Казаки-разбойники - Наталья Николаевна Тимошенко

– Призрак выглядит так же, как выглядела Анна перед исчезновением, – пояснила Яна. – За двадцать лет она бы изменилась.

– Справедливо, – согласился Лосев.

– Мне еще, знаете, что интересно? – добавил Никита. – Если Анна исчезла в Санкт-Петербурге, почему ее призрак объявился здесь? Это тоже желание мага, или же убийца привез ее сюда?

– Так, – Воронов потер лоб ладонью. – Нужно выяснить две вещи: найдено ли тело Анны Храмовой и не было ли обнаружено где-то в наших краях неопознанное тело, которое может быть Храмовой. Вторым я займусь, а вот с первым сложно. Такие запросы могут рассматриваться долго.

– Я попробую использовать старые связи, – заверил Максим, правильно истолковав невысказанную просьбу.

Воронов удовлетворенно кивнул.

– Я пока тоже не знаю, что конкретно нам это даст, но, думаю, нам стоит искать как можно больше частей мозаики. Глядишь, потом общая картинка-то и соберется.

Яна была с ним согласна.

Какое-то время они еще обсуждали убийство Карины и исчезновение Анны, пытаясь вслепую отыскать нужные ниточки. Папа вспоминал мельчайшие детали, которые могли бы им помочь, даже Андрей Владимирович постепенно присоединился к разговору, но вскоре пришла пора разъезжаться. Яна надеялась, что Воронов и в этот раз поедет с ними и разговор с отцом придется на какое-то время отложить, но следователь уверенно направился к машине Никиты.

Пока отъезжали от клиники, папа молчал, но, когда обе машины выехали на трассу и Никита свернул к городу, а папа в другую сторону, к своей деревне, он наконец спросил:

– Ты видишь призраков?

Яна могла бы ответить что-то коротко, попытаться увильнуть от основного разговора, но она слишком хорошо знала своего отца: тот когда-то не просто так считался хорошим следователем, до истины он докопается в любом случае. Лучше уж рассказать все самой, тогда можно будет избежать дополнительных наводящих вопросов и утаить некоторые детали.

Папа слушал внимательно, хмурился, но не перебивал. Яна рассказала ему практически все, даже то, что у них с Никитой каким-то образом оказался один дар на двоих. Умолчала лишь о том, что не только дар у них на двоих. Папа был не слишком доволен таким положением дел, но попенять ей, что она снова вляпалась в неприятности, не смог. Ведь все указывает на то, что неприятности начались задолго до ее рождения, и у нее просто не было другого выбора, кроме как в них влезть.

– То есть я правильно понимаю, – медленно начал папа, когда она все ему выложила, – что двадцать три года назад Кремнев-старший расследовал убийство, но убийцу не нашел. Затем, спустя три года, я искал исчезнувшую Анну, а через несколько месяцев сын Кремнева получил экстрасенсорный дар, часть которого каким-то образом досталась тебе?

– Так, – кивнула Яна.

– Что ж, очевидно, вы правы: личность убийцы имеет к этому какое-то отношение, если только у Карины и Анны он один.

– А в тот день, когда я родилась… – Яна замолчала, тщательно подбирая слова, – не случалось ничего необычного?

Папа пожал плечами.

– Во всяком случае, ничего такого в моей памяти не отложилось, – признался он. – Твоя мама уже лежала в роддоме, ее положили чуть раньше срока, мы созванивались каждый день, у нее был с собой мобильный, у меня еще не было, поэтому она звонила либо домой, либо мне на работу. Мы разговаривали где-то в полдень, а потом Варя позвонила уже около часа ночи и сказала, что ты родилась. Думаю, если что-то и обращало на себя внимание, то тебе стоит спросить у нее. Вы же теперь общаетесь?

Яна неопределенно кивнула. Месяц назад мама внезапно снова объявилась в ее жизни после почти десяти лет молчания. Они провели вместе несколько дней, мама звала ее с собой в Москву, но Яна отказалась. После Москвы мама уехала домой в Чехию, и больше они не виделись и даже не созванивались. Пару раз переписывались в мессенджере. Едва ли это можно назвать общением, но как минимум расспросить про день, а точнее, про ночь своего рождения Яна вполне может.

Впереди показался дом, во дворе которого стригла кусты Элиза, и обоим пришлось прекратить разговор, чтобы не пугать ее. Папа въехал во двор и успел спросить только:

– Эти украшения… где они?

А Яна почему-то испугалась вопроса. Сама не могла сказать, почему солгала в ответ:

– В моей квартире в городе.

Папа нахмурился, но ничего больше не сказал, заглушил мотор и вышел из машины, а Яна еще несколько минут сидела внутри, невидящим взглядом уставившись в окно. Личность убийцы имеет отношение к тому, что Никита и Яна получили один дар на двоих. Демон к этому тоже причастен. А маг причастен к демону. И как, черт возьми, найти то общее, что связывает их троих? Не может ли случиться так, что демон помогает магу? Что, если, отдав Яне украшения, маг все равно не потерял связи с демоном, и тот исполняет его желания? А Яна хранит украшения дома…

От этой мысли холодок пробежал по ее позвоночнику, и Яна поторопилась оказаться на жаре улицы.

Глава 8

Высадив Лосева и Воронова, Никита сразу же отправился домой. На этот день у него были обширные планы, никак не включающие в себя повторный визит к отцу в клинику, поэтому ему не терпелось вернуться к собственному расследованию. Едва только двери лифта открылись, он услышал нервное дерганье ручки двери и короткие ругательства: кажется, у Леры заел замок и она никак не могла попасть в квартиру. В другое время Никита, быть может, и подождал бы у лифта, пока она не войдет к себе, чтобы не встречаться с ней, но сейчас соседке требовалась помощь, и он не мог отказать. Да и потом, кто знает, сколько ему придется стоять у лифта в ином случае?

– Ты опять сломала замок? – поинтересовался Никита, заходя в общий коридор.

Лера зыркнула на него через плечо.

– Этот замок – наш ровесник, тебе ли не знать, что в таком возрасте уже все время что-то ломается, – поддела она.

Никита не удержался от смешка, подошел к ней, забирая ключ, который Лера ему с удовольствием уступила.

– Как продвигается расследование? – поинтересовалась она, и Никита услышал в ее голосе не праздное любопытство, а затаенную обиду за то, что в этот раз ее практически оставили за бортом.

– Выяснили парочку интересных деталей, – ответил он. – Если хочешь, можешь позвать меня вечером на чашку кофе, расскажу подробности.

Он давал ей право самой решать, отодвигать ли в очередной раз установленную границу, и увидел на Лерином лице мучительные сомнения. Но оказалось, совсем не те, о которых Никита думал.

– У меня вечером свидание, – наконец призналась она и, видя, что он ничего больше спрашивать не планирует, добавила сама: – Даже не спросишь, с кем?

– Не знаю, имею ли я еще на это право, – пожал плечами Никита.

– Черт, Кремнев, иногда тебя хочется стукнуть за твою тактичность! – призналась Лера, заставив его усмехнуться.

– Ладно, колись.

– С Вавилиным!

Никита был удивлен по-настоящему. Он слишком хорошо знал Леру, чтобы подозревать ее в том, что она сама пошла к Илье. Кто угодно, только не Лера.

– Не смотри на меня так, сама в шоке, – хмыкнула Лера, увидев его взгляд. – Пришел такой, давай, говорит, мириться.

– Но ты не уверена?

– А как я могу быть уверена, если он все прекрасно знает. И будет меня каждый раз попрекать тобой?

– Откуда ты знаешь?

– Что? – Лера неподдельно удивилась.

Никита оставил в покое злосчастный ключ и повернулся к ней.

– Откуда ты знаешь, что он будет тебя попрекать?

Видя ее замешательство, Никита продолжил:

– Ты всегда ждешь от людей плохого, и в принципе я уважаю такой взгляд: меньше разочарований. Но, может, иногда стоит довериться другому и посмотреть, что выйдет?

Лера еще несколько секунд сверлила его внимательным взглядом, а потом сказала:

– Так, крути ключ и не читай мне нотации! Ты не моя мама.

– Я твоя совесть, – хмыкнул Никита, зная, что она вняла его наставлениям и как минимум подумает над ними. Похоже, Илья