Переход - Александр Шаповалов

— Архангелов Михаил Федорович, врач скорой помощи, — автоматически прочитал Кузьмин, взглянув на пластик. — Вы врач?

Да. Раз мы все выяснили, не возражаете, если я вас осмотрю, — произнес врач.

Кузьмин кивнул головой в знак согласия и тут же скривился от боли.

— Тошнота, головокружение наблюдались, — поинтересовался доктор.

— Да.

— А что именно, тошнота или головокружение? — уточнил врач.

— И то, и другое, — ответил Юрий, — ещё сильная слабость.

— Плохо, голубчик, скорее всего у вас сотрясение мозга. Сейчас собираемся и едем в больницу на обследование, — произнес доктор, снимая перчатки.

— Какая больница, у меня работы невпроворот, — запротестовал Кузьмин.

— Хорошо, не хотите, не поедем, — как-то очень легко согласился доктор.

Поведение врача насторожило Кузьмина, его агрессивность и желание остаться на работе, как будто ветром сдуло.

— Что вы делаете?

— Собираюсь, — спокойно ответил доктор.

— Как собираетесь? — последовал очередной, глупый вопрос.

— Обычно сначала я снимаю перчатки, затем укладываю в чемоданчик фонендоскоп, затем…

— Вы издеваетесь надо мной, — прервал пояснения врача Кузьмин.

— А вы? — парировал доктор. — У вас, возможно, сильное сотрясение мозга, не исключено что даже трещина в кости черепа, а вы мне заявляете, что у вас много работы.

Кузьмин вдруг почувствовал, от стыда у него краснеют щёки.

— Так звать санитаров или вы решили остаться?

— Зовите, — тихо произнес Юрий.

Аглая, собираясь утром на работу, нервничала: ночная встреча с Кузьминым; его признание в своих чувствах; её некстати вырвавшееся откровение.

— Дура, — ругала она сама себя, глядя в зеркало, — что, мало ты обжигалась? Вот и получай по новой.

Девушка почувствовала, как стали подступать слезы.

— Я ему открылась, а он даже не попытался меня догнать. Все, все, хватит, ни один мужик недостоин твоих слез, — успокаивала себя девушка. — Ну что, подруга, — подмигнула Аглая своему отражению, — ничего, мы ещё из них веревки будем вить.

На работу она добралась с опозданием. Пройдя в свой кабинет, она уже не выходила из него до обеда, окунувшись с головой в работу.

— В нашей стране рабство отменили уже несколько веков назад, — раздался голос Андрея.

Аглая вздрогнула от неожиданности, развернулась и кинула в него резинку: — Чего пугаешь.

— И не думал, — увернувшись, ответил Андрей, — откуда я знал, что ты сегодня такая нервная.

— Ничего и не нервная, просто пугать не надо, — обиженно произнесла девушка.

— Ладно, хватит дуться, пошли обедать, — предложил мужчина.

— А который час?

Андрей посмотрел на часы:

— Без десяти час.

— Ого! — удивилась Аглая. — Тогда, конечно, пошли.

За столом кафе Андрей рассказывал истории, которые с ним приключались в школе магов. Закончив очередную историю, он спросил:

— Ты вечером со мной в больницу к Кузьмину пойдешь?

— Кузьмин в больнице? — потерянно произнесла Аглая.

— Да, а ты что не знала?

Ей вдруг стало тревожно, обида за вчерашнее в миг испарилась.

— Вот почему он меня он не догнал!

— Кто тебя не догнал? — не понял Андрей.

— Не обращай внимания, так, мысли в слух, — отмахнулась девушка, — Что с Юрием Николаевичем?

— Точно не знаю, слышал вроде, как сотрясение мозга, — пожал плечами мужчина.

— Куда его отвезли? — спросила Аглая.

— В центральную вроде как.

— Слушай, начальства нет, а мне по делам нужно отлучится, — быстро затараторила девушка, — прикроешь меня, если кто-то будет искать?

— Без вопросов, — заверил Андрей.

— Все, я побежала?

— Давай, — махнул рукой мужчина, — передай привет начальству.

— Хорошо, — автоматически произнесла Аглая, затем, закашлявшись, поправила, — мы же вместе вечером собирались, или ты передумал?

— Я нет, только что-то мне подсказывает, ты будешь там раньше, — произнес Андрей и подмигнул девушке.

— Да с чего ты…

— Знаешь, — прервал Андрей, — какая самая большая глупость в моем понимании?

— Какая?

— Стыдится своих чувств.

— Хорошо, я передам, — краснея, тихо пролепетала Аглая и направилась к выходу.

— Кузьмин, к вам посетитель, — голос медсестры вывел Юрия из дремоты.

— Кого там ещё принесло? — недовольно заворчал больной, — только задремал.

— Меня, — в раскрытую дверь вошла Аглая.

Девушка выглядела просто ослепительно. Бледная кожа Аглаи, казалось, излучала свет, заставляла рыжие волосы, рассыпавшиеся по халату, гореть волшебным огнем. Её губы напоминали спелый, сочный плод, который так и хотелась попробовать. Небольшое декольте открывало взору прекрасную грудь и маленькую родинку в ложбинке.

Аглая подошла к кровати, пальчиком подняла отвисшую челюсть Кузьмина.

— Не прогонишь?

— Нет, наоборот, мечтаю, чтобы ты со мной осталась навсегда, — произнес Кузьмин.

— Это предложение?

— Да, ты согласна?

— Да, — ответила Аглая.

Через месяц, когда Кузьмины вернулись на работу, как раз подоспев к пробному полету опытного образца воздухоплана. Модель, правда, была в десятки раз меньше запланированного, но для выявления недочетов вполне годилась.

— Привет, Андрей, — поздоровался Кузьмин, подойдя к магу, — видок у тебя, словно неделю пил, не просыхая.

— Ох, не легкая эта работа из болота тащить бегемота, — процитировал поэта Андрей.

— Причем тут бегемот? — не понял Кузьмин.

В этот момент мимо них проплыл воздухоплан, на боку которого было написано «БЕГЕМОТ».

— А-а-а, — произнес Юрий, — но почему бегемот?

— А почему бы нет, и сходство налицо, — ответил Андрей.

— Ладно, назвали, так назвали, давай рассказывай, а то мы как-то выпали из процесса, — сказал Кузьмин и невольно оглянулся, ища глазами молодую жену.

Аглая стояла неподалёку, что-то рассказывая девчатам, которые сбежались отовсюду, засыпали женщину вопросами. Почувствовав на себе взгляд, Аглая обернулась и улыбнулась мужу.

— Да, Николаевич, с виду такой тихоня, а самую красивую девушку из-под самого носа увел, — с деланным сожалением в голосе произнес Соловьев.

— Ты мне зубы не заговаривай, давай, докладывай о проделанной работе, зря, что ли я тебя в замах оставил, — не поддался на попытку сменить тему разговора Кузьмин.

— Рассказывать особо и нечего. Чертежи были готовы до вашего отъезда, а вот по моей части повозиться пришлось, — Андрей почесал затылок прежде, чем продолжить. — Николаевич, у нас проблема. То, чего требуют наверху, у нас боюсь не получится.

— В чем проблема? — задал вопрос Кузьмин

— Дело в том, что просто воздушных шариков мы нашлепать, конечно, можем, только они с неба будут сыпаться, как переспевшие яблоки после грозы. Если они хотят иметь по-настоящему хороший воздухоплан — потока не получится. — высказал своё мнение маг.

— В чем проблема? — переспросил Кузьмин.

— Проблема в двигателях и в отсутствии технологий, — пояснил Андрей.

— В двигателях и отсутствии технологий? Я не пойму, Андрей, ты издеваешься надо мной. Оглянись вокруг, в бюро собрана самая лучшая аппаратура, которая только есть. И ты мне говоришь, у нас не хватает технологий, чтобы сделать воздушный шар с моторчиком? Да мы ракету можем здесь собрать, — возмутился Кузьмин.

— Юрий Николаевич, нам лучше пройти ко мне, там я вам все объясню, — перешёл на официальный тон Соловьев.

— Хорошо, пойдём, — согласился Кузьмин и направился в кабинет.

Войдя в кабинет, Андрей достал небольшую коробочку, нажал несколько кнопок. Когда на приборе все индикаторы загорелись зеленым светом, Соловьев оторвался от прибора, взглянул на Кузьмина:

— Как в данной ситуации прикажете к вам обращаться, Юрий Николаевич, или…?

Кузьмин готов был взорваться, но усилием воли удержал себя от излишней грубости.

— Или, — мрачно произнес он.

— Юра, перестань дуться, успокойся и выслушай меня. Если сможешь — не перебивай, — начал Соловьев. — Пока тебя не было, я добился в Москве разрешения донести до тебя всю информацию. Сразу предупрежу, ею обладает очень ограниченный круг людей. Никаких подписок с тебя брать не будут, но в случаи её разглашения ты будешь ликвидирован, как и круг твоего близкого общения. Ну вот, формальности соблюдены, перейдем к делу. Ты сам не раз говорил, все заказы, поступавшие сверху, были странные. Вместо того чтобы развивать новые технологии, тебя, Николаевич, упорно просили воскресить старое. Ты понимал, такие деньги выбрасывать просто так не будут. Так вот, Юрий Николаевич, все эти действия вызваны для того, чтобы облегчить переход нашего государства на более низкий уровень развития.