья и подавно – потрясающая до глубины души… Ну, думает Старик, это уж чересчур! Эта просьба у вас у всех так сразу не пройдёт! И наотрез отказался принимать делегацию… Снова сообщают с КПП: пришла тут одна из местного комитета, говорит дежурный, просит удовлетворить просьбу всей делегации… «Вот это правильно, впустите!» – командует Старик. Впускают. «О – у – у! – у Старика даже карандаш из руки выпал. – Впустите весь комитет!»
А с Пришельцем однажды вышло так: решил он найти себе спутницу жизни с помощью Межгалактической компьютерной системы знакомств. Ввёл, как положено, всякие данные в компьютер, и тут же получил ответ: «В системе перегрузка! Прошу исключить один из параметров!»
Пришелец вычеркнул вес.
Компьютер снова сообщил о перегрузке.
Пришельцу пришлось вычеркнуть рост. Потом цвет глаз, цвет волос, группу крови, размеры зарплаты и обуви, любовь к «Rockets», занятие рисованием, игру на музыкальных инструментах, сочинительство романов и стихов, склонность к философствованию и фантазированию.
В конце концов, из всех данных осталось одно только имя и вредные привычки.
Компьютер удивился, а потом сказал: «Чем жить с такими привычками, лучше поехать на необитаемый остров и там аннигилироваться!»
Долго потом не могли починить Компьютерную систему!
В этой связи будет уместно, как вы понимаете, вспомнить, наконец, и про кукушку!
Вспомнили? Тогда я, с Вашего позволения, всё-таки продолжу дальше историю про Принцессу.
Глава 19 Воинственный пыл
Сначала Принцесса приняла трансляцию гремляндских сознаний за какое-нибудь киноискусство самого авангардистского толка: жизнь героев их глазами, с рождения до смерти… И если уж там чьи-то головы
