Не говори мне «никогда» - Кристина Хегган

Ее глаза закрылись, она согласно кивнула.

Лаура додиктовала Милдред до половины, когда услышала какой-то шум за стенами кабинета. Взглянув в сторону отдела новостей, она увидела, что с десяток репортеров побросали свои рабочие места и сгрудились вокруг ухмыляющегося Теда Кендалла, устроив ему что-то вроде триумфальной встречи.

Даже на расстоянии его присутствие волновало. Свежевыбритый, он распространял какое-то притягательное обаяние, завладевая вниманием окружающих и удерживая его без видимых усилий.

– Посмотри-ка! – воскликнула Милдред, наблюдая, как Тед отвечал на рукопожатия. – Как будто время остановилось, словно он никогда и не уезжал.

– Сотрудники, похоже, от него без ума.

Грудь Милдред заволновалась, как у гордящейся матери.

– Он всегда производил такое впечатление на людей, даже когда совсем был мальчишкой.

– Ты давно его знаешь, не так ли?

– Я встретила его на том фотоконкурсе. В свои четырнадцать он уже был так целеустремлен, так уверен в своем призвании. Я никогда не сомневалась, что он добьется многого. Несмотря на своего папашу.

Лаура, слегка покусывая кончик карандаша, все еще смотрела на Теда, который самозабвенно развлекал анекдотами небольшую толпу, время от времени разражавшуюся дружным хохотом.

Складывая воедино то, что узнала от Джей Би, и то, что прочла о нем, она попыталась представить его мальчиком, юным бунтарем, наплевавшим на устои семьи и объявившим однажды, что он не собирается учиться на юриста.

Отец его пришел в ярость и пригрозил отречься от него, но это не изменило решения сына. Через несколько недель он поступил в Университет Луизианы и учился, зарабатывая на жизнь помощником фотографа в универмаге.

Его конфликт с отцом углубился после трагического самоубийства матери в Аспенских горах в Колорадо шестнадцать лет назад. Все газеты в Техасе излагали событие в собственной интерпретации, но с сенсационными подробностями о том, как на глазах четырехсот человек сын назвал своего отца убийцей.

Вскоре после этого Тед перебрался в Англию, и, кроме Джей Би, никто его больше не видел. До настоящего времени..

– Он ведь не женат? – спросила Лаура, медленно вращаясь на кресле.

Милдред покачала головой:

– Нет.

– Ну уж не из-за недостатка женщин! Я слышала, он большой дамский угодник.

– О, об этом мне неизвестно. – Милдред через стекло смотрела на Теда. – Правда, что у него было несколько поклонниц за эти годы, все красивые. Но вряд ли он испытывал хоть к одной из них серьезные чувства. Он бы поделился с Джей Би.

– Ты считаешь, что он слишком легкомыслен?

– Может быть, отчасти. Или, возможно, не хочет связывать себя. У него, знаешь, зуд путешественника. Он просто не может долго усидеть на одном месте.

Через открытую дверь Лауре было слышно, как Тед передразнивал кого-то с сильным немецким акцентом. Отдел новостей взорвался хохотом.

Тед внезапно обернулся, и их взгляды встретились. Лаура почувствовала, что краснеет, словно ее застали за каким-то неприличным занятием. «А разве не так, – подумала она. – Расспрашивать Милдред о каждой подробности из его жизни?»

Она отвела глаза и стала разбирать бумаги на столе.

– На сегодня достаточно, Милдред. Я позову тебя позже, если потребуется.

– Но, Лаура… – Милдред удивленно переводила взгляд со своего блокнота на нее, – ты же не закончила…

Лаура вновь залилась краской.

– Ты права. Я… закончу это письмо позднее. Почему бы тебе не поздороваться с Тедом? Я вижу, тебе этого очень хочется.

Лаура проводила Милдред долгим взглядом. Она увидела, как Тед обернулся и в ту же секунду, оторвав секретаршу от пола, закружил в своих объятиях, к обоюдному восторгу.

Поскольку она стала находить этого человека все более обворожительным, Лаура опустила глаза и вернулась к работе.

– Так что ты думаешь о фильме? – спросил Стюарт. Мощные фары «порше» взрезали ночь. – Достаточно эротичен?

Хотя произнес он это непринужденным тоном, почти безразлично, Лаура знала, что чувственный иностранный фильм возбудил его – если не сознание, то уж плоть точно. Она ощущала это по тому, как он весь подался вперед, вспоминая соблазнительный эпизод, и вновь, когда уронил свой попкорн.

– Эротичнее, чем я ожидала! – она хохотнула. – Хотя я выбрала этот фильм совсем по другой причине.

– Врунишка! – Глаза Стюарта ярко блеснули в темноте. – Ты взяла меня на этот фильм в надежде, что я разгорячусь как следует.

– Я и не подозревала, что тебе требуется внешняя стимуляция, – поддразнила она. – Затем, весело покосившись на него, спросила: – Что, подействовало?

Он рассмеялся:

– Ты же знаешь, что подействовало.

Они подъехали к гостевому коттеджу. Стюарт остановил машину и заглушил двигатель, после чего повернулся к ней.

– К твоему сведению, мне не требуется никакой стимуляции. Ты возбуждаешь меня сама по себе. – Его палец коснулся ее рта, затем нежно опустился к вырезу блузки. – Давай пройдем внутрь, и я докажу тебе это.

Лаура сдержала вздох разочарования. Она искренне любила его, но он так предсказуем! И такой кроткий, даже когда желал ее. Ну почему он не может хоть раз отбросить свою сдержанность и овладеть ею прямо здесь, в «порше»?

«Так вот чего мне хочется! – усмехнулась она про себя, и у нее екнуло сердце. – Быть изнасилованной в «порше»?»

Лаура улыбнулась. Стюарт не мог надышаться на свою машину. Сама мысль о том, чтобы использовать ее для чего-то столь примитивного, как секс, а то и, не дай Бог, запачкать, просто не могла прийти ему в голову.

– Что ты сказала, сладкая? – Теплые губы нашли ее рот.

На мгновение ей захотелось стать агрессором, разорвать его модную рубашку, наброситься на его тело и чувства со всей доступной ей страстью.

Но он уже оторвался от нее и наклонился, открывая дверцу.

– Быстрее!

«Ну-ну, – подумала она, выбираясь из машины – Он и впрямь возбудился. Может быть, поход в кино окажется весьма кстати».

С сильно бьющимся сердцем она открыла внешнюю сетчатую дверь. На пол упал толстый желтый конверт, засунутый между двумя дверьми.

– Что это? – спросил Стюарт.

Лаура наклонилась и подняла послание.

– Не знаю. – Она повертела его в руках, вошла со Стюартом в дом. На конверте не было ни имени, ни обратного адреса, ни, конечно же, почтовой марки. – Давай откроем и посмотрим. – Отогнув металлический прижим, она заглянула внутрь и увидела фотографии размером восемь на десять дюймов. – Это, должно быть, от моего фоторедактора. Ума не приложу, зачем ему было везти их самому… – Она вытащила первый снимок, и у нее вдруг перехватило дыхание. – Что, ради всего святого?..