Астронавты. Пленники Сумитры - Рина Грант

Бой-Баба оторвала руку от поручня и пересекла операторскую. Ухватилась за перильце и полезла наверх. Выкарабкавшись на четвереньках на площадку, она толкнула дверь и просунула голову в щель.

Там сидело сгорбившееся существо, покрупнее, чем сама Бой-Баба. Его очертания отсвечивали металлическим блеском. Существо замерло, уставившись мертвыми глазами в стену и сложив мощные руки на круглых суставчатых коленях.

Услышав приближение Бой-Бабы, существо пошевелилось. Красноватый огонек блеснул в искусственных глазах.

Глава 12

– И сколько ж ты тут одна просидела? – охнула Бой-Баба.

Она как опустилась минуту назад, потрясенная, на трехногий табурет у стола, так и сидела напротив отсвечивающего металлом неподвижного существа. Оно шевельнуло шарнирами плеч и приподняло продолговатую голову. Красные фотоэлементы без выражения уставились на Бой-Бабу.

В мутном пластиковом окошечке на груди существа виднелась пожелтевшая картонка с криво накарябанным именем, «Изабелла».

С минуту они сидели и смотрели друг на друга. Модель у нее старее моей, отметила про себя Бой-Баба. Похоже на самодел. Суставы ног и рук из простой нержавейки. Разноцветные провода оплетают поршни искусственных мышц. Вмятины на корпусе, конечности тронуты ржавчиной. Два глаза – а не один, как у Бой-Бабы, зато у Бой-Бабы своя голова, собственная, и многие из функций организма хирургам удалось сохранить. А у этой Изабеллы, похоже, внутри одни железки. Но интеллект человеческий, не искусственный. На шее намотан нелепый шарфик в горошек.

Наконец существо разлепило сероватые силиконовые губы.

– Думаешь, я робот, – проклацал автоматический голос из динамика на груди. – А я не робот. Я ничем не хуже тебя. – Голос помедлил. – Даже лучше.

Совсем у нее тут от одиночества крыша поехала.

– Конечно-конечно, – торопливо согласилась Бой-Баба. Огляделась. – Как же они тебя одну тут оставили? Ты на посадку опоздала, что ли?

Голос клацнул раздраженно:

– Нет. У меня приказ. Охранять.

Она приподнялась на мощных ногах, наклонилась к Бой-Бабе:

– Мне велели ждать. Пока не вернутся.

– Кто велел? – Бой-Баба обвела взглядом подсобку. Сердце забеспокоилось, застучало. Эту охранницу просто так бы тут не оставили. Да и одна ли она здесь? И Живых там лежит без защиты…

И тут же она выругала себя за такие мысли. Эта Изабелла тут, считай, не первый год одна сидит. Это чудо, что она еще что-то соображает.

Металлические пластины под ногами загудели – Изабелла поднялась на ноги. Повернулась. Безжизненные ее глаза смотрели сквозь Бой-Бабу.

– Хозяин оставил постоянный источник энергии, – проклацала она. – Хватит надолго. Если не расходовать без необходимости.

Бой-Баба облизнула губы.

– У нас больные на борту. На консервацию положить пришлось. – Ее сердце забилось. Похоже, этой железной Изабелле придется доказывать необходимость их спасения. – Мы где-нибудь здесь можем их подключить?

Невидящие глаза Изабеллы сверкнули.

– Больные, – повторила она. – Что у них болит?

Бой-Бабе стало совестно.

– Жертвы эксперимента, – сказала она коротко. Изабелла, покачиваясь грузным телом, сделала шаг к ней.

– А мозг? – спросила она. – Мозг у них не поврежден? – и замолчала, как будто сказала лишнее.

Бой-Баба усмехнулась:

– Пожалуй, только мозг-то у них и не поврежден… И то… – она помедлила. – Кому-то, может, только пересадка сознания поможет. А что?

Изабелла отвела глаза и уставилась на покрытую каплями конденсации стену.

– Так, – сказала она.

Бой-Баба помедлила. Она не хотела сама об этом заговаривать, но момент был уж очень подходящий.

– А ты… – она помедлила. – Ты – тоже, да?

Она шагнула в Изабелле, положила руку на ее суставчатый локоть. Роботесса не шевельнулась. Так и стояла, глядя на осклизлую, слезящуюся стену.

– Я ведь тоже… – совсем тихо добавила Бой-Баба. – Тоже была человеком. Я знаю, каково тебе.

Изабелла повернула металлическое лицо. Красноватые огоньки фотоэлементов сфокусировались на тускло отблескивающих протезах Бой-Бабы. Существо вильнуло локтем, сбросив ее руку. Сероватые желеобразные губы растянулись в усмешку.

– Что ты можешь знать, – выговорил жестяной голос. Бой-Баба попятилась. Изабелла смотрела на нее в упор. Интересно, обучают ли их определять мысли человека по выражению лица?

Но Изабелла ничего не сказала.

– Ты мне только покажи, а я сама все подключу, – Бой-Баба отодвинула в сторону люк медблока и пропустила Изабеллу вперед. В полумраке темнели очертания саркофагов консервации, где лежали последние выжившие члены экипажа и спасенные поселенцы.

Изабелла деловито двинулась вперед, осматривала помигивающие на остатках аварийного питания приборы искусственного поддержания жизни. Дергала за кабели, толстыми поршнями-пальцами тыкала в панели управления. Бой-Баба шла за ней затаив дыхание. И откуда она так хорошо все знает? Может, подготовку проходила, в медработники готовилась или еще куда?

Но тут же она одернула себя. Несчастная модифицированная женщина, по всему видать, належалась в медблоках, пока ее сознание не пересадили наконец в это устаревшее, как антикварный автомобиль, стальное тело. Как многоопытный тяжелобольной пациент знает свою болезнь лучше самих врачей, так и Изабелла, видать, могла с закрытыми глазами подключать и подсоединять приборы.

Бой-Бабе очень хотелось спросить ее, как все произошло. Авария на корабле? Пожар на станции или базе? Или просто сбило машиной по дороге в булочную? Она остановилась, глядя, как Изабелла негнущимися пальцами ловко подхватывает концы кабелей, подсоединяет, опять тычет в кнопки…

Нет, не надо ее бередить. Захочет – сама расскажет.

Как будто услышав ее мысли, Изабелла обернулась. Огоньки-глазки сияли ярче обычного.

– Где вы набрали этот лазарет? – пролязгала она. – Всех поселенцев с собой забрали? – Голос в динамике щелкнул – существо хмыкнуло.

Бой-Баба облизнула пухлые искусственные губы. Свое-то лицо у нее во время аварии сгорело начисто…

– Столько народу умерло, пока мы сюда добирались. Думали, посадим, спасем кого можем. А вместо этого продолжаем терять.

Изабелла быстро обернулась.

– Это досадно, – без выражения сказала она. – Столько материала бесполезно погибло.

– Материала?

Изабелла потянулась к пульту с последним кабелем в руках, вогнала штекер в гнездо и повернулась всем туловищем.

– Конечно, досадно, – повторила она. – Но ничего страшного нет, даже если они погибнут. Тела еще можно пустить на стволовые клетки. А сознание переписать на жесткий диск.

Как твое, чуть не ляпнула Бой-Баба, но вовремя удержала язык. Кто знает, пожила б она сама на этой пустынной базе столько же, сколько эта Изабелла, может, и она стала бы смотреть на живых людей как на запас стволовых клеток.

– Жаль, что на планету теперь не сесть, – сказала Бой-Баба. – Там наверняка остался кто-то из врачей. Мы бы им помогли, они – нам…

Изабелла молчала, застыв всем корпусом. За ухом помаргивал огонек эметтера. Она вышла в сеть – зачем? Какую информацию ищет? Или… связывается с кем-то? Сообщает то, что Бой-Баба ей только что по глупости ляпнула? Существо стояло неподвижно, но мигание лампочки выдавало – Изабелла о чем-то напряженно думала.

Но о чем она думала, Бой-Бабе в тот день так и не удалось узнать.

Тимур проворочался всю ночь. Сердце стучало об ребра от возбуждения, глаза никак не закрывались. Конечно, нужно спать, чтобы набраться сил и найти новый способ побега. Он лежал спиной на голом матрасе, простыня сбилась на сторону, одеяло сползло, а Тимур смотрел незасыпающими глазами в потолок и соображал.

Все его предыдущие планы пошли насмарку. Теперь предстоит сначала вытащить Ясона из этой их лаборатории. Что это удастся сделать, Тимур даже не сомневался. Он лежал и вспоминал виденные у дяди Ильи фильмы: в них герои всегда спасали слабых, обычно женщин, проникая в разные лаборатории и подземные бункеры. Теперь Тимур припоминал сцены из кино во всех подробностях: очень скоро ему предстоит так же красться по коридорам и ребром ладони сражать зазевавшихся охранников.

Тимур перевернулся на живот и подпер кулаками щеки. Вчерашний охранник… какой-то он был странный. Конечно, Тимур прекрасно понимал, что у роботов не бывает странностей и вообще эмоций. Они все одинаковые, как компьютеры на двух ногах. Но он готов был поклясться, что у механического охранника что-то было на уме… то есть в оперативной памяти… или что там у него в этой угловатой голове, обшитой заплатами сереющей искусственной кожи.

Тимур приподнялся на локтях и бросил осторожный взгляд на шкафчик. Стараясь не произвести ни звука, он соскользнул с высокой жесткой кровати и прошлепал через всю комнату к шкафчику. Помедлил. Затаил дыхание. Зажмурился и рывком распахнул дверцу.